Кровь в круге (СИ) - Марс Остин (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .txt) 📗
— Разбудите Булата, госпожа изволит завтракать.
"Тени" обменялись смешками и улыбочками, кивнули и исчезли. Министр жестом подозвал Веру, вздохнул:
— Давайте раздеваться, все, бал окончен. Отдохнете, а я пока что-нибудь придумаю. Мне тоже надо поесть.
Она молча подошла и повернулась спиной, он начал вынимать из ее прически гребни и шпильки, движения его пальцев в волосах вызывали щекотные мурашки от шеи до самых пяток, она улыбалась, закрыла глаза и попыталась найти его красную искру — нашла, искра светила, пульсировала, жила себе как раньше. Особым чутьем министр вообще не ощущался, как будто его здесь не было, Вера решила, что это к лучшему.
Прямо перед ней возник один из мальчиков в комбинезонах и Булат с большим подносом, посмотрел на Веру опухшими со сна глазами, в которых читалось желание убивать, Вера сделала миленькое лицо и пролепетала:
— Булатик, утречко!
— Ненавижу тебя, — прохрипел повар, поставил поднос на стол, обернулся: — Что-то еще нужно госпоже?
— Ну Булатик, — шмыгнула носом Вера, выжимая из себя всю няшность, на которую была способна: — Ты сегодня такой хороший!
— Ну что тебе? — повар начал улыбаться, хотя и пытался держать недовольное лицо, Вера сделала хитренькие умоляющие глазки:
— А пожарь мне картошечки, а?
— Чего? В половине восьмого утра?
— Нет, в полдень. У меня бой на двенадцать, а после боя я буду голодная как дикий волк, сделай мне картошечки, мне папа всегда после соревнований жарил, так вкусно.
— Как жарил?
— Короче берешь сковородку здоровенную, вот такую вот! — она попыталась показать руками, но министр дернул ее за волосы, шепотом приказывая стоять смирно, пришлось объяснять на словах. — Берешь, в общем, на дно чуть-чуть масла, соли, потом мяса такие здоровенные куски, жирные, как кот моей мечты, и жаришь. Они с одной стороны обжариваются, их переворачиваешь, и сверху картошку насыпаешь. Она чуть-чуть жарится, ее солишь сверху, и лук кидаешь, перемешиваешь это все, крышкой накрываешь, и минут на двадцать забываешь. Потом еще раз перемешиваешь, и прямо на сковородке мне приносишь, я буду счастлива как дикий слон.
— Ладно, я понял. Сделаю, — он зевнул, потер затылок, посмотрел на часы: — Это надо часов в одиннадцать начинать, да?
— Можно в полдвенадцатого. Мои бои не длятся дольше пары минут, я быстро устаю.
Он рассмеялся, покачал головой, глянул на министра Шена:
— Еще заказы будут?
— Нет.
— К полудню, я так понимаю, тебе тоже ничего не делать?
— Нет.
— Рассольчика, может быть?
— Иди.
— Ушел, — Булат изобразил сонный поклон, кивнул телепортисту и они исчезли. Министр расплетал Верины волосы, вздыхал, фыркал, наконец спросил:
— Ваш отец вам готовил?
— Иногда. Мама вообще чаще готовила, но после соревнований — только папа. У нас так получалось, что с соревнований приезжали все время ночью, мама в этот момент уже спит, у нее режим. А папа ждал меня, и готовил, да. Он знал, что мы голодные приезжаем.
— Обалдеть.
— Да, это круто. В два часа ночи есть картошку со сковородки и хвастаться — это обалденно. Блин, рассказала, так захотелось… Долго там еще?
— Все уже. Пойдемте.
Он свернул ее волосы жгутом, намотав на руку, и заколол гребнем императрицы, остальные заколки положил на стол, взял поднос и пошел в столовую, Вера пошла за ним. Сама уселась за стол, сама себе пожелала приятненького, взяла себе вилку и стала есть, внимательно выбирая ту еду, которую можно. Министр сидел рядом молча, медленно вращал в пальцах вилку, смотрел на нее. Обреченно сказал:
— Зря я вас повел на бал. Сидели бы дома — не знали бы печали, а так… Это должно было случиться, не это, так другое, это закономерно. Я же ждал покушений, и провокаций ждал, почему я вас дома не закрыл?
Вера накалывала на вилку горошинки и тихо бормотала песню про Капитошку на украинском, у нее все было прекрасно, ей не хотелось разговаривать.
