Я просто тебя люблю (СИ) - Снежинская Катерина (лучшие книги читать онлайн бесплатно без регистрации .txt) 📗
— Какой же? — спросила Ирда, мило улыбаясь.
Подняла бокал, левой рукой цепочку кулончика-сердечка на палец накручивая.
— На мой взгляд, весомый, — заверил её Нош. — Твой белобрысый любовник нас больше не побеспокоит. Думаю, как раз в этот момент братишка ему сердце вырезает. Но если моя жёнушка будет себя хорошо вести, то есть его я не заставлю.
Демонесса, по-прежнему мягко улыбаясь, стряхнула цепочку с пальца, заново намотала. Крохотные рубинчики в оправе сердечка поблёскивали, ловя лучи заходящего солнца, прокравшиеся в комнату из-под неплотно задёрнутых штор. Деликатно треснула свеча, выплюнув искру в почти невидимое пламя.
Нош ждал.
— Ну что ж, — негромко сказала Ирда, чуть выше подняв фужер. — Повод и мне кажется вполне достойным для праздника. За это нужно пить до дна. Ведь мой господин и повелитель победил.
— Как и всегда, дорогая, — отозвался ифовет, салютуя девушке бокалом, — как и всегда.
— Значит, мне повезло с мужем, — Ирда поставила на стол пустой фужер. — Положить вам рагу, повелитель? Мне кажется, что сегодня кролик повару особенно удался. Я попросила положить побольше укропа в сливки.
— С удовольствием попробую. Ещё вина?
— Конечно. Ведь мне сегодня понадобится много сил.
Старая нянька, спрятавшаяся за жёсткими складками кроватного балдахина, сползла спиной по стене, опустившись на пол. Она не всхлипывала. Край фартука, обеими руками к лицу прижатый, не дал. Ну а слёзы и так текут бесшумно.
***
Наблюдать за чужой болью стыдно. За болью близкого ещё и неудобно. А когда ты не можешь ни подойти, ни обнять, ни хотя бы промычать что-нибудь бессмысленно-утешительное приходит ещё и липкое, гадостное, но всё же облегчение. Ведь если от тебя ничего не зависит, можно ничего и не делать.
Арха старалась на блондина не смотреть. Спиной не поворачивалась, но косила в сторону. Туда, где в углу Нош лежал. Выглядел демон тоже малопривлкательно: из-под полуприкрытых век сереет полоска белка, синюшные губы вывернуты в оскале, на подбородке, в тонкой полоске усов малоаппетитные бурые комочки. Да и лежал ифовет в луже собственной рвоты.
Но лучше уж на него, чем на Шая пялиться. И хоть знала прекрасно, что эта история если и не хорошо, то, по крайней мере, трагедией не кончится. Но уши всё равно поджимались, а слезы смаргивать приходилось и колкий ком, в горле застрявший, сглатывать.
Нет, демон не выл, не метался и не бился в истерике. Он вообще молчал и, кажется, даже не шевелился. Вот как упал на колени, прижав к себе по-кукольному безвольную Ирду, так и стоял. Лица его ведунья опять не видела — спрятал ифовет его в растрёпанных рыжих волосах. И снова радовалась этому.
— Что я здесь делаю? — буркнула лекарка.
И ответа, конечно, не получила.
Закрыть бы глаза и не видеть ничего: ни выбитой, сорванной с петель двери, ни почти стянутой со стола скатерти, ни перевёрнутого стула, ни раздавленной розы на полу. Ни руки рыжей ифоветки с аккуратными, синеватыми ногтями. Вот эта рука, повисшая плетью, почему-то пугала больше всего. Своей неправильностью, ненормальностью пугала. Не должна девушка висеть безответным мешком, когда её любящий обнимает.
Да, закрыть бы глаза. Только они почему-то не закрывались.
Шай вдруг отмер, аккуратно, будто она из хрусталя сделана, положил рыжую на пол. Поднялся тяжело, будто к ногам его гири привесили.
— Тьма! — не попросил, потребовал, словно право на это имел. — Тьма, к тебе взываю!
Поначалу казалось и ему никто не ответит. Ничего не менялось — всё та же склепная неподвижность мёртвой комнаты. Но когда уже и сердце секунды отсчитывать устало, и лёгкие начали гореть, потому что Арха, оказывается, дыхание задержала, свет потускнел.
Это не было похоже на обычный переход. Там во мрак проваливаешься как в яму, разом. Сейчас же ведунье казалось, что она тонет, медленно-медленно опускается на глубину, солнца просто не знающую — ничего неприятного или болезненного. Но страшно. Не забиться, не попытаться «всплыть» стоило невероятных усилий.
