Академия "Алмазное сердце" (СИ) - Фрес Константин (читаемые книги читать .txt) 📗
Сидя верхом на гарцующем животном, блестящем драгоценными боками, он гордо смотрел на студентов, улюлюкающих и хлопающих ему в ладоши, и тогда, именно тогда Уна поняла, отчетливо поняла, что их предприятию быть.
Весть об успехах Дерека разнеслась по академии мгновенно. Услышал ее и Демьен, и в тот же вечер он исчез из академии, уехал, заявив, что у него наисрочнейшее дело к Его Величеству. Аргент был недоволен и отпускать принца не хотел; все же, правила одни на всех. Что еще за самовольные отлучки? Но Демьен умел быть убедительным — или занудным. Уна допускала мысль, что он просто достал Аргента, таскаясь за ним по пятам и нудя, рассказывая о пользе своего ордена кочерги.
Но, так или иначе, а с утра Аргент вызвал к себе Уну и Дерека и объявил им, что они сегодня званы ко двору.
— Его Высочество Алый Принц Демьен Ясноглазый, — веско произнес Аргент, — изволит жаловать вам собственноручно учрежденный орден, — тут Дерек опустил голову, скрывая улыбку. — Это все же была не шутка. Я же говорил, что Его Высочество умеет ценить поступки… гхм, великие поступки.
Однако, по лицу Аргента было видно, что он сам-то не особо верит в то, что говорит. Его разум лихорадочно искал подвох, вероятнее всего для Демьена на самом деле было нетипично проявлять свою благодарность к кому-либо вот таким образом. Жест с орденом был слишком широк и щедр, чтобы Аргент поверил в него просто так, но Демьен, глядя прямо в глаза магистра своими бессовестными серыми глазами, раз за разом повторял прекрасные, полные пафоса речи, и Аргент сдался.
Демьен, разумеется, врал. Ему просто нужно было затащить друзей во дворец — это было ясно как день, — но зачем? Ответа на этот вопрос у Аргента не было. В любой другой день он отпустил бы Уну и Дерека одних, но не на этот раз. Эта неугомонная троица что-то затевала, но ничего при этом не говорила. От Аргента не ускользнули все приготовления студентов; Дерек собрал большое животное и публично проскакал на нем по коридору академии едва не до самого ректорского кабинета. Уна засела за учебники — Аргент, решив пригласить девушку на ужин, как-то навестил ее комнату, но она, погруженная в вои мысли, даже не заметила его. Некоторое время незамеченный Уной Аргент внимательно наблюдал за тем, как Уна перелистывает пожелтевшие страницы учебников по магии и техномагии. Даже невнимательному наблюдателю стало бы ясно, что она что-то ищет — и притом не спрашивает у него, у Аргента! А ведь кто мог бы дать ответ точнее, чем ректор? Тем более по техномагии. Значит, девушка не желала, чтобы он знал о ее задумке. Хотела сохранить это в тайне. Вот как…
Так же тихо, незаметно Аргент вышел, прикрыв за собой двери.
Затевают что-то и не хотят говорит? Отлично. Об их затее можно ведь узнать самому.
— Я буду сопровождать вас в королевский дворец, — проговорил он, внимательно изучая реакцию студентов на его слова. Но они, как будто, остались довольны, и Аргент, еще раз подозрительно оглядев их, отпустил.
Легко сказать — заставь Аргента принять афродизиак! Как?!
Капнуть в еду или питье? Но Аргент словно вообще ничего не ел и не пил, по крайней мере, Уна не видела его со столовыми приборами в руках. И предложение от Уны выпить что-нибудь он наверняка расценит как подозрительное. Уна вертела флакончик с зельем, раздобытый Демьеном, так и этак, размышляя мучительно, как же заставить ректора охмелеть от него и снять броню… и когда, самое интересное? Во дворце? Ласкаться с Аргентом в королевском дворце было вообще отчаянной идеей, но Уна была готова и к этому. Интересно, как скоро действует зелье? Насчет этого Демьен ничего не сказал. Уна с трудом открыла плотно притертую пробку и принюхалась к магической жидкости. Пахло изумительно — спелыми яблоками, нагретыми на солнце, и ягодным лугом. Прекрасный летний запах. От него у девушки слегка закружилась голова, и Уна чуть прихватила губку зубами, чувствуя, как учащается сердцебиение и увлажняются губы, внезапно захотевшие поцелуя.
«Вот как, — подумала Уна, поспешно закрывая зелье. — Запах его тоже действует. Ну так используем это зелье вместо духов! Еду и питье Аргент из моих рук не возьмет, но одним со мной воздухом он дышать будет вынужден! В конце концов, Демьен прав, агент я или нет? Нужно быть коварнее и хитрее жертвы, даже если это магистр Аргент».
