Вечное Лето, Том IV: Звёздная Пыль (СИ) - Macrieve Catherine (прочитать книгу .TXT) 📗
– Прежде всего, – Джейк прокашливается, – я должен извиниться перед вами за то, что отдалился. Последние пять лет мне было… Нелегко. И моя главная ошибка состояла в том, что я закрылся от вас. Наверное, было бы легче, если бы я позволил вам мне помочь. Просто… Это было слишком.
– О, сынок, – даже от половины бокала бренди у Ханны розовеют щёки, – конечно, тебе не стоило от нас закрываться… Мы же любим тебя, мы бы всё поняли, если бы ты только захотел нам рассказать…
– Прекрати разводить сопли, женщина! – беззлобно ворчит Эйб. – Надо полагать, что сейчас у тебя всё налаживается? Ты отпустил ситуацию с той девочкой, о которой рассказывал Майкл?
Ой-ой, «та девочка» сидит прямо перед вами. Мари прикладывается к собственному бокалу. Надраться в слюни больше не кажется такой уж фиговой идеей. К тому же, похоже, все нахрен забыли, что она вообще тут есть. И это не повод жаловаться. Просто сидите и не вспоминайте обо мне, я молча попью…
– Э-э, – Джейк задумчиво жуёт губы, – дело в том, что… Надо было с этого начать. Это Марикета, – он обвивает её плечо рукой. – Моя…
– О боже! – вдруг восклицает Ханна. – Это та самая девочка!
Мари прикусывает язык: так и подмывает ляпнуть что-то вроде «я не девочка, мэм, а женщина, причём не в последнюю очередь благодаря вашему сыну».
– Ничего не понимаю, – протягивает Ребекка, – Майк говорил, что она умерла.
Что за дерьмовая манера говорить о ней в третьем лице? Эй, алло, я вообще-то тут сижу!
– Это не так, – собственный голос кажется Марикете чужим. – Я… Боюсь, что я вполне себе жива.
И звучит это так, словно она в этом виновата.
– Марикета не умерла, – жёстко произносит Джейк, – она без вести пропала. И сейчас нашлась. Да, ма, это «та самая девочка». Только не надо называть так мою… – Он осекается. Ну, конечно, не стоит усугублять положение, признаваясь, что женился на какой-то неизвестной девице без роду и племени по непонятным обычаям. – …невесту, – наконец, заканчивает Джейк, и это звучит почти вопросительно.
Эйб давится своим бренди, а Ханна театрально хватается за сердце.
Ребекка хохочет.
– Да, Джей, – сквозь смех выдавливает она, – в этот раз твой сюрприз переплюнул мой.
Мари залпом допивает вино и ставит бокал на стол.
– Слушайте, – произносит она, – я, как бы, понимаю, что из-за моего исчезновения ваш сын отказывался общаться с вами, но я этого не хотела. Как раз наоборот, я хотела бы прямо противоположного. Это не должно заставить вас немедленно полюбить меня и принять в семью, но я, короче, охренеть как люблю вашего сына, нравится вам это или нет.
И свою тираду она заканчивает громким иканием. Блестяще, Марикета.
– Что ты, детка! – Ханна ставит бокал на стол и прижимает руки к груди. – Мы, напротив, очень рады!
Ага, заметно. Обоссаться от радости можно.
– Джейкоб, ну ты мог хотя бы заранее нас подготовить, – бормочет Эйб. – Так недалеко и до приступа, мы же люди немолодые…
– Думаю, наши родители пытаются сказать, – фыркает Ребекка, – что никто не винит тебя в том, что Джей спрятался в свою раковину. Он всегда был скрытным. Но при этом, если он снова из-за тебя будет так себя вести, я лично, – она достаёт из кармана телефон, – тебе глотку своими руками… М-м, как, говоришь, твоя фамилия?
– Фэй, – машинально откликается Мари.
– Беккс, ты серьёзно ищешь данные о моей же…нщине? – возмущается Джейк.
– Да, – Ребекка что-то печатает на экране смартфона, – а что?
Так, нет, всё может стать ещё хуже.
– Да вы охренели, – вздыхает Джейк. – Беккс, отложи телефон. Пожалуйста. – Ребекка вздрагивает от его «пожалуйста» и действительно убирает телефон обратно в карман. – Я пытаюсь вам сказать, что, как бы херово ни складывались дела в последние годы, это в прошлом. Я люблю Марикету, и я оказался достаточно везучим ублюдком, чтобы это было взаимно. Она – всё, что мне нужно. И вам стоит смириться с этим фактом, потому что вы всё равно ничего не сможете изменить.
