Снишься мне (ЛП) - Лофтис Квинн (читаем книги онлайн TXT) 📗
Ангел покачал головой.
— Вовсе нет. Творец всегда достигает своих целей. И это большая честь для меня помогать ему в этом.
Эмма подумала об этом и решила, что может понять кого-то, кто чувствует удовлетворение, выполняя свое предназначение. Она все еще не была уверена, в чем же ее предназначение, но она чувствовала, что это что-то важное. Зачем же еще Господь дал бы ей такой интеллект? Ее желание сосредоточиться на чем-то другом, кроме того, что она услышала волнение в соседней комнате, заставило ее задавать еще больше вопросов.
— Когда вы говорите враги, что вы имеете в виду?
Рафаэль повернулся к ней лицом. Он сложил на груди свои большие руки и прислонился к стене. Она могла сказать, что он решает, что именно можно ей сказать. Его плечи, казалось, расслабились, когда он принял решение.
— В твое время, в церкви, ты когда-нибудь слышала об ангеле Люцифере?
Она кивнула.
— Он хотел быть похожим на Бога, и был изгнан с небес.
— Верно, — подтвердил он, его глаза застыли и воспоминания выдернули его из этой комнаты. — В тот день произошло самое большое восстание против Творца. Люцифера и его последователей сбросили в бездну. Ему назначили землю в качестве владений и падших ангелов, которые медленно увядали, пока в них не осталось ничего хорошего. Ожесточение против Творца разъедало их, пока все, что от них не осталось — это причудливые существа, которые отражали таящуюся внутри тьму, — он сделал паузу, и Эмма обнаружила, что подалась вперед, положив руки на колени и поддерживая голову, пока она смотрела и ждала от Рафаэля продолжения.
— Но сердце Люцифера было полно жадности и злобы. Он хотел больше, чем просто землю. Он также хотел всех, кто ее населял. Его целью стало причинить как можно больше боли Творцу, развращая и разрушая все, что он создал.
— Моя мама всегда говорила, что у Люцифера и его демонов ровно столько сил, сколько мы хотим им дать. Она сказала мне, что если он постучится в мою дверь, а я открою ему, предлагая ему печенье и лимонад, то не стоит удивляться, если он вернется и останется на некоторое время.
Рафаэль подарил ей одну из своих редких улыбок.
— Твоя мама говорила много интересного.
Эмма рассмеялась.
— Я думаю, я могла бы написать книгу только на основе ее высказываний.
— Это хорошо, что у тебя есть воспоминания о ней. Вместе со своей мудростью она оставила в тебе частичку себя. Дорожи этим, мудрость — редкий товар в этом мире.
— Люди всегда так удивляются, когда вещи вокруг них разваливаются на части. Но как они могут ожидать другого, если строишь свой дом из прутьев и плевков по чертежу глупца? — ухмыльнулась Эмма.
— Мама? — спросила Рафаэль, приподняв бровь.
Она кивнула.
— Ты расскажешь мне еще?
Он продолжил историю:
— Ошибка, которую совершают многие люди, заключается в том, что они считают падшего Люцифера не слишком умным. А правда в том, что он один из хитрейших существ. Его разум — это целый лабиринт вычислений способов затянуть людей во тьму. Он терпелив, неумолим и хорошо продумывает свои атаки. Именно поэтому, когда он еще был на небесах, он был правой рукой Творца. Он был прекрасен, яркий сияющий маяк небесной славы, но ему этого было недостаточно.
— Спустя все это время, что он бродил по земле, он научился понимать, на кого охотиться, и многих переманил на свою сторону. Он всегда пытается выяснить планы Творца и сорвать их, и он будет использовать любое доступное ему оружие. Одним из видов оружия являются демоны, которые ему служат. Они бродят по миру невидимые и сеют хаос среди ничего не подозревающих людей. Мне и другим ангелам было поручено уничтожить их, но мы можем атаковать, только когда они пытаются нанести физический вред человеку своими прямыми действиями. Если же они влияют на других, чтобы причинить вред, мы не имеем права вмешиваться. Мы не можем нарушать свободу воли. Это должен быть выбор человека — отвернуться от зла. Демоны могут нашептывать любые мысли в умы тех, кто готов их слушать, и мы ничего не можем сделать; только если они поднимут на них руку, чтобы навредить, мы можем действовать.
