Огненный Лорд и я (СИ) - фон Беренготт Лючия (книги бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Это неправильно, так не должно быть — люди не ложатся в постель, ничего не зная друг о друге, не выполнив эти несколько необходимых шагов, которые волшебным образом раскрепощают женщину, делая ее способной получить удовольствие!
Неожиданно открылась дверь, и в комнату с достоинством вплыла совершенно посторонняя тетка — полная, высокая, в выцветшем синем платье. Я ойкнула, закрываясь под водой руками, однако гостья совершенно не обращала на меня внимания. Пройдя в сторону обеденного стола у окна, она взметнула над ним большую белую скатерть. Снова вышла, тут же вернувшись с приборами, тарелками и двумя виденными мною раньше служанками. Вместе, без единого лишнего слова, они принялась накрывать на стол.
А из двери уже тянуло, вело самым дурманящим, самым прекрасным в мире запахом, от которого сводит живот и сами по себе начинают выделяться во рту слюни — запахом жаренного на углях мяса…
И тут меня осенило, что может решить мою проблему.
Я просто подгоню события — пройду все необходимые, «предпостельные» этапы за один короткий вечер. «Познакомлюсь» с мужчиной, с которым ночью должна буду оказаться в одной постели — «схожу» с ним на ужин, разговорю и расскажу о себе, выпью пару бокалов вина, посмеюсь каким-нибудь его дурацким шуткам… посижу на ковре у камина… поцелуюсь… И мой мозг включит программу «скоро секс», заставляя тело расслабиться. Ведь бывает же так, что первое свидание выходит из-под контроля и заканчивается сексом? Бывает же? Конечно, бывает. Особенно если выпить лишнего. Вот и я выпью…
Женщины закончили накрывать на стол, так же молча удалились, и я заметила, что вместе с приборами и скатертью они принесли в комнату одежду. Настоящую, местную, женскую одежду — платье, туфли и еще что-то, завернутое в платок и перевязанное ленточками.
Вот и наряд на вечер подоспел. Я заставила себя улыбнуться — теперь точно свидание.
Глава 4
— Нет, не свидание… — пробормотала я, оглядывая себя со всех сторон.
Принесенный мне наряд был ужасен.
Платье с глухим, накрахмаленным воротом и грязно-белой окантовкой, тяжелая, темно-бордовая юбка из крепа, топорно сидящая и закрывающая даже носки моих ног. Даже в туфлях. Странная накидка — не то на плечи, не то на пояс, еще больше скрывающая фигуру. Жилет с вышитым по нему цветочным узором и… о боже, нет!.. чепец. Гребанный белый чепец с рюшами и лентами — завязать под подбородком.
Ко всей этой красоте прилагались такие же, как и платье, темно-бордовые перчатки и нательное белье, в котором уходят не на распутное свидание, а в монастырь.
И если сегодня я все это надену, так и буду себя чувствовать — не раскрепощенной женщиной, собравшейся выпить и гульнуть, а изнасилованной монашенкой. А мне только дай себя почувствовать себя изнасилованной монашенкой…
Однако заметно было, что служанки, помогающие мне одеваться, по мере того как натягивали на мое тело все новые и новые слои одежды, становились все более и более почтительны в своем обращении.
Под конец, причесав мои волосы и собрав их в некую структуру, закрепленную шпильками, служанки кланялись уже через каждую секунду и называли меня не иначе как «миледи». Наверняка, кошмарный монашеский наряд ассоциировался у них с высоким статусом женщины.
Интересно, кем представил меня Лорд Варгос… Со служанками он вряд ли разговаривал, а вот хозяину мог бросить что-нибудь, из чего тот додумал, что ему удобно…
— Ты выглядишь, как моя матушка, — донеслось от двери.
Я невольно вздрогнула — вот он, голос моей неволи… И заставила себя успокоиться — держись, Надюха, тебе еще слышать его, этого голос. Много-много раз… И если будешь каждый раз так дергаться…
Я повернулась.
Служанки как-то незаметно удалились, и я осталась наедине с моим хозяи… парнем, мысленно поругала себя. ПАРНЕМ. Который пригласил меня на ужин.
— Я не выбирала этот наряд, — уже почти спокойно ответила. Даже немного капризно, как и полагается особе, которая снизошла до ужина с малознакомым мужчиной…
Эллиор слегка поднял брови.