Его слова разливают под кожей Мари такое тепло, что даже внезапно хочется разреветься, хотя, может быть, это проделки винишка.
– Так, – тихо говорит Ребекка, – что-то мы не с того начали, да? Джей, ты неправильно понял, никто из нас не имел в виду ничего такого. Правда? – она бросает на родителей предостерегающий взгляд, и миссис Маккензи с готовностью кивает.
– Джейк, солнышко, – произносит она, и тридцатилетнее «солнышко» слегка улыбается, – мы правда очень-очень рады, что ты вернулся. И что ты вернулся… М-м… Не один.
– Могу добавить только одно, – ухмыляется мистер Маккензи, – добро пожаловать в семью, Мэри-Кейт.
– Марикета, – машинально поправляет Джейк.
– Какое необычное имя, – кажется, совершенно искренне восхищается Ханна. – Откуда ты родом, милая?
Мари краснеет, потом бледнеет и смотрит на мужа в поисках поддержки.
– Ну, – Джейк запускает ладонь в свои волосы и задумчиво жуёт губы. – Давайте-ка остановимся на том, что Марикета… Не отсюда.
Звучит, конечно, очень обнадёживающе.
– Не отсюда, – повторяет Ребекка. – Клёво. А откуда?
Мари тяжело вздыхает.
– Я не знаю, – эти слова срываются с губ чуть раньше, чем она успевает подумать.
– То есть как это «не знаешь»? – с подозрением спрашивает Эйб.
– Так, окей, – Джейк качает головой. – Беккс, ты не могла бы в точности пересказать то, что тебе растрепал Майк?
– Какую-то чушь, – с готовностью откликается Ребекка. – Что-то там про придурочного учёного, который ставил непонятные эксперименты и почему-то решил, что ты и вся ваша компашка ему охренеть как там нужны.
– В общих чертах, так оно и было, – кивает Джейк. – Только он не «придурочный учёный», Беккс, а Эверетт ети его мать Рурк, и это вам всем прекрасно известно.
– Да, – подтверждает Эйб, – но ведь тогда, пять лет назад, всё разрешилось. Его посадили в тюрьму, ведь так? Он больше не угроза.
– Это верно, – вдруг говорит Мари, – но правда состоит в том, что он… Рурк… Одним из его экспериментов было устройство, с помощью которого, как он верил, он мог изменить ход времени. Он бредил идеей мирового господства. Некоторые особенности Ла-Уэрты позволили ему считать, что он может использовать их в своих силах. Наши друзья и мы… Он думал, что именно мы – ключ ко всему. И… – Марикета осекается, внезапно осознав, что всего этого ей никто не говорил. В наступившей тишине гостиной она видит, как три пары глаз её новоиспечённых родственников смотрят на неё, как на умалишённую. – Я не сумасшедшая, – поспешно говорит она.
– Это всё правда, – приходит на помощь Джейк, – если кто и был психом, так это Рурк.
– И… что случилось? – тихо спрашивает Ханна. – Что он сделал?
– Я не помню, – шёпотом отвечает Мари.
– Он думал, что все мы можем каким-то образом ему помочь, – бросает Джейк. – Потом, правда, решил, что мы ему не нужны. Мы – нет. А вот Марикета…
– Я знаю только, что его устройство переместило меня, – медленно говорит Мари, – куда-то. И там я была последние несколько лет. Никто не знает, почему я вернулась назад, это… Это просто произошло.
– Знаешь-ка, Бекки, – замечает дочери Эйб, – думаю, нам всем нужно ещё выпить.
– Бедное дитя, – вдруг произносит Ханна, едва Ребекка выходит из комнаты, – что же такое страшное ты пережила, что потеряла память? Ты совсем ничего не помнишь? Свою родину? Семью? – Марикета качает головой, справедливо рассудив, что вдаваться в подробности, пожалуй, не стоит. Тем более что она остро ощущает фальшь в своих смутных воспоминаниях о Селине и родителях. Ханна внезапно поднимается со своего места и подходит к Марикете, протягивая ей руку. Она неуверенно берёт протянутую ладонь, и миссис Маккензи тянет её на себя с такой неожиданной силой, что Мари едва не заваливается на неё. Крепко сжимая Мари в объятиях, Ханна бормочет: – Ну, значит, мы станем для тебя семьёй, детка.
Это… Прямо вау. Эта женщина знает Мари едва ли полчаса, но её слова кажутся такими искренними. Марикета смутно помнит, что рассказывал ей о своей семье Джейк, и вот сейчас, в это мгновение, образ, сложившийся в её воспоминаниях, наконец-то сходится с тем, что она видит перед собой.
