Caged Hearts (СИ) - "Страшный Человек" (книги без регистрации бесплатно полностью .txt) 📗
Я тем временем изо всех сил старался не покраснеть от подобных намёков фельдшера. Что такое яой я прекрасно знал, но быть вовлечённым в него пусть даже и гипотетически — благодарю покорно! Я чистый гетеросексуал!
— Я, конечно, постараюсь больше так не делать, но боюсь, что Хисао уже навеки утерян для прекрасного пола! — словно опровергая мои мысли патетически воскликнул Судзуки-сан, приняв позу трагического актёра.
— Ну да, разбежались, — ядовито отозвался я на эту инсинуацию. Я не хотел произносить этого вслух, но фельдшер с Эми, смерив меня взглядами, залились смехом.
— Я же вам говорила, что он весёлый, — хмыкнула спортсменка.
Вот как? Наверное, Эми и правда многое обсуждает с фельдшером.
— Ну что ж, Хисао, думаю, тебе пора идти. Ты ведь ещё хочешь успеть в душ перед уроками, правда? — подмигнул мне Судзуки-сан.
Блин! А ведь он был прав — у меня оставалось где-то около получаса!
— Спасибо. До встречи, Эми!
Я пулей вылетел из кабинета в тот момент, когда фельдшер начал снимать протезы Эми. Очень вовремя. Как по мне — процесс достаточно интимный, чтобы кроме тебя и врача никто не присутствовал.
Спускаясь в холл, я ещё слышал его едва различимый голос, доносящийся мне вслед.
— Эми, тебе нужно быть осмотрительнее…
До своей комнаты, а затем и до душа, я добрался за рекордное время. Только сейчас мне пришло в голову, что я уже четыре часа на ногах, а уроки ещё и не начались.
Денёк у меня будет очень и очень длинный.
Надеюсь, хоть в классе не засну.
* * *
Струящиеся сквозь стекло лучи солнца пробудили меня вместо будильника, и до меня дошло, что сегодня воскресенье. Эми великодушно разрешила мне отдыхать от наших утренних забегов хотя бы по выходным. Если честно, я не помню, просыпался ли вчера вообще или провалялся в постели целый день.
Ноги заныли в знак протеста, когда я попытался встать с кровати. Все эти забеги меня не на шутку вымотали. И всё же не могу не признать, что Эми сказала правду. Стало действительно чуточку легче.
Я боялся, что пробежки будут действовать мне на нервы, но пока что я относился к ним спокойно. С другой стороны, прошла всего лишь неделя. Ну, наверное, я ещё успею начать до смерти бояться звука своего будильника. Однако отвертеться уже не получится. Как сказала Эми, труднее пропускать ежедневные занятия, когда занимаешься с кем-то вместе. И я, мягко говоря, не думаю, что смог бы справиться с разочарованной Эми. Как пить дать, она состроила бы мне эти щенячьи глазки, и после этого я чувствовал бы себя просто ужасно.
Кстати говоря… а не собирался ли я сегодня куда-то пойти?
— Эй, ну так что, придёшь на соревнования в воскресенье? О чём это я, конечно придёшь. Правда ведь? — попросила меня Эми, глядя на меня щенячьими глазками. Как я мог сказать «нет»?
— Конечно! Приду без вопросов! Я всё-таки тебе должен, — поспешно подтвердил я, сопровождая свои слова энергичным кивком.
— Вот именно! Потому не вздумай забыть! — грозно заявила девушка и заливисто рассмеялась.
Блин, соревнования Эми по бегу!
Надо бы пошевеливаться, если я не хочу пропустить её забег, ведь это единственная причина, по которой я вообще согласился идти. Иначе идти туда вообще не имеет смысла.
И вот, вскоре я оказался посредине толпы зрителей, жаждавших увидеть состязания между командами нашей и другой такой же школы. Признаюсь честно: тот факт, что наша школа — не единственная в своём роде, немного утешал. После того, как понимаешь, что может быть и две школы для детей с… ну, для детей с отклонениями… Перестаёшь замечать эти отклонения у себя. Перестаёшь чувствовать себя особенным. Во всех других случаях это было бы плохо, но, чёрт возьми, только не в данном.
