Шаг из тьмы (СИ) - Марс Остин (книги полные версии бесплатно без регистрации txt) 📗
— Не боюсь, там все знают, что я на работе. А серьёзно?
— Хорошо, — кивнула Вера.
— У меня есть такой же чёрный.
Она качнула головой:
— Не надо, так хорошо. Идём?
— Да, — он кивнул и остался стоять. Не смотрел на часы, не проверял Верин костюм, не осматривал комнату, просто стоял и молчал, как будто не хотел уходить, или собирался с силами для чего-то.
— Ещё что-нибудь нужно? — спросила Вера, он медленно качнул головой, продолжая смотреть в пространство, её начала пугать эта пауза. Он медленно поднял глаза, почти дойдя до её лица, но опустил, посмотрел на свой перстень, нервно провернул его на пальце, сверкнув алой гранью. Вера спросила: — Он что-то значит?
— Он значит, что я глава младшего дома Кан. Пока ещё. Вера… я должен напомнить. Мы уже говорили об этом, но… я хочу убедиться, что вы помните.
Она молчала и смотрела на него, он смотрел на перстень, костяшки белели от напряжения.
— Вы были замужем в своём мире, по контракту, но после вашей смерти в том мире, в этом вы больше не считаете себя связанной обязательствами с бывшим мужем. Сейчас вы не состоите в отношениях, вы разведены по собственному желанию. И свободны.
Она молчала, вспоминая тот раз, когда слышала это от него впервые, как её здорово встряхнуло, как будто тараном из седла выбило — "вы не состоите в отношениях".
Он продолжил, как будто по сценарию, как будто повторял речь, которую писал для прошлого раза:
— Слухи, которые бродят по моему отделу, до дворца почти не добрались. Вам всё равно будут задавать вопросы, беспардонные люди есть даже при дворе, реагируйте сдержанно, говорите, что это всё — неправда, у нас с вами исключительно деловые отношения. Я занимаюсь вашей безопасностью и вашими финансами, мы часто видимся и хорошо ладим, не более. Вы меня поняли?
Он до сих пор не смотрел на неё, ей почти хотелось взять его за подбородок и заставить посмотреть, хотелось ударить его, вынудить схватить за руку… Но честное воображение нарисовало более правдоподобную картину — он не будет ей мешать, если она его ударит, он это просто безропотно снесёт, как привык делать, ей стало это понятно на примере Двейна — они не воюют с женщинами, вообще, и это причина, почему их женщины борзеют. Они ни на что не имеют права, только борзеть и остаётся, и поэтому они скандалят, швыряются вещами и бьют по лицу, а это совершенно ничего не меняет.
«Он поставил меня с ними в один ряд. Я тоже ни на что не имею права, спасибо хоть проклятие Янверы меня защищает от физических отношений, а то бы уже давно была настоящей подстилкой, попользоваться и выкинуть.»
— Я вас поняла.
Он вздрогнул, поднял глаза, окатив её сладко-шипучим ощущением боли. Она прохладно улыбнулась, кивнула:
— Хорошие деловые отношения двух свободных, не обременённых личными отношениями людей. Я разведена и свободна, я запомнила. Идём?
— Да, — он опять смотрел в пол и никуда не собирался идти, перестал теребить перстень, попытался сунуть руку в карман, но на этом пиджаке не было карманов внизу. Медленно провёл взглядом по её платью, дошёл до глаз. Она свои не отвела, он медленно сказал: — Или мы можем ничего не скрывать.
— В смысле?
— Я вам говорил уже, что по цыньянским понятиям, вы — моя любовница. Вне зависимости от того, какие у нас отношения, или что мы будем по этому поводу врать, слухов достаточно, чтобы испортить вам репутацию. Она испорчена, уже. Так что для вас будет лучше, если у вас будет статус.
— Любовницы?
— Ги-син главы младшего дома Кан.
— Вы предлагаете мне статус личного клоуна и постельной игрушки, официально?
— В империи это…
— Мы не в империи.
Он укоризненно поморщился, шепнул:
— Это лучше, чем сейчас. Сейчас вы вообще непонятно кто…
— Лучше пусть я буду им непонятна.
— Серьёзно? — он нахмурился ещё сильнее, она поняла, что каким-то образом опять его обидела, внутри боролись возмущение и обида, стыд и наслаждение.
— Что вас так удивляет? Что я отказываюсь от статуса клоуна и любовницы?
