Муж мой - враг мой (СИ) - Ясная Яна (читать полностью книгу без регистрации txt) 📗
Было почему-то ужасно смешно.
Галерея называлась Соколиной, потому что её огромные окна от пола до потолка были забраны витражами с изображением соколов — парящих, пикирующих на добычу, сражающихся между собой и горделиво восседающих на скалах. Она опоясывала почти весь четвертый этаж замка Лунь по восточной стороне, и по утрам здесь было особенно красиво.
— Я не нашла артефакта, отец, — закончила я свой рассказ.
Мы с его светлостью герцогом Аласским чинно прогуливались под руку, и беседовали.
Вернее, я говорила, а отец — слушал.
—...словом, за этот месяц я с поисковым артефактом обошла весь Страж. А уж во время ревизии просто не расставалась с ним. И ни разу не ощутила отклика. Хотя бы слабого, эхоподобного! — Мы остановились напротив витража, изображающего гнездовье белошеих свейских соколов, и я, осторожно погладив знакомый с детства рисунок, призналась, — Я не знаю, что делать, отец.
А за цветным стеклом на тренировочной площадке скакали две фигуры, и даже с высоты четвертого этажа я узнала одну из них.
Значит второй — Виторик. Лис говорил сегодня...
Я шагнула в сторону, ища, где витраж прозрачнее, но отец понял, чего я хочу, провел ладонью вдоль вдоль окна — и рисунок растаял, как морозный узор тает от тепла, а стекло обрело хрустальную прозрачность.
Некоторое время мы оба молчали, смотрели, как внизу пляшут два человечка, как танцуют едва видимые отсюда мечи…
Не то чтобы я что-то понимала в развернувшемся передо мной действе.
Мне было просто красиво.
Они мне нравились, оба, мне приятно было на них смотреть, и особое удовлетворение доставляло знание, что они не собираются друг друга убивать.
А что прыгают и звенят железом — пускай.
Ведь действительно же красиво.
— Он не обижает тебя, Нисайем? — осторожный вопрос отца застал меня врасплох.
Настолько, что мне понадобилось время, чтобы вынырнуть из собственнических мыслей, прокрутить мысленно вопрос, который я прослушала, а потом еще несколько мгновений, чтобы сообразить, кого он имеет в виду.
— Нет, отец, — кротко опустив очи в пол ответила я, наконец разобравшись, что к чему и расставив мысли по местам.
Было стыдно и неловко, что меня поймали на разглядывании собственного мужа. Теперь его светлость догадается, что это занятие делает меня туповатой...
— Ниса? — и я по голосу поняла, что отец нахмурился. А потом осторожно спросил,— Ниса, тебе там… плохо?
Я растерялась.
Ответить “Да”? Но ведь это будет нечестно по отношению к Алиссандру!
Сказать “Нет, мне там хорошо”?
Ой… Но ведь папа наверняка тогда обидится?
Мысли метались и сталкивались, я почему-то перепугалась и пришла в совершенное замешательство, а потом, словно молния, сверкнуло озарение: слово!
Слово, данное Лисом королю!
Он поклялся, что будет хорошо со мной обращаться!
— Нет, отец, — вежливо, но твердо, ответила я, мгновенно приняв решение. — Всё хорошо.
Он смотрел на меня внимательно, испытывающе. Но потом всё же кивнул.
Я же взяла его под руку и повела дальше по галерее, прочь от Алиссандра, потому что… Ну… Просто!
— Что ж, — герцог Аласский вернулся к предыдущему разговору. — Возможно, мы были неправы. Возможно, Вейлероны всё же хранят артефакт Лунь не в Страже. Я дам задание специалистам, пусть думают. Ты же, пожалуй, можешь возвращаться, дитя моё.
Я почувствовала, как каменеет моя рука на отцовском локте, и усилием воли заставила её расслабиться.
— Астея Пятого в мужья я тебе, пожалуй, всё же не обещаю, — скупо улыбнулся он, и мне стало немного легче. Всё же чем дальше, тем менее удачной мне казалась та шутка! — В остальном же всё будет хорошо.
Отец погладил меня по руке, которую я так и не убрала.
