Тяжесть слова (СИ) - Гичко Екатерина (чтение книг txt) 📗
Роиша, самая младшая дочь, оказалась юркой смешливой и романтично настроенной змейкой. Она постоянно грезит о романтичной и страстной любви, и я приходила в замешательство, не понимая, как у таких как наагашейд и его жена, могла родиться такая дочь. Внешне она больше была похожа на свою маму, хотя унаследовал от отца зеленые глаза. Периодически она была в кого-нибудь влюблена, но пока ни до чего серьезного не дошло.
Я посмотрела вниз и увидела зеленый крапчатый хвост Лолиш. Со здешними девушка я подружилась не сразу. Мешала взаимная настороженность. Я была не только двуногая, но и замужняя. Нагини после замужества школу не посещали. А тут я, такая диковинка. Всех отцы забирали домой или другие родственники мужского пола, а меня муж. Причем весьма нетерпеливый. Сгребает в охапку и поспешно уползает. Я в такие моменты чувствую себя добычей и ожидаю, когда меня поедать начнут.
Лолиш первая, с кем я начала общаться. Наглая блондинка просто зажала меня в угол и начала выспрашивать, каково это быть замужем. А я как раз вернулась после выходных. Одно упоминание о муже вгоняло меня в краску. Поэтому язык мой отнялся, а я стала свекольно-красной. Она тогда ржала и назвала наагасаха озабоченным. Я не поняла, чем "озабоченный". Пояснение мне так понравилось, что при следующей встрече с наагасахом я ему на ухо с удовольствием сказала, кто он есть. Он только насмешливо вскинул бровь, а затем сообщил мне, что он еще и извращенец. И потащил меня к себе.
Лолиш девушка довольно язвительная, в выражениях не стесняется, постоянно доводит наших охранников-нагов до белого каления. Залезет в какие-нибудь кусты на территории школы и истошно заорет. Те героически бросаются к ней на помощь, ломятся в кусты, а та орет еще громче: "Извращенцы! Куда лезете?! Не видите, девушка переодевается?!" У них уже нервный тик начинается, когда она мимо проползает. А она еще их провоцирует, посылая воздушные поцелуи и вызывающе помахивая хвостом. Хвост у нее, как я метко охарактеризовала, зеленый в желтый горох. Как-то один меднохвостый наг не выдержал и в след моей пожружке прошипел: "Гадюка!" С тех пор ему достается больше всех. Правда он не растраивается. Хмыкает как-то много значительно, складывает руки на мускулистой груди и не провоцируется.
Так же в нашей компании была красноволосая и краснохвостая томная Кариша. Она очень себя любит, следит за собой круглосуточно. Подними ее посреди ночи, она будет выглядеть идеально. Мужчины ее интересовали только, как подтверждение собственной красоты. Если честно, я не понимаю, что она рядом с нами забыла. У нас на столько разные интересы, что мы постоянно друг на друга рычим. Но приэтом не разбегаемся. Не объяснимо.
Раньше в нашей компании была еще робкая Дилания. Хрупкая, нежная девушка с молочно-белым, хрустами блестящим хвостом и облаком платиновых волос. Глаза серые, блестящие как горные ключи. Она вызывала у меня и у боевой Лолиш что-то вроде материнского инстинкта. Ее постоянно хотелось защищать, тепло одевать и сытно кормить. Даже Кариша относилась к ней очень благосклонно. Но Дилания вышла замуж год назад.
Ее муж, наагалей Шонар, крупный блондин с хвостом песчаного цвета глава рода Оршан, был среди охраны школы около месяца. Очень суровый мужик. Постоянно пристально смотрел на Диланию. Та пугалась, пряталась за нас и все опасалась, что он ее замуж позовет. Потом он из охраны ушел, долг свой выполнил. И появился с предложением почти полгода спустя. А Дилания бояться-то боялась, а на предложение все равно ответила согласием. Пойми после этого нас, женщин. Это слова Кариши.
Дилания почти сразу забеременела и в положенный срок разродилась девочкой. Это было такое событие для рода Оршан. Но роды прошли очень тяжело. Поэтому наагалей Шонар принял решение, что его жена рожать больше будет, и назначил наследника из своих племянников. Мы тут два месяца назад навещали подругу. К нам-то ее муж не пустил. Дилания прямо преобразилась, мужа больше не боится. И даже поняла, что может вить из него веревки. Суровый наагалей внимательно выслушивал ее просьбу и, если не считал ее опасной, исполнял. Просто и сурово. Она захотела, он сделал.