— Это не так уж плохо.
— Это мне решать.
— Оставьте ваши представления для вашего мира, в этом всё по-другому. Здесь вы никто, Вера, у вас ничего нет — ни семьи, ни друзей, ни денег, ни профессии, ни статуса. Деньги скоро появятся, но они вас не спасут. На вас будут смотреть свысока даже слуги, вы же это уже почувствовали, неужели вам хочется продолжать так жить?
Она смотрела на его перстень, медленно дыша и подыскивая слова.
«Когда мне хамили слуги, я чувствовала себя нормально, просто думала, что они невоспитанные. А когда вы говорите, что я никто… Вот это уже новые ощущения, да. Расширение границ. Аж дыхание перехватывает.»
— В моём мире считается… что главное человек носит внутри, этого нельзя лишиться от простой смены обстоятельств.
Голос звучал ужасно, как будто она сейчас заплачет, но глаза были сухие. Она посмотрела на министра, он мрачно фыркнул:
— И что же у вас такое внутри, а? Оно способно компенсировать вам семью и положение?
— Да.
Она честно ждала "дзынь", но то ли министр действительно выключил часы, то ли она действительно настолько сошла с ума, что верила в свои слова.
— Чёрт, — он коротко рассмеялся, как будто поверить не мог, покачал головой: — А кто мы тогда друг другу, Вера?
«Я так долго ждала, что вы мне это объясните. Но видимо, не дождусь никогда.
Что же у меня такое внутри, да? Да ничего у меня там нет, господин министр. Для вас — ни-че-го.»
— У нас хорошие деловые отношения, вы же сами сказали.
— То есть, мы друзья? Или коллеги? — с сарказмом фыркнул министр. — Или мы банда? Так и будем представляться, да?
— Представляйтесь как хотите. А я — Призванная, это и есть мой статус.
— Представлять вас как Призванную?
— Да. Идём уже, время. — Вера посмотрела на часы, с теплом вспоминая мастера Валента — эти часы были миниатюрными, изящными и белыми, оттиск на ремешке просил её протянуть руку.
Она проглотила всю свою обиду, боль и яд, собрала все силы, и протянула. Заглянула в лицо министру с неуверенной улыбкой:
— Идём, друг мой?
Он с болью закрыл глаза, аккуратно взял её ладонь, накрыл второй рукой, почти шёпотом сказал:
— Вера, я от вас не отказываюсь. Что бы ни случилось в вашей или моей жизни, вы можете рассчитывать на мою помощь, защиту и поддержку, всегда.
— Спасибо.
«Сдохну, но не обращусь.»
Она смотрела на их руки, её белая перчатка с вышивкой из крохотных жемчужин и блестящих камешков, его смуглая кожа, шрамы, шрамы, шрамы…
Они не дышали оба, он вдохнул первым, она подняла глаза. Он выглядел так, как будто мир катится к чертям, а он ничего не может сделать. Поймал её взгляд, отвернулся, мягко сказал:
— Вас поведёт дворцовый учитель этикета, он хороший человек, и приятный в общении, он готовился вас вести с тех пор, как вас призвали, он вам всё расскажет. Вы встретитесь с ним… — он посмотрел на часы, нервно глубоко вдохнул, выдохнул: — Скоро. Пойдёмте. Вы всё взяли? Всё… в порядке?
— Всё прекрасно.
Часы на бедре сказали "дзынь", часы на столе промолчали.
«Выключил.»
Министр поднял на неё глаза, она мягко сняла его руку со своей руки, попыталась улыбнуться. Внутри был водоворот из искажённого амулетом ощущения восторга, и очевидно ужасного ощущения от взгляда министра Шена, требующего: "скажи мне правду".
— Что-то не так? — он смотрел ей в глаза, она улыбалась циничной улыбочкой человека, который ни во что не верит.
— Всё так, как с самого начала должно было быть.
— Вера… — он потянулся рукой к её щеке, она отодвинулась. Он опустил руку и заглянул ей в глаза. В его глазах читалось: "сделай глупость, пожалуйста, ради меня". Внутри неё был пьяный фейерверк из ужаса и удовольствия, этот диссонанс вызывал желание сбежать. — Почему вы говорите одно, а делаете другое?
— Потому что мои желания не совпадают с возможностями, — зло прошептал он, — и вы знаете об этом, я никогда этого не скрывал. Что мне делать, Вера?