— И все это происходит вокруг нас, а мы даже не знаем этого, — тихо сказала Эмма.
— Некоторые могут это почувствовать, — поправил ее Рафаэль, — Те, в ком много духовного. Они чувствуют зло, когда оно приближается, и даже могут чувствовать мое присутствие, даже если я не показываюсь. Это редкость, но такие люди есть.
Эммы не успела хорошо обдумать эту новую информацию, потому что ее дверь внезапно распахнулась так сильно, что отскочила от стены и снова почти закрылась. В дверях стояла ее тетя, очень раздраженная, Эмма не понимала почему, ведь она не сделала ничего, чтобы раздражать ее — разве только дышала.
— Кое-кто пришел, чтобы проведать тебя, — сказала Милдред и выронила сигарету, которую забыла вытащить изо рта.
Эмма соскользнула с кровати, оглядываясь на Рафаэля. Она знала, что тетя не видит его, но Эмме все равно было странно, потому что он был таким большим и его присутствие таким основательным. Она не понимала, как Милдред не чувствовала его. Она прошла мимо тети в гостиную и увидела, что Дарла стоит прямо в дверном проеме, держа в руках накрытую миску и коробку крекеров. Ее улыбка была похожа на яркую звезду, освещающую темное небо.
— Я слышала, тебе нездоровится, поэтому пришла тебя проведать, не нужно ли тебе чего. И заодно принесла тебе поесть.
— Ну конечно, ты зашла, — сказала Эмма, улыбнувшись женщине, которую полюбила, как мать. Она взяла миску и крекеры, и отнесла их к кухонному столу. Дарла проследовала за ней, не обращая внимания на Милдред, стоявшую в коридоре.
— Ты в порядке? — спросила Дарла, ее глаза опасно блеснули.
— Да, я в порядке. Видимо, это просто маленький вирус.
Дарла улыбнулась в ответ.
— Тот факт, что ты знаешь о вирусах, даже немного пугает.
Эмма пожала плечами.
— На самом деле, вас должен пугать тот факт, что я знаю, как собрать бомбу.
Дарла открыла рот.
— С какой это стати ты знаешь, как сделать что-то подобное?
— Любопытство и необходимость выяснить, смогу ли я на самом деле это сделать. Не волнуйтесь, когда я ее собирала, папа заставил меня заменить все взрывоопасные части мылом. А затем он заставил меня разобрать все, так как если бы кто-то захотел ее активировать, ему нужно было только обменять мыло на С4.
Дарла только покачала головой.
— Ладно, я должна вернуться к работе. Пожалуйста, пообещай мне, что бомбардировок не будет.
Эмма кивнула.
— Я обещаю. Я буду делать что-нибудь обычное, вроде дружеских браслетов или еще чего-то.
После ухода Дарлы Эмма внезапно осознала, что Милдред все еще наблюдает за ней. Она посмотрела на свою тетю и впервые увидела проблеск тоски в ее глазах. Он пропал так же быстро, как появился. Милдред продолжала стоять и смотреть будто сквозь Эмму, видя что-то невидимое для остальных. Эмма решила проверить, сможет ли она получить несколько ответов, пока ее тетя в таком задумчивом настроении. Все друзья Милдред уже ушли. Эмма надумала покопаться в чем-то из того, что услышала ранее.
— Тетя Милдред, могу я задать вам вопрос? — осторожно спросила Эмма.
Глаза Милдред сфокусировались, выражение лица снова стало измученным.
— У меня такое ощущение, что ты спросишь, что бы я ни ответила, — она подошла к своему креслу и села, не включив телевизор. Эмма приняла это за согласие.
— Как вы с мамой оказались настолько далеки? Разве не должны сестры быть рядом? — Эмма постаралась говорить беспристрастно.
Спустя несколько минут молчания, когда Эмма уже и не думала, что ее тетя ответит, к ее удивлению, тетя начала говорить.
— Мы были не родными, а сводными сестрами. У нас была одна мама, но разные папы. Я была старше, и когда мама оставила моего папу, она оставила и меня. Она продолжала жить и нашла себе образованного человека, и внезапно оказалась лучше всех своих родственников. Папа не был в восторге от того, что ему пришлось воспитывать «сопливого сорванца». Это было его прозвище для меня. Наше воспитание было разным. Она получила то, чего у меня никогда не было.
