Экзамен первокурсницы (СИ) - Сокол Аня (книги без регистрации TXT) 📗
Лица коснулся ледяной воздух и тут же сменился обжигающим ветром. Что-то утробно загудело, а спустя секунду, трещину заполнил голубой огонь. Я едва успела отпрянуть, закрыв лицо руками. Гул сменился тихим шипением, и пламя исчезло. Вот где огонь нашел выход из сопла. Магистр Игри был прав, пламя никуда не исчезло, если перекрыть сопло, оно найдет другое место, чтобы выйти наружу.
– Ивидель… – услышала я и подняла голову.
По другую сторону от трещины сидел Крис. Бледное лицо выделялось в полумраке. Он судорожно дышал, словно после быстрого бега.
Я даже не успела рассмотреть его как следует, через секунду нас разделил очередной столб гудящего пламени. Оно осветило нишу, в которую мы провалились, словно в колодец. Только его создали не люди, его стены сложились сами, по нелепому капризу богинь образовав пустую полость в брюхе Академикума. Мы были окружены обломками каменных плит, изогнутым железом, сломанной, почти перемолотой в труху мебелью, присыпанными каменным крошевом книгами.
Голубое пламя отступило, я снова услышала шипение и увидела рыцаря. Лицо словно белый лист в окружающем полумраке. Он держался рукой за бок. Ткань куртки темнела. Может, кто-то пролил ему сок на одежду, а может, всему виной изогнутый лист железа, что торчал между его пальцами…
– Нет! – я вскочила на ноги, но мой крик заглушило взметнувшееся между нами пламя.
Девы, пожалуйста, чтобы вы мне уготовили мне, не отнимайте жизнь у Оуэна. Да, я не хотела выходить замуж за Мэрдока, но я полагала такой итог… Нет, не закономерным, я полагала его возможным. Но чего не предполагала, так это того, что Крис может умереть. А то, что рана серьезная, было видно даже не целителю.
– Нет, – повторила я оглядываясь.
– Ивидель, – едва слышно простонал рыцарь.
Я бросилась вправо, но там трещина в полу становилась только шире, уходя под завал, из которого торчала ножка кресла. Возможно, именно на нем сидел князь, и мы остались без правителя. Странно, но эта мысль совсем меня не взволновала.
– Прекрати метаться, – проговорил Крис, и его снова опять от меня пламя.
Я кинулась в противоположную сторону, чувствуя, как от жара трещат волосы, как воздух становиться сухим и горячим настолько, что невозможно дышать. Огонь схлынул, и я увидела, что здесь трещина сужается до двух метров. Двух шагов, что заполняются голубым огнем. Я невольно вспомнила серого рыцаря Лео, что спускался в атриум. Цена его жизни тоже измерялась несколькими секундами огня.
– Не смей, Ивидель!
Несколькими – это сколькими? Один, два, три, четыре, пя…. Пламя снова вырвалось из трещины, раскаляя обломки лестницы, рядом с которыми сидел Крис.
Четыре секунды с четвертью.
– Стой там, – еще один предостерегающий шепот.
Пламя погасло, и я прыгнула не раздумывая. Не позволяя себе раздумывать. В любой другой ситуации прыжок не выглядел бы столь впечатляющим. Хотя, матушку он бы впечатлил, особенно неприличность, с которой я приподняла юбки, явив миру щиколотки.
А вот Крису и пламени, не было дела до моих щиколоток. Я приземлилась на край трещины, и часть пола под сапогом обвалилась. Долю секунды балансировала на краю, а потом взметнувшееся пламя толкнуло горячей волной в спину, и я упала вперед под аккомпанемент тихих ругательств рыцаря.
Но это тоже уже не имело значения. Ничего не имело, кроме крови, что продолжала пропитывать куртку барона.
– Ну, какая же ты, – прошептал он, когда я опустилась рядом и коснулась руки, что зажимала рану, – Неужели смотреть на смерть здесь интереснее, чем на той стороне?
– Не говори так, – ткань куртки была отвратительно влажной.
Девы, если бы вы меня слышите… Хотя нет, вы не услышите, я уже клялась вам всем, чем можно, а потом думала, как избежать выполнения клятвы. Вы не услышите. Я бы на вашем месте не услышала.
Одна мысль сменяла другую, одна страшнее другой, пока не пришла та, что едва не ввергла в панику. А если богини тут ни при чем? Если просить о снисхождении некого? Если есть только мы и наши поступки?