— После того, как правда о твоем даре станет достоянием света, будет большой скандал. Развод на этом фоне несколько теряется, но я бы не хотел, чтобы тебя затронула эты буря. Как ты смотришь на то, чтобы уехать на пару лет? — он взглянул на меня внимательно, пристально. — Рискин согласна учить тебя по-настоящему. Поедете, посмотрите мир… Если пожелаешь — инкогнито, а если считаешь, что готова встретиться с пересудами лицом к лицу — под своим именем. А здесь за год-другой всё уляжется, появятся новые интересные темы для сплетен.
— А если не появятся? — неловко пошутила я.
Каменный пол галереи уходил из-под ног.
— А если не появятся — организуем, — вполне серьезно ответил герцо
Я не заметила, когда мы остановились, но когда отец сжал меня в объятиях и притиснул к груди, я растерялась.
— Не плачь, ребенок, — попросил он. — Всё будет хорошо! Не сразу, но мы сумеем через это пройти, я никому не дам тебя в обиду.
А я и не плачу, просто.. просто…
— Папа, я не хочу! То есть, я хочу остаться и еще поискать! — горячечно зашептала я в шершавую от вышивки ткань камзола. — Ну, это ведь артефакт Лунь! Он же так важен для нас! А если ты перенаправишь поиски… А может быть, я что-нибудь упустила? Нужно просто поговорить с Виториком и Ричем! Может быть, они придумают, где еще нужно поискать!
Объятия отца дрогнули, и стали крепче. А потом он разжал руки, и придерживая меня за плечи, внимательно изучил взглядом:
— Не ожидал от тебя такой… самоотверженности, Ниса, — задумчиво обронил он. — Похвальная преданность роду!
Я от души надеялась, что горячие пятна, запунцовевшие на щеках, отец не заметил.
А дальше мы просто гуляли с отцом по Соколинной Галерее, беседуя по душам (вот уж невиданное дело!), и так увлеклись, что спохватилась я только тогда, когда было пора идти переодеваться к обеду.
По чистой случайности, это совпало с тем, что с тренировочной площадки куда-то пропали скакавшие там человечки.
Мы встретили их на главной лестнице: Алиссандр с Виториком поднимались со второго этажа на третий, оба взъерошенные, разгоряченные, они оживленно о чем-то разговаривали, и беседа так увлекла их, что нас с отцом, спускающихся по той же самой лестнице, заметили не сразу.
Виторик смутился, сделал не заинтересованное лицо, и я, совсем недавно сама скрывавшая от его светлости баюшки следы предательской симпатии к врагу, даже посочувствовала братцу ненадолго...
А потом Лис посмотрел на меня.
До сих пор мне не часто удавалось дотянуться до мужа своим даром: чем сильнее маг, тем прочнее его естественная защита от непрошеных гостей вроде меня. А про Алиссандра Вейлерона, которого еще до двадцатилетия прозвали Мечом Предгорий, говорили, что он — сильнейший маг этого поколения.
А сейчас…
Лис поднял голову, и в первый момент я только подумала, какой он красивый, и внутри сладко и очень по-женски заныло, а потом… нахлынуло.
Любование, нежность, восхищение.
Эмоции и ощущения Алиссандра отличались от моих так же, как ровный и сильный поток отличается от ярких, резких мазков и бликов.
Желание.Чужое жаркое чувство, похожее и непохожее на мое собственное, подобное уверенному пламени — на которое охотно откликнулся мой собственный своенравный, но трепетный и жадный огонек.
Голос Вейлерона, обращенный к моему отцу, был прохладно-благожелательным, даже слегка скучающим:
— Благодарю вас, тэйр Вольтур, дальше мы сами. Дорогая, позвольте сопроводить вас в ваши покои.
И по лицу его уж точно нельзя было сказать, что именно он сейчас чувствует.
Я реверансом поблагодарила отца за компанию, и с кротким послушанием протянула руку мужу.
Надеюсь, по мне сейчас тоже нельзя сказать, что у меня дрожат ноги и кровь стучит в ушах…
К покоям меня сопроводили. Что интересно — действительно, к моим.
И, оказавшись внутри, я могла бы, конечно, дернуть сонетку, призвать Анабель, и начать ритуал переодевания к обеду (после которого мы покинем Лунь, оба покинем, а могла бы и остаться), но…
Время еще дозволяло, а за дверями в ванную, как я не слышала, но точно знала, принимал водные процедуры главный враг всея герцогства Аласского, Алиссандр Вейлерон.
