Склеп, который мы должны взорвать (СИ) - Вагнер Лара (лучшие книги без регистрации .txt) 📗
Попробовали бы сами все устроить, потом носиться по городу, потом выкарабкиваться из чудовищной ситуации, рисковать и все-таки успеть. Хотел бы я, чтобы кто-то из этих эгоистов угодил в вентиляционную трубу! Покидаю комнату и оказываюсь под дверью ванной, совсем близко.
Если хорошенько прислушаться, сквозь шум воды можно различить мелодию, которую напевает нежный голосок феи.
*****
Похоже, фея задержится в ванной надолго. Я заглядываю на уже знакомую мне кухню, потом в спальню, где из мебели только кровать, зеркальный шкаф и кресло. В спальне почему-то холодно. Холод не настоящий, а какой-то… внутренний, я чувствую его всем существом. Неприятное чувство… Лучше уж вернусь к моим подопечным…
Клара достает из сумки зеркальце и начинает прихорашивается. Время от времени тяжко вздыхает. Конечно, уже заранее скучает по своему очаровательному работодателю. Вот украдкой опять тянет руку к сумке. Можно поспорить: она очень хочет достать телефон и позвонить этому самому работодателю. А телефона-то и нет! Остался в урне.
Поэт что-то шепчет себе под нос. На подходе очередная гениальная поэма. Надеюсь, он не примется прямо сейчас нас с нею знакомить.
Люси, которая сперва тихо и скромно сидела у ног хозяйки, постепенно осваивается в новой обстановке. Исподтишка рычит, потом начинает звонко тявкать, причем непонятно, на кого именно. Просто в окружающее пространство.
— Заткни свою шавку! — кричит принц ведьме. — И так голова раскалывается.
— Люси…
Ведьма поспешно берет свою питомицу на колени, поглаживает по загривку, что-то шепчет в лохматое ухо, и собачонка умолкает.
— Ты таблетки сегодня не забыл выпить? — спрашивает волшебник.
— Не забыл! Толку никакого. И вообще, я не хочу никуда возвращаться! Без разницы, где сдохнуть.
— Возьми себя в руки!
— Не ори на меня!!!
Сейчас по комнате полетят искры раздора. У волшебника явно чешутся руки как следует врезать своему ненаглядному. Принц, конечно, в долгу не останется. Невольным свидетелям лучше потихоньку расползаться по углам, чтобы случайно не попасть под раздачу… Неужели вскорости наступит момент, когда я буду наконец избавлен от подобных сцен?!
Однако ЭТА сцена завершается вполне мирно.
— Я пойду чайник поставлю, — спокойно говорит волшебник и выходит из комнаты.
А принц молча бросается на диван и утыкается лицом в кожаную подушку.
Наступает долгожданная тишина, которую нарушает лишь довольно-таки скоро возвратившийся волшебник. Он принес поднос, уставленный кружками из толстого стекла. В дымящейся жидкости болтаются ломтики какого-то светло-желтого плода, на подносе еще уместились две глубокие миски с печеньем. Ставит поднос на низкий столик.
— Не скучайте, пейте чай.
Берет одну кружку, усаживается на середину дивана, так что принцу приходится подвинуться. Волшебник не торопясь студит горячий напиток маленькой ложкой. Потом тормошит принца, заставляет его приподняться.
— Кончай выеживаться, вставай.
Сует ему в руки чашку.
— Пей, пока совсем не остыло. Прикинь, через каких-нибудь пару-тройку часов мы уже будем на месте.
— Гарантия сто процентов? — принц едва заметно улыбается.
— Девяносто девять и девять десятых… Печеньку тебе дать?
— Ну, давай.
Какая прелесть. Все чинно чаевничают и ведут себя в высшей степени благопристойно. Всегда бы так.
Фея неслышно появляется… Такая… светлая и будто помолодевшая на десять лет. Губы у нее расплываются в улыбке, она пытается эту улыбку скрыть, однако безуспешно. Еще влажные белокурые волосы завиваются локонами, на щеках проглядывают ямочки… Как мало надо людям для счастья. И феям тоже…
Время снова успокоилось, движется плавно и медленно. Все помалкивают, о чем-то задумались, каждый о своем, конечно. Комната вдруг заливается ярко-алым светом. До чего же роскошный закат, который можно наблюдать сразу с нескольких точек. Никогда прежде не видел здесь такого. Будто Город, который прежде поворачивался к нам не самыми привлекательными сторонами, напоследок старается показать себя во всей красе. Хочет, чтобы у нас остались о нем приятные воспоминания? Надо было позаботиться об этом раньше. Хотя оно того стоит.
