Каллиграфия (СИ) - Флоренская Юлия (смотреть онлайн бесплатно книга TXT) 📗
Дверь за ним захлопнулась.
[1] Проще пареной репы (ит.)
Глава 2. Разоблачение
Вазант сделал глубокий вдох и попытался разомкнуть веки. Но на глаза ему словно была надвинута пленка, ресницы слиплись, а кожей спины чувствовалось что-то рыхлое и влажное, как губка. Он запустил пальцы в эту массу, вырвал клок податливой ткани и, поднеся к носу, уловил обостренным обонянием аромат свежескошенной травы.
- Как странно, - проговорил он, ощупывая свое тело. - Здесь кромешная тьма, - Его голос впитали скользкие стенки кокона, и эха не последовало. - Неужели я внутри Волшебного Дерева? Неужели...
Только сейчас он различил слабое журчание нисходящих и восходящих токов в окутывающей его оболочке. Казалось, весь кокон дышал, пульсировал, как сердце, и убаюкивал, убаюкивал... «Тук-тук, тук-тук, шшш. Тук-тук, тук-тук, шшш».
- Я в безопасности, - прошептал Вазант. - В безопасности.
Мышцы его расслабились, голова упокоилась на небольшой складке растительной плевы, и он забылся бестревожным сном.
***
- Та-ра-ра, та-ра-ра... - Красуясь перед зеркалом, Франческо примерял галстуки один за другим. - Я попрошу подругу взять меня с собой, нарву в саду неувядающих цветов и преподнесу ей, самой красивой девушке в Академии.
Его сверстник прыснул и ненароком свалился с кровати.
- На тебя без слез не взглянешь! - сказал он, оправляясь. - Вот угораздило же! Позволь поинтересоваться, кто она, твоя избранница?
- Кто же еще, как не Аннет Веку?! - Франческо пригладил волосы и вздернул подбородок.
- Любовь зла, - подытожил собеседник. - Представь, какую отбивную из тебя сделают девчонки из четвертого апартамента, что в левом крыле!
- Кто, Мирей? Или, может, Джулия? Но ты ведь им не расскажешь? Эй, кончай зубоскалить!
Но тот, кому были адресованы эти слова, стал просто невменяем. Он катался по ковру и дрыгал ногами, надрываясь от смеха.
- Сейчас как запущу в тебя статуэткой! - разозлился Росси, срывая со шкафа скульптуру Немезиды. Весельчак тотчас овладел собой.
- Хорошо, хорошо, извини. Обещаю, что никому не проболтаюсь. Мертвецы - хи-хи - не говорят, - и, в восторге от своей шутки, он вновь расхохотался.
- Пр-рекрати! - взревел Франческо, схватив его за ворот и как следует встряхнув. Привыкший к собственным остротам, он, как выяснилось, не терпел легкомыслия со стороны товарищей.
Лицо собеседника окаменело, и он многозначительно поднял указательный палец.
- Я не разглашу секрета только в том случае, если ты мне скажешь, о каком саде идет речь.
***
Книга предсказаний являлась неотъемлемой принадлежностью Академии, инструментом, с помощью которого директор принимал важные решения относительно рынков сбыта продукции, поставщиков необходимых запчастей и материалов для конструирования новых изобретений. Пролистнув страницу-другую, он мог кардинально изменить свои планы и отправиться, скажем, в Мадрид, чтобы лично встретиться с главой какой-нибудь компании, производящей редкий вид топлива или синтетического волокна. Поначалу Деви думал пользоваться книгой единолично. Но не тут-то было. Студенты бастовали три дня и за эти три дня даже успели перетянуть на свою сторону некоторых преподавателей. Директор сдался, однако поставил условие: не более визита в сутки.
Он распорядился, чтобы никто, ни при каких обстоятельствах не притрагивался к чудо-книге, назначив на должность «листателя» некоего Рафаэля с кафедры лингвистики. На вид книга была самым заурядным справочником с потрепанными желтыми листами и рассыпающимся переплетом. Толщиною в тысячу страниц, она вмещала гораздо больше информации, чем можно было себе представить, причем эта информация постоянно менялась. Никто не знал, какой механизм лежит в основе подобных метаморфоз, но бытовало мнение, что на справочник наложено древнее колдовство.
Неудивительно, что златокудрый Рафаэль с превеликим трепетом касался помятых страниц, переворачивая их с той осторожностью, какую проявляет завзятый филателист при просмотре своих коллекций.
Книга хранилась в отдельном помещении, недалеко от выхода из внутреннего двора Академии. (Заворачиваясь греческой буквой «сигма», старинное здание Академии имело всего один выход, впрочем, как и вход. Наружный двор, усаженный пальмами и цитрусовыми, был окружен высокой, в три человеческих роста, стеной. Стена была увенчана башенками, и оттуда охрана могла наблюдать, что творится окрест.)
- Терпение, подруга, - проговорила Джейн, допивая чай. - Итак, - Она выдержала паузу, а Лиза заерзала на стуле и сощурилась.
- Ну?
- Сегодня вечером... Мы идем читать книгу предсказаний! Я записала нас с тобой еще неделю назад.
- Умопомрачительно! - прошептала Лиза. - Мы с тобой, сегодня? - Она перегнулась через стол, и ее взгляд был красноречив как никогда. - Боюсь, я не доживу до вечера.
... Черная металлическая дверь с ручкой в виде кольца протяжно заскрипела и отворилась с таким трудом, что обе девушки переглянулись: какой силач сторожит книгу? Силачом оказался неправдоподобно худой, почти эфемерный Рафаэль.
- Милости прошу, - изрек он, проведя рукой по волосам. Снаружи редко капал сентябрьский дождь. Оранжевый фонарный свет причудливо скользил по ветвям близстоящих деревьев, стелился по аллее и расцвечивал маслянисто-черную дверь, как будто сообщая: «Вот оно, вместилище тайн. Не проходите мимо!».
- Вскоре перед вами разверзнется будущее. Будет оно мрачным или сотканным из золота, покажет сей манускрипт, - словно по бумажке прочел Рафаэль и от себя добавил: - На какое будущее изволите загадывать?
- Эдак на годик вперед, - сказала Джейн, боязливо оглядывая помещение. При зажженной керосиновой лампе оно походило на комнату с привидениями в каком-нибудь средневековом замке: повсюду слои пыли, паутина по углам, обшарпанные стены со следами известки. Единственным, что выбивалось из всей картины, была аккуратная кушетка у стены. Вначале подруги ее даже не приметили.
- Вы здесь ночуете?! - удивилась Лиза.
- Звание обязывает, - смущенно ответил Рафаэль и, склонившись, старательно подул на книгу. - Странное дело, что ни день - на обложке скапливается вековая пыль! Я уже отчаялся привести ее в приличное состояние.
Действительно, казалось, что при всем желании манускрипт нельзя было сделать более ветхим, равно как и отреставрировать. Он выглядел как запущенный музейный экспонат, который и в витрину-то помещать совестно.
Юноша бережно развернул книгу посередине и отошел на задний план, уступив место посетительницам.
