В снежных горах Непала (СИ) - Соколина Наталья (читать хорошую книгу txt) 📗
Чуткий нос ирбиса уловил неприятный запах. Сантош повернул голову и на берегу Бхери увидел едва заметный дымок от прогоревшего костра. Несколько мужчин суетились рядом, сбрасывая его остатки в воду.
Шамшер проследил за его взглядом и горестно сказал: - опять кто-то умер! Скоро все дети покинут деревню на погребальных кострах!
Они шли ещё целый час, прежде чем ступили на безлюдную улицу Нувакота.
Шамшер вопросительно посмотрел на Сантоша: - как вы решите, господин: сразу идти к старосте и колдуну, или остановитесь у меня? Мой дом невелик, но я живу один и в нём найдётся для вас комната… - Сантош задумался. Поселиться у вайшья - значит, постоянно соблюдать множество ограничений.
- К каким кастам принадлежат люди Нувакота? - он не надеялся, что в деревне есть хоть один чхетри. Слишком высоко в горах, слишком оторвана она от цивилизации. И был приятно удивлён, когда Шамшар, с ноткой гордости в голосе, ответил:
- у нас живёт один брамин!
- Брамин? - что он делает здесь, в сердце Гималаев?
- Он учитель!
Сантош был поражён. Мало того, что представитель высокой касты живёт в Нувакоте, так здесь ещё и школа есть! - Ну что же, веди меня к нему.
Учитель оказался худеньким, невысоким молоденьким парнем, которому едва ли исполнилось двадцать. Он смущённо поздоровался с Сантошем и сказал, что его зовут Махендра Бир Бикрам Шах Дева. Сантош чуть на землю не сел от изумления.: - и что делает в такой глуши потомок королевской династии?
Короля свергли очень давно, потом были тяжкие годы правления премьера Раны и его ставленников, позднее изгнанных из страны, но королевское имя было живо в немногочисленных потомках. Все они занимали важные посты в правительстве или трудились на благо Родины за её пределами. Парень горделиво вскинул голову: - я работаю учителем!
- Э-э-э, да…, это очень хорошо, но… почему? - Всё же Сантош не мог скрыть своего удивления.
- Мои предки… они отдали жизни в борьбе за процветание своей страны ! А я хочу, чтобы народ Непала вырвался из темноты веков, занял достойное место… м-м-м, в общем, хочу прекратить всю эту дикость! - он смущённо улыбнулся, пожал плечами: - я в Нувакоте уже два года, обучаю детей грамоте, арифметике, ну и английский язык тоже, конечно. А вы врач? Удивительно, что вы согласились отправиться сюда!
Теперь пришла очередь Сантоша пожимать плечами: - как я понимаю, дети в деревне повально заболевают инфекционным менингитом. Он не лечится травами и молитвами, так что колдун тут бессилен. - Он запнулся, - правда, мой запас антибиотиков невелик, но я позвонил в Катманду и жду помощь.
Махендра скептически скривился, сказал: - простите, господин…
- Пракаш Малла. Меня зовут Сантош Пракаш Малла, - торопливо подсказал мужчина.
- Благодарю вас. Так вот, господин Пракаш Малла, я звонил дяде, он, э-э-э… возглавляет Департамент здравоохранения. Я просил его о помощи, но он сказал, что положение тяжёлое, санитарно-эпидемиологическая ситуация после землетрясения напряжённая, в горных деревнях, да и на равнине тоже, наблюдаются вспышки эпидемий различных инфекционных заболеваний, так что он помочь ничем не может, а предлагает обойтись народными средствами.
Сантош подумал, что, конечно же, отправлять врачей в затерянную в Гималаях деревушку никто не собирается. Слишком их мало и требуются они, в первую очередь, в городах, где эпидемия среди многотысячного населения грозит тяжёлыми последствиями. Вслух же сказал: - ну что же, господин Махендра, будем надеяться на лучшее. У моего отца госпиталь и есть некоторый запас лекарств. Только бы ему удалось раздобыть вертолёт! И, господин Махендра, нельзя ли мне пожить у вас некоторое время?
Мальчишка покраснел от удовольствия, торопясь, распахнул двери: - я буду рад, если вы остановитесь у меня! Порой, - он смущённо замялся, - так хочется поговорить с… образованным человеком.
Сантош понимающе хмыкнул. И то удивительно, что парень выдержал в такой глуши два года. Учился-то он, наверняка, за границей, в Европе.