— А хотела бы выбрать?
Я мысленно похвалила себя. Отлично — сама вошла в роль, теперь и мужчину введи.
И пожала плечиком.
— Думаю, да.
— Хорошо, пойдем.
Настала моя очередь поднимать брови.
— Куда?
Он отвернулся и пошел обратно к двери, ожидая, по всей видимости, что я последую за ним.
— В лавку к модистке. Выберешь себе сама, что пожелаешь.
Невероятно! Еще одна отсрочка! И какая! Точно войду в роль подруги! Рабыням ведь не покупают шмотки у модисток, правильно? Да еще и «какие пожелают»!
Будто на крыльях я слетела за лордом Варгосом по лестнице, и только когда снова почувствовала умопомрачительный запах из кухни, слегка засомневалась.
— А… как же… ужин? — желудок предательски заурчал.
Лорд Варгос остановился на ступеньке ниже и повернулся — так резко, что я буквально влетела в него на полном ходу.
Слишком близко, слишком близко…
Глаза его опасно потемнели, черное золото вспыхнуло жутковатым огнем…
— Можно и ужин. Но за ужином последуешь… ты.
Да что ж такое!
— Не говорите так, пожалуйста… — вырвалось у меня. — Не то я…
Он шагнул еще ближе и уперся руками в стену по обе стороны от моих плеч, поймав меня в своеобразный капкан. Хотя почему своеобразный? Капкан и есть.
— Не то что?
Дам тебе коленом между ног — вот что!
И ведь чуть не дала, идиотка шальная!
Воздух вокруг резко накалился, я физически чувствовала лютую, бешеную смесь гормонов вокруг нас — его возбуждение и нетерпение, свой гнев, страх и еще что-то неуловимое, от которого хотелось кричать и царапаться…
Плюнуть ему в лицо хотелось, впиться зубами в губы — особенно нижнюю — наглую и пухлую, искривленную, будто в вечной насмешке…
— Не то что? — повторил он, прожигая меня взглядом.
— Не то я… не смогу сыграть роль… которую вы хотите, чтобы я играла… — не отрывая взгляда от этой губы, выдавила я, чувствуя, что меня уже потряхивает от эмоций.
Наклонившись совсем близко к моему лицу, он вдруг потерся щекой о мою щеку.
А потом склонился еще ниже и раскрыл мой рот языком — медленно, будто смаковал или пробовал его на вкус. И от каждого миллиметра этого прикосновения, от каждого расчетливо-неторопливо-тщательного погружения в мой рот, веяло вызовом — давай… возмутись. Оттолкни меня.
Если он будет так меня провоцировать, никакой игры не получится — какая я после таких хозяйских поцелуев «девушка на свидании»?
— Уже не плачешь, как я посмотрю… — чуть отстранившись, он смотрел мне, казалось, в самую душу, выворачивая ее наизнанку. Будто понял, что я задумала, и не сказать, что ему это сильно нравилось. А зрачки уже так почернели, что и отражения моего лица не было видно.
— Нет, — в тон ответила я. — Смирилась.
Он прищурился.
— Умная девочка… И глупая. Думаешь, я покорную покупал?
И, не позволяя мне ответить, снова атаковал мой рот — уже яростно, хищно, давая себе волю — как тогда, когда зажал меня, голую, напротив зеркала…
Не выдержав, я размахнулась, отпихнула его и влепила ему со всей дури пощечину. В щеку не попала, конечно — получилась скорее оплеуха. Причем, судя по тому, как сотряслась его голова, довольно чувствительная.
В ужасе я зажмурилась и вжалась в стенку.
Все. Это конец. Я не знаю, чего он добивался, заставляя меня вспомнить, кто я и кто он, но явно не распускания рук. И сейчас мне прилетит.
Говорят, что перед смертью в голове у человека мелькает вся его прожитая жизнь. И моя мелькнула — не вся, конечно — кусками. Мама, бросившая меня в одиннадцать лет и умотавшая с любовником в Австрию… Запивший с горя папа… Университет, где я в первый раз в жизни поцеловалась… И огонь — яростный, всепоглощающий, ревущий и сметающий все на своем пути огонь, который я тщетно пыталась потушить…
— Так-то лучше… — вдруг услышала удовлетворенное, и по моей щеке нежно провели пальцами. — Вот эту дикую кошку я и покупал.