Мы завороженно смотрим на небо, полыхающее пронзительными оттенками красного, малинового и золотого. Кажется, эти сменяющие друг друга небесные картины никогда не потускнеют…
Однако красочное зрелище постепенно затухает. Наступает тоскливый момент, когда день уже умер, а вечер еще не наступил. Нечто неопределенное, давящее, безнадежное, то, что надо каким-то образом пережить.
Принц снова ложится, обхватывает себя за плечи, сжимается, будто его знобит.
Мы все погибнем в этом взрыве.
Тот, кто выкинул нас сюда, просто решил снова поиздеваться, придумал еще более изощренную пытку. Как можно было доверять существу, уже сыгравшему такую злую шутку? Вывернувшему нас наизнанку. Он пообещал вернуть нас домой и оставить в покое. Гарантия? Нет никаких гарантий…
Нависшую тишину прерывает булькающий звук, от которого все вздрагивают.
— Вот и палач звонит, — объявляет волшебник. — А вы боялись.
Идет открывать, возвращается через пару минут в сопровождении палача. У того вид крайне важный, я бы даже сказал, торжественный.
— Ну что, потрахался напоследок? — интересуется волшебник, снова садясь на диван. Цинизм этого неформального лидера меня скоро доконает. Вот и думай о чем-нибудь возвышенном в такой компании.
Палач самодовольно улыбается. А волшебник не унимается.
— Прикинь, если ты оставил тут свое семя? Ты уже будешь кайфовать в Аверхальме, а здесь появится новый маленький палач…
Я не выдерживаю.
— Между прочим, палач занимается благотворительностью. Помогает бездомным.
— Что, правда?
Палач кивает.
— Надо же, как тебя перепахало. Ну, хоть какое-то наше достижение по части нравственности.
Снова нависает затяжная пауза. Никому не приходит в голову включить свет, и мои спутники уже кажутся смутными силуэтами. Наступает настоящая темнота. За окнами — бесконечное море огней. Где-то там, в своей квартире Нина сейчас продолжает уборку или ужинает в одиночестве. Или, может, сидит у окна, тоже смотрит на вечерние огни и о чем-то размышляет. Или о ком-то.
— Принц, ты с кем-нибудь в городе попрощался?
— А зачем?
Вот и весь разговор.
******
Задремавшего поэта приходится расталкивать. Пора в путь, что бы этот путь нам ни сулил.
В холле принц достает из тумбочки ключ от чердака. Серебристый ключ раскачивается на короткой цепочке… Мне сразу вспоминается ключ, который использовал приятель волшебника, сумевший разговорить поэта. И медальон с оттиском ключа на шее несчастной Колоды, уже давно умершей в подвале. И ключи к загадкам, которые мы так долго пытались отыскать. Все теперь сошлось и воплотилось в одном единственном ключе, призванном открыть нам дорогу наверх. Как чудесно, все на месте, всё совпало.
— Что ж, осталось совсем немного и после взрыва…
Принц останавливается как вкопанный.
— Эй, какой еще взрыв?! Мы так не договаривались! Я против. Ты, может, не в курсе — в этом доме полно людей живет.
Ключ исчезает, прячется в крепко сжатом кулаке принца. Вот это и называется: непредвиденный кошмар. Если принц заупрямится, путешествие сорвется. Где мне взять силы сладить с ним?
— Это метафорический взрыв.
— Чего? Что ты там лепечешь? Говори по-человечески!
— А что здесь непонятного? Если ты, конечно, в состоянии уловить смысл. Тебя же учили чему-то в детстве и юности.
— Да я слышал это слово. Но мне нужно знать, что ты собираешься творить на крыше. Тебе доверять нельзя.
Спасибо. Искреннее спасибо. Вот истинная награда за то, что я один сделал для этой кошмарной компании.
— Еще раз повторяю. Это взрыв в переносном смысле. Дом не пострадает. Я клянусь!
Могу ли я клясться? Ведь на самом деле мне ничего не известно наверняка. Но иного пути нет…