— Вера, откажитесь от дуэли. Я заплачу компенсацию.
— Нет.
— Вера, я не хочу, чтобы вы пострадали.
— Я не пострадаю.
— Вы не можете точно знать.
— Вы ее видели?
— Она весит больше вас, существенно больше.
— Как говорил мой любимый тренер, чем больше шкаф, тем громче падает.
Министр фыркнул и рассмеялся, потер лоб, посмотрел на Веру, не убирая руки от лица:
— У вас был еще и "нелюбимый" тренер?
— Да, у меня было два, любимый второй. Первый тоже хороший, но он не говорил крылатых фраз, он говорил "качай шею", "отжимайся быстрее", "боль — это хорошо, если больно, значит ты еще жив" и прочие штуки в этом стиле. Его ученики были похожи на выставку карликовых быков. А стройные и гибкие ученики второго тренера укладывали этих быков в штабели, даже не вспотев. Клевый тренер. Вообще, они оба клевые, но первый больше характер качал, а второй — философию. Это все нужно, но… Любимый, короче, есть любимый.
— А кто из них научил вас душить людей?
— Первый.
— А второй чему научил?
— Тому, что душить — это не единственное, что я могу. Но принцессу я придушу, это все равно мой любимый прием — переучиваться куда сложнее, чем учиться.
Министр смотрел на нее как на что-то дико неправильное, но забавное, с уставшей от офигевания улыбкой сумасшедшего. Вера улыбнулась шире и опустила глаза, опять берясь за вилку, кивнула сама себе:
— И руку ей сломаю, правую. В назидание.
— Лучше разбейте ей лицо.
Вера подняла на него вопросительный взгляд, он поморщился:
— Со шрамами замуж не выходят. Если вы сломаете ей нос и рассечете бровь, ей придется восстанавливать красоту, это долго и дорого, тем более, что у топовых мастеров всегда очереди, там все люди очень серьезные, очередь не сдвинут даже ради принцессы, в Карне этих принцесс как собак нерезаных, Вильмис не единственная в очереди на место матери наследника престола, она всего лишь первая. И если она уедет из столицы на месяц-другой, я буду счастлив ее не видеть и не слышать о ней, а если ее подружки в это время уведут наследника де’Боннея, и остальных хороших женихов расхватают, это вообще будет превосходно.
— Хорошо, — медленно улыбнулась Вера, — я поняла. Еще особые пожелания?
— Вернитесь целой и невредимой.
— Без проблем, я так и планировала. Все, я поела, спасибо, я спать. Разбудите меня в одиннадцать, мне надо успеть прическу сделать.
— Какую, к черту… а, — он махнул рукой и откинулся на спинку, глядя в потолок и медленно глубоко дыша, Вера тоже посмотрела — на потолке распускались белые объемные цветы, в углах и вокруг люстры, минималистичненько.
— Расшнуруйте мне платье.
— Вы правда собираетесь спать? — он сел ровно, смерил ее недоверчивым взглядом, она кивнула:
— Да.
— Просто ляжете и уснете, серьезно?
— Я плохо спала прошлой ночью, мне надо отдохнуть.
— Охренеть.
— А что вы предлагаете? Хотите пригласить меня в спортзал и посвятить в тайны древних воинственных культов? Так не бывает, нельзя сделать из человека супербойца за три часа, тем более, из сонного и уставшего человека. Ничего мы уже не успеем, что есть, то есть, буду играть с теми картами, которые сдала судьба, и выжму из этого расклада все. А судьба шепчет мне — иди спать, Вера, волшебных снов. Вы как хотите, а я пойду.
— Идите, — медленно кивнул он.
— Платье расшнуруйте мне.
— Пойдем.
Он пошел за ней в спальню, помог снять платье, остановился в дверях, с независимым видом наблюдая, как она раздевается, выглядел странно.
«Как хорошо, что револьвер на месте.»
Вера сняла все, кроме белья, сняла связку амулетов с пояса и надела на шею, вытащила гребень, положила на тумбочку у кровати. Забралась под одеяло, с удовольствием потягиваясь и укладываясь поудобнее, улыбнулась министру Шену:
— В одиннадцать, не забудьте.
— Угу.
Она закрыла глаза и мгновенно отрубилась.
6.39.1 Завтрак перед дуэлью
На главную площадь дворца Кан медленно опускался снег. Лапы мерзли, она бежала быстрой рысью, почти не оставляя следов, нюхала воздух — холод и тьма, ни единого проблеска жизни, даже мышей нет.