Уна снова надела то же самое платье. Щедро обрызгав афродизиаком свои волосы, она причесала их и распустила по плечам медной рекой. От одуряющего запаха у нее тотчас же закружилась голова, тягостное настроение улетучилось и все печальные мысли рассеялись, словно и не было их никогда, и Уна захотела танцевать и кружиться на королевском балу.
«Ох, — подумала она, — такими темпами это произойдет прямо в карете. Боюсь, это подействует не только на Аргента, но и на меня — и на меня в самую первую очередь. Идея Демьена с афродизиаком была не очень удачной!»
И едва только сев в карету, Уна тотчас поняла, что идея с афродизиаком была, пожалуй, уж слишком неудачной. Аргент, скрестив руки на груди, сидел в карете, откинувшись на спинку сидения, поставив одну ногу на пантеру, дремлющую у его сидения, а кроме него, напротив, разодетые в свои лучшие одежды, наряженные в пух и прах, сидели Дерек и Демьен.
Яблочный густой запах волной разошелся в тесном пространстве, и у Демьена глаза сделались огромные и круглые, когда он принюхался к аромату, исходящему от Уны.
— Чем это пахнет? — подозрительно спросил он, замерев на миг словно парализованный. На миг Уне показалось, что он хочет с воплями ужаса выскочить и убежать прочь, но кучер уже щелкнул кнутом, карета мягко покатилась по мостовой, и Демьен остался на месте.
— Яблоками, — подсказал Дерек, тоже принюхавшись. — Очень вкусно пахнет. Отличные духи, Уна.
— Спасибо, — девушка скромно опустила глазки, делая вид что польщена. Смотреть на Демьена без смеха было просто невозможно, казалось, его сейчас удар хватит, и Уна кусала губы, чтобы не расхохотаться над принцем, попавшим в свою собственную ловушку. Ну, кто же знал, что так выйдет? Отчего-то Уна подумала, что Демьен будет ждать их во дворце, а Дерек поедет, как и в прошлый раз, на запятках кареты.
— Вы не любите яблок, Ваше Высочество? — мечтательно произнес Аргент, изучая побледневшее лицо Демьена. — Ах, какой волшебный запах! Такие очень модны сейчас при дворе.
— Да, — еле выдавил из себя Демьен. Из всей компании он один представлял, что ожидает их в скором времени, и потому спокойно сидеть не мог. — Не люблю. С тех пор, как объелся ими в детстве. Иногда меня даже тошнит от этого запаха. Можно, я выйду? Я поеду в другой карете!
В голосе его послышалась практически паника, и казалось, еще немного — и он выпрыгнет прямо на мостовую на полном ходу. Дерек с изумлением смотрел на эту истерику, готовый в любой момент ухватить наследника за штаны, если тот предпримет попытку выброситься из экипажа, и Демьен с тоской смотрел на него, понимая, что тот не даст ему удрать.
— Да полно вам, — снисходительно ответил Аргент, устраиваясь поудобнее. — Ехать совсем недалеко. Вряд ли вам станет плохо.
И он был абсолютно прав; Демьену становилось не плохо, а хорошо — впрочем, как и всем, сидящим в карете. Уна чувствовала, как от волшебного аромата зелья сладкая нега разливается по ее телу, сердце колотится все быстрее, а соски набухают и становятся чувствительными, такими чувствительными, что прикосновение к ним ткани было невыносимо. Дыхание Уны становилось все чаще, и девушка едва не вскрикивала, чувствуя, как соски трутся с каждым вздохом о лиф ее платья. Желание вспыхивало с каждым прикосновением к разгоряченной коже и огненной рекой стекало вниз, в живот, отчего девушка стискивала колени и нетерпеливо возилась на месте, стараясь заглушить бессовестное желание расставить ноги и коснуться, всего лишь коснуться там, внизу живота, чтобы унять, успокоить бешеную жажду.
Но от этого становилось только хуже. Уна готова была поклясться, что ее трусики были насквозь мокрыми, а припухшие губки чувствительны так, что малейшее движение отдавалось мелкими сладкими предоргазмемнными спазмами в теле. Ее ножка стояла рядом с ногой магистра Аргента, поблескивающей черной драгоценной броней, и Уна едва сдержалась, чтобы не провести, ласкаясь, атласным белым башмачком по его голени. Это прикосновение было так желанно и воображение Уны рисовало его такими заманчивыми, соблазнительными красками, что девушка едва сдержала стон наслаждения, каждой клеточкой кожи ощущая удовольствия от одной только мысли об этой простой ласке.
