С нежностью цвета огня. Книга 2 (СИ) - Тэль Аадет (книга бесплатный формат txt) 📗
А если нет?
Эта мысль настолько пугает, что я отдёргиваюсь, сжимаю пальцы другой рукой. Как будто это поможет… как будто мне хватит смелости на вторую попытку… Трусиха!
Хуже всего, что от меня ничего не зависит! Если бы существовали какие-нибудь упражнения или что-то ещё, я могла бы за них ухватиться, а так от бессилия хочется плакать и колотить проклятую дверь кулаками.
Нет, уж! Лучше я проверю всё завтра!
Торопливо, словно боясь, что дверная ручка кусается, вбегаю в комнату и сразу прячусь от любопытных глаз в гардеробной. Успокоившись, переодевшись и собрав волосы в свободную косу, забираюсь на кровать и только после этого сообщаю главную новость:
— Завтра Рраяр официально станет моим мужем.
— Долго же он тянул.
— Ты будешь спать с ним? — тут же спрашивает Медиф.
Лен едва слышно осуждающе вздыхает.
— Возможно. Я не знаю.
Инкуб двумя руками подгребает меня к себе:
— Вот и пришло время составлять графики… — сетует притворно. — А потом ещё и Сиор добавится…
Не выдержав, мы все негромко смеёмся.
Какое всё-таки облегчение, что он больше не ревнует! Вернее, ревнует, наверное, но не считает других мужей врагами, пытающимися отнять у него жену.
Шутки шутками, однако меня перемены беспокоят не меньше. Как это будет? Впишется ли Рраяр в наш быт? Втроём-то мы жить научились, а как насчёт Рраяра и Эшера? Сиора? А ещё «долги», о которых так ехидненько интересовался джарой… Как совместить мои возможности и желания с «аппетитами» пяти молодых мужчин?.. Нет, я безгранично счастлива, что они у меня есть, но, по-моему, пожадничала. Не многовато ли? Хоть в самом деле распределяй по дням… ночам недели: пять «рабочих» и две для себя, любимой, чтоб отоспаться. Рутина же. Скучно.
Как вообще люди живут в таких семьях? И не спросишь же ни у кого.
Не спросишь… Зато можно увидеть!
— А давай как-нибудь навестим твоих родителей, Лен? Познакомишь нас в спокойной обстановке. Может быть, даже Сиор присоединится.
— Они будут рады.
Хорошо. Познакомиться действительно нужно, а заодно я незаметно понаблюдаю, как мама и отцы Аллеона общаются между собой. Их у него, конечно, не пять, как у меня мужей, но тоже может оказаться полезно.
— И ещё кое-что. Мы с Сиором говорили о фамильярах. Вы ведь не против, чтобы он их для нас заказал?
— Каждому? — недоверчиво уточняет Лен. — Не только тебе?
— Ну да.
Выражение лица у него такое, словно речь не об артефактах, а о приобретении для каждого из нас персональной армии со всем прилагающимся оружием, техникой и зданиями.
— Ассоциация разорится на нашей семье! — ухмыляется Медиф. — Пять… нет, уже шесть фамильяров! Это же огромное состояние!
Точно, Сефире ведь тоже нужно.
— Это очень полезная вещь, Дари.
— Тогда за завтраком скажем ему, что согласны. Правда, Эшера я не спросила, но вряд ли он откажется, да?
— Ещё бы.
Взгляд Аллеона вдруг становится расфокусированным. Он замирает, уставившись в пространство, а потом со стоном утыкается лбом в подушку:
— Что случилось? — спрашиваю, стараясь не поддаваться панике.
— Работа! — отзывается он страдальчески. — Работа случилась… Знакомый прислал вызов, и мне придётся уйти. Часа на два, не больше.
Обернувшись, бросает на нас с Медифом внимательный взгляд, хмурится и собирается ещё что-то добавить, но инкуб успевает первым:
— Сочтёмся.
Сиир хмыкает и, повеселев, вполне бодро встаёт.
— Обязательно.
О чём это они тут в обход меня договариваются?
Но Аллеон в спешке уходит, и я остаюсь наедине с довольным этим обстоятельством Медифом. Понятно всё. Но сначала один важный вопрос.
— Ты хотел бы отменить клятву хранителя? Только не подумай, что мне не нужна твоя поддержка, нет! Очень нужна! Но ты ведь всё равно мой муж, этого уже ничего не изменит. Из-за клятвы я волнуюсь, что каждое наше расставание может оказаться опасным, понимаешь?
Резко выдохнув, он заставляет себя расслабиться и отнестись к предложению спокойно.
