Веледар (СИ) - "Bastard92" (книги читать бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Янина, — обрадовался тот, разворачиваясь. — Как там дела с воином и болтуном?
— Хорошо все. Оглушила и связала обоих. Теперь тебя ждут.
— А я тут.., — кузнец с сожалением посмотрел на прут, уже успевший накалиться до красна. — Эх, ладно. С этим можно и позже разобраться. Девицу посторожишь?
— Ты ж сковал ее? — удивилась знахарка, кидая на меня равнодушный взгляд.
— Да больно прыткая она. Руну испортила на камне, представляешь? Боюсь так оставлять.
— Усыплять ее времени нет. Всеволод ждать не будет, он уже мольбы Велесу вознес.
— Ну и ладно, сам слажу, — кузнец двинулся на меня, замахиваясь…
А в следующее мгновение в голове искрами взорвалась боль, в ушах зазвенело, и забытье пришло, как спасение, погружая меня в непроглядную тьму…
(1) Тавлеи (тавлея) — изначально название любой доски для настольных игр. Далее описана небольшая шахматная партия и попытка Веля поставить Дмитрию так называемый “детский мат”, которую бугровщик зарубил на корню. Названия фигур частично взяты из древних шахмат, частично придуманы. Ярл - король; воевода - ферзь; пеший - пешка; конный - конь; витязь - офицер или слон; вежа - ладья или тура; ярлов пеший - королевская пешка.
(2) Кумир — изваяние языческого божества; то же, что и идол.
Комментарий к Глава 21.
Уважаемые читатели, в этой главе описаны шахматы. Сцена игры придумана моим любимым мужем, который тоже подключился к написанию Веледара и очень мне помогает различными советами, в том числе по поводу вооружения, манеры боя, устройства армии и др. Ниже оставляю ссылки на статьи про шахматы на Древней Руси, если вдруг кто-то думал, что славяне этой игры в древности не знали.
http://fishka.spb.ru/artickles/theory/nazvania/56.htm
https://www.chess.com/ru/blog/AlexandrShevtsov/shakhmaty-na-rusi
https://oldrus.livejournal.com/226757.html
Надеюсь, глава пришлась вам по вкусу, и вы готовы погрузиться в следующую, которая будет еще больше насыщена событиями и не заставит себя долго ждать.
Люблю и благодарю всех, кто читает!
========== Глава 22. ==========
— Кузьма!
Чужой голос донесся до меня глухо, будто мою голову окунули в ведро с водой. С очень горячей водой.
— Кузьма!
Виски нещадно ломило, в горле было сухо и жарко. Я попыталась открыть глаза, чувствуя, как под веками болезненно пульсирует, но получилось далеко не сразу. Ресницы слиплись, и я смутно осознала, что это моя же кровь из разбитого лба, в который меня приложил кузнец.
— Кузьма, ты где? — надрывался мужской, отдаленно знакомый голос.
А к моему телу возвращалась чувствительность, и было это ох как неприятно. Помимо гудящей головы и саднящего лба я ощутила, что у меня дико болят плечи, а кистей будто и вовсе нет. На секунду стало страшно, но потом я поняла, что после удара просто безвольно повисла в кандалах, и теперь они передавили мне запястья до кровавых полос.
— Кузя!
— Я здесь, — я кричала, но из горла вырывался только еле слышный даже мне самой хрип. Пришлось прокашляться, кое-как сглотнуть скудные остатки слюны и попробовать вновь. — Я здесь!
В этот раз вышло лучше. Меня услышали. Минуту спустя в кузницу заглянул давешний священник, вытаращился на меня. На лице его отразился священный ужас.
— Помогите, — прохрипела я, тщетно пытаясь встать на ноги, чтобы запястья не так сдавливало металлом.
— Господи, — поп бросился ко мне. — Кто ж тебя так?
— Кузнец ваш, — я поморщилась от боли, когда он подхватил меня, помогая встать на затекшие ноги.
— Кузьма?! — священник уставился на меня неверяще, будто я ересь дикую несла. Ну, конечно, я бы сама ни в жизнь на этого здоровяка не подумала, а оно вон как вышло.
— Он самый.
— А что ж случилось-то? — продолжал расспрашивать меня поп.
— Освободите меня, — я потрясла руками, звякая толстой цепью. — А потом и поговорим.