Девочка у нее была совсем маленькая, слабенькая, и Дилания очень переживала за нее. Наагалей тоже переживал. Сурово хмурил брови и боялся прикоснуться к собственному ребенку. У него же большие сильные ладони, а она такая хрупкая. Мы с девочками тоже ее не трогали. Боюсь, если бы мы это сделали, наагалей придушил бы нас своими большими и сильными ладонями.
Убрав книгу на полку, я двинулась к лестнице. Лестница здесь была примечательная. Я вообще, когда впервые увидела здесь лестницу, наконец-то поняла, как наги по ним ползают. Ступеньки у них были наклонные, а горизонтальная часть очень широкая. Выглядит это так: та часть ступени, которая обычно находится под прямым углом к ее горизонтальной поверхности, расположенна как наклонная плоскость. Угол ее перехода в горизонтальную часть не острый, а слегка закругленный, чтобы в хвост не впивался. И такие лестницы везде. "Человеческие" лестницы я видела только во дворце наагасаха. Они неширокие, всего метр в длинну и построены параллельно обычным "змеиным" лестницам. Делались они специально для наагашейдисы.
Здесь же в библиотеке лестница была примечательна тем, что она еще была и винтовой. Библиотека была очень большой, и по лестнице можно было подняться на разные ее уровни, расположенные до самого потолка. Выход с лестницы на уровень преграждал невысокий ажурный железный заборчик, в котором был боковой очень узкий проход. Я все недоумевала, зачем было делать такой узкий проход. Нагам с их длинными хвостами наверняка было жутко неудобно. А потом увидела, как девушки спускаются по ней и все поняла.
Вниз они просто скатываются. Как с горки. Нередко с веселым визгом. Но в повороты лестницы вписываются не всегда. Я часто наблюдала, как кто-нибудь с глухим гулом врезается в желеную перегородку. В некоторых из них даже были внушительные вмятины. Представляю, что было бы, если бы такая туша врезалась в книжный шкаф. Я и сама любила скатываться вниз по леснице. Главное в перегородку врезаться ногами, а не головой. Именно так я сейчас и спутилась. Где-то на третьем пролете я остановилась на горизонтальной площадке, пришлось подталкивать себя руками, чтобы съехать дальше. У нагинь таких проблем нет. Их длина тела позволяет им скатываться без перерыва.
Я встала и отряхнула штаны сзади. Два месяца назад ко мне в гости приезжала Даррила. Она приехала как мой брат. Я так удивилась, когда мне сообщили, что ко мне приехал мой брат Дар. Она сильно вытянулась за эти годы, стала на полголовы выше меня. Загорела, глаза, кажется, стали еще голубее. А волосы так и не отросли. Ей было удобнее с короткими. В ее манерах было больше мальчишеского, чем женского. Она постоянно задорно улыбалась, шутила, была очень рада меня видеть и не собиралась прекращать свое затянувшееся путешествие. Ерха был с ней, какой-то непривычно суровый, но со светящимися глазами. Похоже, им обоим нравится их бродяжничий образ жизни.
Даррила рассказала мне, что их ограбили на третий день путешествия, умыкнув при этом и кулон. Ерха тогда думал, что столкнется господская дочка с первыми трудностями, и повернут они обратно к дому. Но сестра упрямой оказалась. Нанялись в торговый обоз. Ерха в качестве погонщика, а она делала все, что скажут. По ее словам, это был самый трудный момент пути. Потом было куда легче. Даже, когда они в Марийском лесу столкнулись с разбойниками, а почти сразу со слюдницей. Там почти страшно-то и не было. Разбойники только напали на них, как тут появилась слюдница и начала их, разбойников, жрать. Обожралась и уснула, а они с Ерхой сделали в это время ноги. Она даже не видела, как тварь ест. Ерха ее лицом в прелую листву вжал и так продержал всю трапезу. Типа, неча там смотреть, аппетит тока портить.
Ходила она теперь с оружием. На виду не держала, все аккуратно прятала. Видимо дорога и разные, не всегда приятные встречи многому ее научили. Они объездили всю страну и приграничье. Побывали в Зази, Харшнее, Друде и теперь приехали сюда. Как и мечтала, Даррила имела возможность полазить по местам вымерших народов. Там они нашли несколько полезных вещичек драгоценного достояния и сейчас не бедствуют. Домой она писала письма при каждой возможности, чтобы матушка знала, что все у нее хорошо. Сама она письма из дома не получала. Письма ей доставлять было некуда, она постоянно перезжала и иногда сама не знала, где будет на следующий день.
