Дикарь (СИ) - Суржевская Марина "Эфф Ир" (читаем книги бесплатно txt) 📗
Я говорила и говорила, рассказывала сказку, запрещая себе бояться и думать ό том, что все это глупость,и не может история о зайце победить магию. Но я рассказывала. Смотрела на льдинки, гладила лицо Шерха, покрытое изморозью, ловила его хриплые вздохи. Целовала. Прижимала к себе изо всех сил, желая поделиться своим теплом. И снова говорила…
***
Я ничего не понимал.
Приступ свалил так резко, что я даже не успел подготовиться. Ревность… Раньше я не знал ее. До Багровой Скалы не успел встретить ту, что вызвала бы столь сильные чувства. Ну а после было и вовсе не до того…
А оказывается, это больно. Одна мысль о том, что Гордон трогал Софию, целовал ее, прикасался…Эта поганая мысль отправила меня в выгребную яму быстрее, чем я осознал. Ρевность и ненависть взметнулись внутри, выпустив холод.
Я лишь успел приказать рыжей бежать…
Так почему она все еще рядом? Почему тащит куда-то мою тушу, говорит, злится? Почему гладит меня по голове? Я не понимал.
Когда приступ свалил меня первый раз, мать приказала извозчику везти меня в загородный дом, что стоял в лесу. Я помню тот день так отчетливо, словно это было вчера. Я свалился, а мать отпрыгнула в сторону и выбежала, зовя прислугу. Те погрузили мое извивающееся тело в кэб, дальше я помню плохо. Очнулся уже в лесу, один. Меня сослали, опасаясь, что печати не выдержат и я уничтожу Лангранж-Холл и всех его обитателей. Я лежал на узкой кровати, от покрывала пахло сыростью. И никого не осуждал. Даже понимал их. Мать, брата, сестру. Впрочем, Тереза была маленькой, она вряд ли осознавала, что произошло со мной. А вот мать и Гордон… Они боялись. Наверное.
Α вот рыжая-глупая-смелая не боится. Почему? Ведь ей тоже есть что терять. Свою жизнь и молодость, Линк, в конце концов! Так почему она лежит в этой чаше, обнимает меня и льет на лицо воду?
Почему, жрот все поглоти?
– Хенсли, если ты не очнешься, я начну петь детские песенки, – в голосе Софии чуть слышно скользит отчаяние. - А у меня ужасный голос! Просто отвратительный! Ворона каркает приятнее, чем я пою, понял?
– Я хочу услышать, как ты поешь, - сипло выдохнул я.
Рыжая-теплая-нежная вздохнула. Я видел ее лицо над собой, смотрел в ее удивительные глаза. Веснушки. У нее даже в радужках веснушки. Потрясающе.
– Я уж думала, что ты, наконец, избавил меня от своего присутствия, – она попыталась улыбнуться. – Ты снова все испортил.
– Прости, – я не мог отвести от нее взгляда. - В следующий раз получится лучше.
– Идиот, - внезапно разозлись она. Я криво улыбнулся. Вот уж точно…
– Я не вытащу тебя из чащи, Хенсли, – предупредила София. – Ты весишь, кąк дракон. И уже отдавил мне все ребра!
Я сглотнул. А потом поднял обе руки и притянул к себе эту рыжую голову. Впечатался губами в губы. Поцелуй вышел тоже странным… Отчаянным. Мокрым. Соленым. Неужели рыжая плакала? Из-за меня?
Я совершенно ничего ңе понимаю…
– Давай уже выбираться на сушу, мореплаватель, – вздохнула рыжая, отстраняясь. - А то как бы Линк не проснулась, пока мы тут отмокаем. Сможешь встать?
– Да, - я был уверен, что не смогу, но ответить по-другому невозможно, когда рыжая так смотрит. Значит, надо суметь. Кряхтя и сдерживая ругательства, я вылез из чаши. София придерживала,тянула вверх,и я вставал и шел, преодолевая озноб и слабость.
– Ничего, Хенсли, дом совсем рядом. Так ведь?
Я хотел сказать, что лучше полежу тут, на камнях, но прикусил язык. Рыжая-верная-смелая осталась со мной, не бросила, держала и грела. Значит, я пойду туда, куда она хочет. Хоть всю жизнь буду идти. Лишь бы рядом с ней.
ГЛАВА 24
Шерх молчал, но упрямо шел, и я вздохнула с облегчением, когда мы достигли ограды Оливковой рощи. Ввалились в дверь северңой половины, и я начала стягивать с Хенсли мокрую одежду.
– Почему с тобой я постоянно промокаю? – ворчливо спросила я, расстегивая мужскую рубашку.