Наверное, в этом и состояла привлекательность «Ямаку». В том, что ты начинал понимать, что ты не уникален, — чёрт побери, начинал понимать, что на свете много других людей, которые готовы убить ради того, чтобы иметь твои проблемы вместо тех, что у них есть сейчас. Некоторые ребята здесь не потому что у них ампутирована нога или порок сердца — некоторые из них здесь, потому что им, может быть, жить-то осталось год или два, максимум три, если повезёт. И это при условии, что им будет обеспечен надлежащий уход.
Из мрачных размышлений меня вывела появившаяся рядом со входом на трибуны фигура Рин.
— Ты пришёл, — констатировала она моё появление.
— А как же. Я ведь сказал, что приду, так? — вопросительно изогнул я бровь. Что-то не припоминаю, чтобы давал Рин повод сомневаться в моей честности. Единственное, что я такого рода допустил — так это несколько замешкался при поиске материалов к фестивалю для Школьного совета.
— Это необязательно подразумевает, что ты придёшь. Многие чего-нибудь обещают, но потом не держат слово, — заметила Тэдзука. Странно, если мне не слишком сильно изменяет память, то вроде бы Рин сама вызывалась проконтролировать моё прибытие?
— Ну, я не из таких.
Рин пожала плечами. Ей, видимо, наскучила наша беседа, поэтому она круто развернулась и пошла к зрительским скамейкам.
— Я теперь должна Эми денег, — с лёгким оттенком уныния сказала она.
— Это почему? — подозрительно уточнил я. Недавно эти авантюристки на меня уже спорили. Дубль второй что ли?
— Не думала, что ты придёшь. А Эми считала иначе. И теперь я ей должна ей пятьсот йен, — поведала Тэдзука. Ну так и есть!
— Я так погляжу, вы часто заключаете пари? — спросил я.
И опять моя безрукая спутница пожала плечами.
— Мне так не кажется.
Зато мне так кажется.
Мы подошли к трибунам, и Рин кивком указала куда-то на верхние ряды.
— Вон туда. Я спустилась посмотреть, объявишься ли ты.
Из-за спора, надо полагать. Я последовал за Рин, и вскоре мы уселись на почти свободную скамью. Возле Рин сидела женщина — видимо, мать кого-то из участников состязаний. У неё были довольно длинные волосы, заплетённые в косу. Заметив Рин, она широко улыбнулась, и мне эта улыбка показалась, как ни странно, знакомой.
— О, вот это сюрприз. Я думала, ты пошла искать еду, а не парня, — сказала незнакомка, обращаясь к Рин.
— А? — недоумённо моргнул я, переводя взгляд с одной на другую.
— Еду? А я-то думала, что я там забыла, — Тэдзука выглядела несколько удивлённой.
Это я что, получается, — самоходный запас еды? О ужас, меня окружают каннибалы.
Женщина рассмеялась, и её смех тоже оказался мне знакомым. Такое ощущение, что я слышал его совсем недавно. Где же я её раньше видел?
— Ну, я полагаю, с тобой всегда так: отправляешься за одним, а возвращаешься совсем с другим. Но где же мои манеры! Я ведь не представилась. Меня зовут Мейко Ибарадзаки, я мама Эми. Приятно познакомиться, — представилась она.
Ну что ж, это всё объясняло. Она ведь вылитая Эми, только постарше и повыше. Блин, то есть, наоборот, Эми — вылитая мать. Разве что волосы её были на оттенок темнее, чем у Эми. Но в целом, их сходство оказалось неоспоримо.
— Простите, я Хисао. Хисао Накай. И вам, право, не стоит извиняться за то, что вы не представились, Ибарадзаки-сан. Вообще-то это Рин должна была нас представить, не так ли? — укоризненно посмотрел я на Рин.
Мама Эми опять засмеялась.
— Похоже, ты не так давно знаком с Рин. Лучше не рассчитывать, что она вспомнит о чём-то подобном. Думаю, у неё и без этого есть о чём поразмыслить.
Рин, кажется, понравилось данное умозаключение, и она кивнула.
— Так и есть. Я думала о закатах.
— Вот видишь? Значит, знакомство и всё остальное — на нас, — весело заметила Мейко-сан.
Я кивнул, не найдя более подходящего ответа.
Ибарадзаки-сан слегка откинулась на спинку и подняла бровь.
— И как давно вы с Рин встречаетесь?
В ответ я не сказал ни слова, совершенно сбитый с толку. Не успел я пробормотать наскоро придуманное объяснение, как мама Эми опять начала хохотать.