– Молчи, – прошептала я Крису. – Все будет хорошо.
Он хохотнул, но тут уже скривился от боли. За моей спиной загудело пламя.
– Наконец-то мне удалось тебя напугать, – прошептал Крис. – Жаль только, что боишься ты не меня, а этой железки.
– Тебе бы тоже следовало. – Я осторожно отвела полу куртки и стала расстегивать рубашку.
Оуэн тихонько охнул, когда я коснулась кожи рядом с раной.
– Всегда думал, что умру на плахе. Под бой барабанов и крики толпы.
Его слова заглушило пламя. Четыре с четвертью секунды монотонного гуда.
– Молчи, – повторила я, торопливо снимая с пояса целительский набор и высыпая на руку листья Коха. Всего пять штук. Мало. Я взялась за металлическую штуку, что так напоминала костяную пластинку веера.
– Не стоит, – прохрипел Оуэн, накрывая мою руку своей.
Какой же ледяной показалась мне его ладонь.
– Но…
– Ранение печени, стоит шевельнуть, и заденешь печеночную вену. Сейчас у меня есть час, может два. Эта хреновина не дает мне истечь кровью. Вынешь, я не проживу и минуты.
– Что же делать? Что я могу… – листья Коха, которые сами стояли как небольшое состояние, разлетелись по полу.
– Ты плачешь? – спросил Крис, поднял руку и стер слезинку с моей щеки. – Было бы из-за чего.
– Ты самый непонятный, невозможный, невоспитанный… – от избытка чувств я снова всхлипнула.
– Сколько комплиментов, – попенял барон, коснулся моего подбородка, заставляя поднять голову. – Ну вот, опять ты смотришь на меня так, словно я предлагаю тебе корону и полцарства в придачу. И это несмотря на то, что сказал князь… – наверное, что-то изменилось в моем лице, потому что, Крис едва заметно улыбнулся и добавил: – А вот теперь появился страх. Ты боишься меня, Ивидель?
– Нет, – ответила я чистую правду. – Я боюсь того, кем ты можешь оказаться. Если ты с Тиэры, скажи об этом сейчас, прошу.
– И что тогда будет?
За спиной загудело пламя.
– Не знаю.
Крис замолчал, разглядывая мое лицо, потом рука его упала, а сам он откинулся на изогнутый остров лестницы, что торчал из стены, дыхание снова стало хриплым.
– Крис? – с беспокойством спросила я, собирая листья Коха. Надо все равно приложить. На всякий случай. А еще потому, что ничего другого просто не остается, а бездействие заставляет чувствовать себя бесполезной и ненужной. Отвратительное чувство.
– Я никогда не был на Тиэре, – сказал вдруг рыцарь.
– Но ты говорил о Разломе так, словно… – сняла и отбросила, усыпанную осколками муфту, сунула смятые листья обратно в мешочек и достала кровоостанавливающий порошок. Мысль сидеть и ждать когда он умрет, была невыносимой.
– Я там был, – он снова посмотрел на меня, ждал какой-то реакции, но оказалось предел есть всему, даже страху. И сейчас, в эту минуту, испугаться сильнее просто не получалось. – В Разломе, а не на Тиэре.
– Расскажи, – просила я, склоняясь над раной.
– Почему нет? – спросил он сам себя. – Вряд ли теперь это имеет какое-либо значение. – Он вздрогнул, когда я осторожно стерла кровь с края раны платком, правда она тут же выступила вновь. «Все равно, что мертвому припарка» – вспомнила я слова бабушки Астер, когда целитель давал ей от коросты настойку первоцвета. Вспомнила и почувствовала отчаяние. – Однажды всеблагой барон Оуэн решил, что в его сына и наследника вселился демон.
Я подняла глаза, Крис смотрел куда-то за мою спину и не на голубое пламя снова коснувшееся пролома в стене, а куда-то в пространство, куда-то далеко, возможно, в прошлое.
– Это было после того, как тебя обвинили избиении той женщины? Или после того, как собаки напали на твоего младшего брата?
– Ты слишком хорошего мнения и обо мне и о моем отце. Ту женщину избил я.
– Нет, – я насыпала порошка в рану, и тот тут же набух от крови. Это собственно и вся реакция.
– Упрямая, – в голосе рыцаря слышалось горькое веселье. – Независимо от твоей веры или неверия тому есть дюжина свидетелей, начиная с управляющего Совиным лабиринтом и заканчивая всеблагим бароном Оуэном.