— Если мы не видимся два-три дня, ничего страшного не случится. Особенно, когда я знаю, что ты в порядке.
Ясно. Ничего инкуб не отменит. Ему самому нравится быть связанным тем обещанием хранить и оберегать, потому что это сближает нас и отличает его от других мужей.
— Я и без клятвы бы… — он умолкает, вспомнив что-то не слишком приятное. — Я и без клятвы места себе не найду, если что-то случится.
Перед глазами встаёт картина из недавнего сна, где Медиф сражался с олибэрскими стражниками. Им двигал страх не успеть, но явно не из-за угрозы магического отката.
— Ладно, — вздыхаю неохотно. — Оставим, как есть.
— Спасибо, — улыбается с облегчением.
Глупый. Хоть и любимый.
— Это мне нужно тебя благодарить.
И сделать это можно по-разному.
Проказливо улыбнувшись, глажу Медифа по щеке, дразняще очерчиваю подбородок — и вдруг проворно усаживаюсь ему на бёдра. Инкуб изумлённо распахивает глаза, задерживает дыхание, пытаясь угадать, что я задумала, а его тело уже отзывается. Зрачки расширяются, жадно поглощая дивной красоты радужку. Руки, пусть и несмело, тянутся к моей талии. Он быстро, сам того не замечая, облизывает губы и чуть ёрзает, устраиваясь удобнее.
С удовольствием провожу ноготками от плеч до живота. Обратно — обеими ладонями. Кожа под моими пальцами тёплая и нежная, а под ней — крепкие мышцы, чутко отзывающиеся на прикосновение.
Эта поза и отсутствие Аллеона влияют на Медифа странно. Он становится сдержанным. Просто лежит, осторожно гладит и позволяет делать с ним всё, что захочется, не проявляя почти никакой инициативы. Зато, прячась за тёмными ресницами, смотрит на меня так, что внизу живота сладко ноет от предвкушения. Обожание. Любовь без границ и условий. Готовность исполнить любое желание.
Гипнотизируя взглядом мои губы, едва заметно подаётся навстречу и тут же сам себя останавливает. Расслабляется. Ласкает спину, даже не пытаясь притянуть ближе и поцеловать.
— Скажи мне, чего тебе хочется, — шепчу искушающе, почти касаясь его шеи.
Медиф ёжится от контраста прохладного воздуха и моего горячего дыхания. Улыбается и приглашающе склоняет голову к плечу, чтобы я могла продолжать и потом, может быть…
— Скажи вслух.
Я уже знаю ответ, но хочу услышать.
Ещё один томно-долгий взгляд. Инкуб упрямится, но ему всё это нравится, я вижу. Он снова облизывается — на этот раз медленно и соблазнительно.
— Поцелуй меня… — шепчет скромно.
А глаза-то с хитринкой!
Склоняюсь исполнить просьбу — и попадаю в плен. Поцелуй неглубокий, но я не могу оторваться, отказаться от нежных прикосновений шёлковых губ, каждое из которых обещает всё больше и больше удовольствия.
И вот тут уже ловкие руки незаметно роняют с моих плеч бретельки сорочки, стягивают её вниз, обнажая грудь, и мягко её подхватывают. По позвоночнику прокатывается горячая волна, мысли туманятся. Я чувствую, что, несмотря на неторопливость движений, Медиф тоже возбуждён так, что ему, наверное, больно, но он ничем не выдаёт своего нетерпения.
Отстранившись, снимаю застрявшую на талии сорочку, отбрасываю куда-то в сторону. Всего секунда, но инкуб за это время ухитряется избавиться от штанов, вновь откидывается на подушки и слегка тянет меня к себе.
Не отводя глаз и не разнимая рук, плавно опускаюсь, ощущая, как наши тела сливаются. На один пронзительный миг мы оба замираем, любуясь друг другом, ловя малейшие отголоски эмоций: дрожь ресниц, невольный изгиб спины и сбившееся дыхание.
Медиф чуть крепче сжимает мои пальцы, привлекая внимание, и тут же подносит ладонь к губам, чтобы оставить в центре влажный след поцелуя.
Банально и не вовремя, но слова срываются сами:
— Я люблю тебя.
Черты его лица словно светлеют, а едва появившийся пьяный блеск глаз сменяется безбрежной нежностью.
— Моё тело, душа и сердце принадлежат лишь тебе.
Это ещё что?!
Издав какой-то хмыкающе-фыркающий звук, он переворачивается, меняясь со мной местами, и улыбается, глядя сверху вниз:
