Калинка-малинка для Кощея (СИ) - Комарова Марина (книги онлайн полные версии .txt) 📗
— Ритуал бракосочетания, — занудно проговорил Дивислав, словно решил уподобиться своему старшему брату. — Кощеи — завидные женихи вообще-то, душа моя. ЧАСТЬ наших сил переходит вторым половинкам. Просто выдержать могут не все. Но, как видишь, тьма тебе уже не страшна.
Задать следующий вопрос, с какого ему захотелось погеройствовать, я не успела. Как и обдумать сказанное. Потому что раздался странный звенящий звук из коридора, и вдруг повеяло холодом.
Напрягшись, я сделала шаг к супругу. Он тут же взял меня за руку и крепко сжал.
Так или иначе, к нам кто-то приближался. Шаги тяжёлые, звон как эхом от каменных стен отлетает и… будто шепот какой-то. Кто и что говорит — не разобрать.
За решеткой появилась сотканная из серебра фигура. Стало еще холоднее. Я даже позавидовала Дивиславу, который стоял с таким видом, будто вообще ничего не чувствовал.
Сквозь туманную пелену сложно было что-то разобрать. Но мне почему-то показалось, что это женщина. Вот только старая или молодая — не понять. Лица совсем не разглядеть. На груди вот будто множество жемчужных ожерелий, а запястья украшены широкими серебряными браслетами. И руки! Руки видно-то. Длинные пальцы, изящные ладони, кожа белая-белая, нереально гладкая. А потому и кажется неживой, нечеловеческой.
Закралось нехорошее подозрение, что эти руки ничего хорошего на своём веку не сделали.
— Так вот какие вы, нарушители покоя моего, — сказала она голосом, подобным звону хрустальных колокольчиков. Только вот колокольчиков, которые звенят в печальное время и никогда не знали весёлых песен.
Удалось рассмотреть белоснежные косы, перевитые серебряными лентами, спускающиеся почти до пола. Даже платье сейчас можно разглядеть — ткани такой никогда видеть не приходилось. Тонкая, невесомая, будто созданная из горного тумана, по которой скользят перламутрово-белые ручейки. Усыпанный драгоценностями пояс, самоцветные ожерелья на груди. Высокая двурогая кика, украшенная жемчугом.
— Звучит очень громко, только вот мы тут не по своей воле оказались, — спокойно ответил Дивислав. Он тоже рассматривал прибывшую с интересом, однако, кажется, совсем не с таким, как я. Ибо обычно так глядят на то, что когда-то мельком видели. Ну, или хотя бы много раз слышали.
Порыв ледяного ветра заставил поёжиться. При этом одежды и волосы незнакомки так и не шевельнулись. Стоит, как ледяная скала. И лица не разглядеть, туманом серебристым скрыто, будто вуалью.
— Лжёшь — сквозь туман вдруг на миг показалась холодная и жестокая улыбка, — ведь лжёшь же, красный молодец.
— Но я… — нахмурился Дивислав.
Решетка задрожала, покрылась коркой льда. Незнакомка хищно прищурилась, кажется, туманная вуаль наполовину исчезла.
— Неважно. Здесь вы и останетесь. Навсегда. Ибо слишком много путаетесь под ногами.
С этими словами она вскинула руки. Блеснула ослепительно-белая молния, кольцом взявшая её запястья. Тут же мои ноги заледенели, стало невозможно сделать и шагу. Опустив взгляд, с ужасом обнаружила, что ступни в сапогах из резного льда. Увиденному верить не получалось, но скорость, с которой немели конечности, не давала возможности посчитать ледяные сапожки видением.
— А ей идёт, — расхохоталась эта зараза. — Ну, я пошла, счастливо оставаться!
Как она ушла, я уже не смотрела. Куда больше занимали собственные ступни. И не только. И пусть Дивислав кинулся ко мне, кощеевы силы сразу не помогут. Чутьё подсказывало, что нужно что-то делать самой.
Делать неожиданно не хотелось. Зато куда больше тянуло хлюпнуть носом и, наверное, разрыдаться. Хм, что это со мной такое?
Разозлившись на собственное малодушие, мысленно собрала все чудесницкие силы и направила их к ногам. Алые искры вспыхнули, рассыпались горящими шариками по полу темницы.
— Ай! — Дивислав отдёрнул руку и зашипел. — Обжигает же!
Хотелось сказать что-то едкое, но вдруг кольнула обида. То есть обо мне он не думает, а ему горячо. Да я его…
— Вы тут решили ночевать, что ли? — раздался до одури знакомый голос.