— Ох, батюшки, — запричитал он. — Конечно, сейчас…
Священник ухватился за рукоять кинжала, коим была пришпилена моя цепь, и неожиданно легко выдернул его из стены, несмотря на то, что кузнец утопил оружие в дереве глубоко, аж до середины лезвия. Подхватил меня легко, понес к какой-то лавке в углу.
— Кандалы-то я не сумею снять, — посетовал он, осматривая мои руки.
— И не надо, я сама…
Цепь довольно длинная была, так что я развела ладони, призывая огонь, и сосредоточилась на металле. Довольно скоро он раскалился до красна, потом до бела…
— Помогите, — снова попросила я, и поп взялся за кандалы, дернул в стороны. Цепь легко поддалась, теряя раскаленное звено. — Сойдет…
Металлические браслеты с остатками цепи остались на моих запястьях. Не шибко подходящее для девицы украшение, но руками махать не помешает, а это главное, ибо сейчас я встану и пойду сжигать парочку селян…
— Это как так? — священник смотрел на все мои действа со странным выражением лица: то ли с осуждением, то ли с трепетом.
— Неважно это сейчас. Мне брата спасать надо.
— Так что случилось-то? — снова спросил он, и лицо стало искренне обеспокоенным.
Я заметила, что правый глаз его пересекает довольно уродливый шрам. Кадилом себе засветил, что ли? Или тоже боевое прошлое? Граница, как-никак.
— Кузнец ваш — дарокрад. Слыхали про таких?
— Тьфу, — он истово перекрестился и погрозил мне пальцем. — Не лги мне, девица. Я Кузьму с детства знаю. Негоже на хорошего человека наговаривать. И сдается мне, ты сама ведьма.
— Ведьма, — не стала отрицать я. — Но осуждать меня потом будете. Помогите сперва брата спасти и… жениха. Они люди обычные, и их убьют скоро. Если уже не убили…
— Осуждать других мне мой бог не велит, — покачал головой священник. — И с чего ты взяла, что твоих брата и жениха спасать надо?
— Вель сражается хорошо, вот Кузьма и захотел его дар. Я алтарь Велесов нашла в проулке. Я показать могу. Там даров видимо-невидимо…
— Какой еще алтарь?! У нас тут православные все.
— Большой. В две сажени. Некогда мне вас убеждать! — я решительно встала с лавки, покачнулась, но поп снова поддержал меня под локоть, не давая упасть. — Отпустите, сама пойду!
— Ты не горячись. Где мужики твои?
— У знахарки в доме оставила да сюда двинулась коней подковать. Тут ваш Кузьма на меня и набросился. Пытать хотел, — я кивнула в сторону прута, который так и торчал из печи.
Священник проследил мой взгляд, нахмурился, а затем решительно ухватил меня за локоть.
— Пойдем к знахарке. Сдается мне, ты разумом тронулась. Но кто-то ведь тебя приковал? Если не выясним, так хоть Янина раны твои обработает…
И я подчинилась, ибо смысла спорить уже не видела. Главное, что он проводит меня в нужный дом. В компании со священником как-то спокойнее, хоть и не люблю я их.
Не знаю, сколько времени я провела без сознания, но на улице успело стемнеть. Частично это можно было списать на тучи, которые еще плотнее затянули небо. После жаркой кузни под разошедшимся дождем было холодно, тело сводило ознобом. Поп заметил это, решительно стащил с себя рясу, в одном подряснике оставаясь, и укрыл мне плечи. Скуфья его свалилась с головы в раскисшую от ливня грязь, открывая моему взору белые, как лунь, короткие волосы. Священник посмотрел на свой головной убор огорченно, но махнул рукой, и мы двинулись дальше.
В окнах дома знахарки ни огонька не мелькало, и они напоминали черные провалы мертвых глазниц. Поп принялся, было, стучать в ворота и звать хозяйку, но я осекла его и быстро, насколько позволяла моя слабость, поднялась на крыльцо, толкнула дверь, зажигая на ладони огонь. Уже особо ни на что не надеясь…
В сенях пусто было, а вот в горнице обнаружился связанный по руками и ногам Дмитрий. Рот ему заткнули какой-то тряпкой, так что он, увидев меня, выпучил глаза и замычал яростно.
— Тише-тише, сейчас, — приговаривала я, присаживаясь перед ним и легко пережигая веревки.