Дом учителя оказался невелик, но в нём было две спальни, а еда готовилась на крытой веранде. Страшно хотелось вымыться и сменить одежду. Довольный Шамшар, распрощавшись, ушёл домой, оставив Сантоша обустраиваться.
Махендра суетился у плиты, заваривая чай и выставляя на низенький столик разномастные чашки.
Всё время, пока Сантош смывал пот и пыль, черпая воду из бака позади дома, пока помогал хозяину накрывать на стол и рассеянно отвечал на его вопросы по поводу недельного перехода из Солу Кхумба в Нувакот, он напряжённо думал о том, как же организовать изоляцию и лечение заболевших детей. Наконец, невежливо перебив учителя, он спросил, непринуждённо отбросив “господина”: - Махендра, вы не знаете, нет ли в деревне пустующего дома, где можно было бы разместить больных?
Тот, прерванный на полуслове, задумался: - пожалуй, такой дом имеется, только надо спросить у старосты, не будет ли он возражать, потому что это дом его умерших родителей.
После обеда они отправились к старосте. Пожилой, невероятно толстый мужчина чуть на шею Сантошу не кинулся от радости. Напрасно тот попытался несколько охладить его пыл, с сожалением сообщив, что лекарств очень мало и вся надежда на вызванную помощь. Но староста, господин Пратал Шах, его не слышал. Кажется, он считал, что одного присутствия врача будет достаточно для того, чтобы болезнь отступила.
***
Пока Сантош в спешном порядке организовывал импровизированный госпиталь в доме, выделенном старостой, Джайя сидел в приёмной Министра здравоохранения и нетерпеливо покусывал губы.
Министр не мог отказать ему в личной встрече и, хотя и неохотно, согласился принять в конце дня господина Пракаш Малла, чей госпиталь с самого начала разразившейся ужасной катастрофы принял первый, самый страшный, поток раненых и искалеченных людей и чьи врачи самоотверженно работали вместе со спасателями, оказывая необходимую помощь извлечённым из-под завалов.
Наконец, секретарь приглашающе распахнул перед ним дверь, и Джайя вошёл в просторный кабинет. Министр поднялся ему навстречу из-за стола, на европейский манер протянул для рукопожатия руку: - господин Джайя, простите, что столько времени продержал вас в приёмной! Ничего не успеваю, - он сокрушённо покачал головой, - присаживайтесь, прошу вас. - Джайя вгляделся в его лицо, осунувшееся, посеревшее от недосыпания и хронической усталости. - Не извиняйтесь, господин Министр, я всё понимаю. Не хочу отнимать у вас много времени, вы ведь уже поняли, что я пришёл с просьбой!
Министр едва заметно поморщился, устало усмехнувшись, сдержанно сказал: - не представляю, чем я смогу вам помочь, господин Джайя. Я сейчас на все просьбы отвечаю: - извините, ничего нет. Лекарств, людей, техники - ничего. Нам присылают гуманитарную помощь, но её недостаточно. Разрушения огромные и не представляю, когда мы сможем всё восстановить.
- Господин Министр, я прошу у вас вертолёт. В горной деревне эпидемия инфекционного менингита. Мой сын сейчас там, но у него нет лекарств. Я думаю, вы понимаете, насколько это опасно.
Министр встал из-за стола, прошёлся по комнате, тяжело вздохнул: - понимаю. А лекарства? У меня ничего нет. Через два дня ждём борт из Индии, а пока…
- Я возьму антибиотики в своём госпитале, оставлю минимальный запас. Дайте только пять-шесть коробок одноразовых шприцов, всё остальное даст госпиталь.
- Хорошо. - Министр помолчал, - я дам вам на полдня военный вертолёт. Извините, на целый день выделить вертолёт не могу. Завтра в пять утра будьте на аэродроме. Вместе с грузом. Я договорюсь с командованием.
***
- Я лечу с тобой! - Галина Николаевна с решительным видом стояла перед мужем.
- Нет! Гала, ты останешься здесь! Инфекционный менингит опасен! Да, в основном болеют дети, но и взрослые вполне могут подцепить заразу. И ты же гинеколог! - Джайя хмуро смотрел на неё.
- Ну и что, что гинеколог, - Галина Николаевна упрямо смотрела на него, - я могу делать инъекции, ставить капельницы - много чего могу. А, самое главное - там мой сын! Я хочу быть с ним рядом, когда ему тяжело! Да ещё ты туда же собираешься! - увидев, что муж открыл рот, собираясь возразить, резко сказала: - Джайя, не спорь, я лечу с тобой! - тот только махнул рукой, зная, что мягкая и уступчивая Гала становится упрямее барана, когда дело касается детей.