Наконец, остатки света, звуки и запахи пропали, оставив только плотный ватный мрак.
— Тьма, к тебе взываю… — оборванно, придушено прохрипел Шай где-то рядом.
Рядом, но в то же время голос его со всех сторон звучал.
Как и прежде, черный зал возник неожиданно, вдарив по всем ощущениям разом. Ифовет покачнулся, зашарил руками по воздуху, ища опору, но тут же выпрямился, встав ровно. Как и прежде, огромный трон пустовал. Но сейчас Тьма не сидела на ступеньках, а лежала на них — на ворохе ярких, цветастых подушек. И плотные покрывала сменила тонкая кружевная вуаль, не дающая разглядеть лицо, но совсем не скрывающая тела.
Арха не считала себя знатоком красоты, только богиня была божественно прекрасна — иначе не скажешь. Наверняка даже Адаша могла с полным на то основанием ей завидовать: тонкая, как ивовый прут и такая же гибкая, узкобёдрая, узкоплечая, с едва заметными бугорками грудей, с длинными ровными ногами.
Тьма потянулась, закинув руки за голову. Вуаль соскользнула, обнажая безупречно округлое колено — чёрное, но не по-шаверски матовое, а глянцевое, словно лакированное.
— Ты пришёл меня просить и начал с оскорблений, — лениво, даже сонно протянула богиня. — Разве так нужно приветствовать меня?
Шай опустился на колено поспешно, даже Арха расслышала, как сустав о мрамор ударил. Демон низко склонил голову, почти прижав подбородок к груди.
— Так-то лучше, — кивнула Тьма. — Ну и чего ты хочешь?
— Верни её мне, — глухо, похрипывая выдавил Шай.
— Я у тебя ничего не отбирала, — демон молчал, выдержала паузу и богиня. — Кстати, твоя возлюбленная ещё жива. Даже дышит. Через раз, правда.
Арха с досады зубами скрипнула. Правда же! Маковое молоко вещь коварная, на самом деле и убить может. Но поначалу переборщивший с ним действительно мёртвым выглядит: губы и ногти синеют, дыхание редкое, едва слышное. Впрочем, что это сейчас-то изменить могло?
Кажется, то же понял и ифовет.
— Но она умрёт?
— Несомненно, — согласилась богиня. Перевернулась на бок, рукой на подушки опёрлась. — Ну да ладно, сократим трагическую часть до минимума. Ты хочешь выкупить жизнь своей девицы за… За что?
— У меня ничего нет, — кожа на рукоятях мечей, слишком сильно стиснутых пальцами демона, неприятно скрипнула, взвизгнула почти, — кроме меня самого.
— И зачем мне ещё один демонёнок? Пусть даже и хорошенький. Но знаешь, сколько таких хорошеньких в Бездне?
Шай с ответом не спешил. Вообще в этом разговоре пауз было гораздо больше слов.
— Ты женщина, — кажется, сквозь стиснутые зубы процедил ифовет.
— А вот тут ты ошибаешься.
— Хорошо, ты предпочитаешь женский облик.
— И что с того? А-а, кажется, я догадалась, — голос Тьмы был довольно низким, даже с хрипотцой. А вот смех звонким, почти девичьим. — Мальчик мой, знаешь, сколько вас таких, желающих? Я уж молчу про нежелающих. На выбор: пришедшие, как и ты, продаться за услугу. Фанатики. Отчаявшиеся. Фантазёры. Любители острых ощущений. Мне есть из чего выбрать. Но открою тебе маленькую сладкую тайну. Собственно, вы мне и не нужны. Всё, что необходимо, я могу прочувствовать так же легко, как и…
Богиня театрально щёлкнула пальцами. А вот Шая согнуло совсем не театрально. Ифовет отпустил свои мечи, опираясь дрожащими полусогнутыми руками об пол. Трудно выдохнул, через силу, со змеиным шипением. Вена верёвкой вздулась на его виске. Капля пота улиткой проползла по вспухшей синеве, оставляя за собой мокрую дорожку.
— Ну да, примерно вот так, — будто ничего не случилось, продолжила Тьма. — Причём, заметь, до нюансов, до нот, смертным недоступным. Поэтому вынуждена спросить в очередной и, кстати, последний раз: зачем мне ты?
Демон с явным трудом выпрямился, да и то не до конца, скособочено, всё ещё опираясь на левую руку. Мотнул головой, как оглушённый. И голос его, может, только чуть чётче стал. Зато тон остался твёрдым, убеждающим.