Резко повернув голову, я встретилась взглядом со светло-серыми глазами Темнозара. И даже на некоторое время позабыла о собственных горестях. Старший братец Дивислава стоял возле решетки, сложив руки на груди. Смотрел свысока и явно не собирался помогать. Из чего я сделала вывод, что Темнозар как-то не очень высокого мнения о женщинах.
Так, собраться. Надо собраться.
— А если вдвоём и одновременно, то у вас получится куда лучше, — занудно уточнил Темнозар. — Это же совсем не сложно, почти как делать детей.
Мы одновременно посмотрели на него.
— Ну… будете же, — хмыкнул он. — Когда-нибудь.
Внизу раздалось шипение, и я с удивлением поняла, что один сапожок потерял прежний вид и обзавёлся дырками.
— Направь всю силу сюда, — спокойно велел Дивислав. — А я пущу свою. Эта вредина права.
Снова собрав всю волю, я направила силу в нужное русло. И тут же ступни обожгло, и с губ сорвался вскрик. Успела разглядеть, что кисти Дивислава окутало алым светом с прожилками черных искр.
Краем глаза удалось заметить, что Темнозар довольно ухмыльнулся. Правда, при этом не сдвинулся с места. Как он вообще тут оказался? Неужто моё подозрение, что за нами кто-то следует, было полностью верным?
Пока я размышляла над тем, как сюда попал новоявленный родственник, Дивислав подхватил меня на руки.
— Нечего стоять в луже. Ещё неизвестно, каких чар туда намешали.
— У нас решётка, — напомнила я, обвив его шею руками.
Он только презрительно фыркнул, перехватывая меня удобнее.
— Неужто думаешь, что я не вижу?
Ответить не успела — решётку охватило ослепительное пламя, земля дрогнула, и спустя миг Дивислав вынес меня из камеры. За спинами тут же всё закрылось, будто возникла ледяная стена.
— Совсем неизящно, — прокомментировал Темнозар. — Такие древние методы работы, что аж дурно делается.
— Как ты тут оказался? — пресекла я дальнейшие разглагольствования.
Коридор, кстати, оказался куда приятнее камеры. Достаточно широкий, такой, что могут пройти рядом три, а то и четыре человека. Из светлого камня, с высоким потолком и странными веретенообразными символами на стенах. Я нахмурилась, пытаясь понять, что тут раньше было. Камера вообще словно не отсюда. Может быть, такого уровня морок и чары? Но тогда это невероятная сила созидания, раз морок не только зрение обманул, но и осязание, и обоняние.
— Видишь ли, моя старая знакомая, именуемая Ткачихой, была столь любезна, что распахнула ход в свою мрачную обитель как раз в тот момент, когда твоя кровь и Дивислава соединились и оказались на Калиновом мосту. Но так как во мне и в твоём супруге кровь течет одна и та же, то и меня унесло сюда.
Деталей истории я не знаю, но в общем картина ясна. Про Ткачиху Дивислав рассказывал еще во время нашего пути в Удавгород. Хозяйка того странного места, где пропадают мужчины.
Хороший вопрос: как мы тут оказались? И безумно важный.
— Вместо того, чтобы говорить, смастерил бы обувь, — неожиданно подал голос Дивислав.
Темнозар перевёл взгляд на него, потом на мои босые ноги. Явно хотел отпустить какой-то ядовитый комментарий, но неожиданно сдержался. Сделал шаг к нам, коснулся длинными сильными пальцами моих щиколоток. Ступни снова окутало янтарным смерчем. Кожу начало немножко покалывать. Я невольно охнула. Через миг на мне красовались мягкие кожаные сандалии. Непривычные для полозовчан, уж скорее удавгородского покроя.
— Годится? — спросил он брата, приподняв бровь.
— Да.
При этом моим мнением интересоваться не собирались. Но толком возмутиться не получилось, потому что дареному коню, то бишь обуви, на подошву не смотрят.
Супруг аккуратно поставил меня на ноги. Темнозар стоически вытерпел всё и объявил:
— А теперь делаем ноги.
И пусть предложение было подано не слишком мягко, но тем не менее правильно.
— Ты знаешь, куда идти? — уточнила я, еще осваиваясь в наколдованной обуви. Кстати, ощущения весьма приятные. Хм, надо это учесть. Если вдруг нас выгонят из Кощеев, то пусть идёт в сапожники. А я буду подмастерьем и приносить отвар, пирожки, табак. Ну а что? Надо же как-то приспосабливаться!