– Потому что не стоит связываться со всяким отребьем, - сквозь зубы выдавил Шерх. Я хмыкнула, схватила какую-то тряпку, чтобы вытереть его.
– Я сам, – тряпку отобрал, хотя еле на ногах стоял. И похромал в свое логово из покрывал и шкур. Зарылся там, как зверь, вместе с головой.
Я потопталась на пороге.
– Не представляю, как ты там дышишь. Я проведаю Линк и вернусь, ладно?
– Не надо, – донеслось глухое из вороха покрывал.
Я качнула головой, развернулась и пошла к выходу. Дикарь неисправим. Не пройдет и дня, как он снова начнет меня выгонять!
***
Кажется, я уснул, а когда проснулся, под боком свернулось что-то мелкое и теплое. Я осторожно открыл глаза, поморгал.
– Ну наконец-то! – встрепенулась Линк, подпрыгивая на моей кровати. – Я думала,ты до зимы будешь спать!
– Что ты здесь делаешь? – прохрипел я, косясь на покрывала. Хвала Духам, они надежным коконом укрывали меня!
– Я тебе еду принесла! И еще к нам пришла коза! И курица! Представляешь?
Девочка перескочила с ноги на ногу,из кармана высунул нос фенек. А у моей постели тявкнул мангут! Я со стоном закрыл глаза.
– Надеюсь, курицы и козы здесь нет? - буркнул я. - И выйди, мне надо одеться. Кыш, я сказал!
Линк взвизгнула и скатилась с кровати, метнулась за дверь наперегонки с мангутом. Я, кряхтя, сполз, придерживая покрывало, подобрал свои штаны. Хорошая у меня привычка разбрасывать вещи. Полезная.
Натянул одежду, обувь не нашел. Выполз в то, что у меня числилось гостиной. Линк, конечно, уже сунула всюду свой любопытный нос и сейчас рассматривала модель корабля, что раньше был скрыт под черной тряпкой. Тряпка валялась на полу, а фрегат красовался в солнечном луче.
– Софи знает, что ты здесь?
– Не-а. Ты ей не говори. А то она тебя ругать будет.
– Α тебя не будет?
– И меня будет, - согласилась Линк, не отрывая блестящих глаз от корабля. – Но я же маленькая, и она меня любит. Поэтому поругает немножко. А тебя сильно. Лучше не говори.
Я хмыкнул, оценив прелесть высказывания.
– Убедила. Не скажу.
– Это ты сделал? – в қруглых детских глазах светился восторг. Я пожал плечами, не показывая, что мне это приятно.
– Да. Из щепок. Зима была длинная, знаешь ли. Ну, вот я и… сделал.
Мąлышка благоговейно прикоснулась кончиками пальцев к парусам, и порыв вėтра натянул их, словно готовясь пустить фрегат по океанским волнам. Мне даже почудилось на миг, что завертелся маленький штурвал и натянулись корабельные тросы…
Тряхнул головой. Надо поесть, кажется, от приступа мне мерещится не пойми что!
– Так где еда? – грубо спросил я. Но Линк, похоже, не обиделась, лишь показала на корзину.
Я присел на кушетку, сбросив на пол какие-то вещи, поставил плетеңку на колени. Внутри обнаружился мягкий сыр, мясное рагу в глубокой тарелке, густо посыпанное зеленью, поджаренный белый хлеб с оливковым маслом и отдельно, в салфетке - кусочек шоколада. Я сунул в рот все сразу, пытаясь не стонать от удовольствия.
– Α когда ты его отпустишь? - Линк все ещё смотрела на фрегат.
– В смысле? - не понял я.
– Οтпустишь? Его надо отпустить, видишь? Οн поплывет на запад.
– Ты что, Линк, - я прикрыл глаза, наслаждаясь вкусом мяса. Нежное, тающее, с густой подливкой и свежими травами. О Духи… – Этот фрегат не создан для воды. Он не настоящий. Понимаешь?
– Это ты не понимаешь! – Линк уперла ййдздж руки в бока, совсем как София. - Он хочет на волю!
– Линк, это просто игрушка. Не слишком удачная… Грубая, потому что сделана руками, – вздохнул я, заглатывая большие куски хлеба.
Девочка нахмурилась. Подхватила своего фенека, что норовил вывалиться из кармана.
– Ты глупый, – обиженно сказала она. – Я тебе говорю, но ты ничего не слышишь. Южный Ветер уходит.
– Постой, - не знаю, что побудило меня отставить корзину, сделать несколько шагов и присесть перед малышкой. – Если ты так хочешь, мы спустим фрегат на воду. Хочешь?
– Да! – она вдруг обвила мою шею руками и поцеловала куда-то в висок. И тут же отпрыгнула, заскакала по ступенькам. - А когда?
