Цветок сиреневой луны (СИ) - Чередий Галина (полные книги txt) 📗
— Магистр, у меня в вашем городе сегодня тур по программе максимум. Отвезите меня к тому месту, с которого город питается водой. Нужно кое-что проверить.
Благо, магистр не стал спорить и препираться. Вскоре приготовили его собственный экипаж и мы поехали к другой городской окраине. Уже совсем смеркалось.
— Что мы ищем, моррин Елена?
— Вход в водозабор.
— Но здешний водопровод берет воду прямо из озера.
— Значит, нам нужно найти место, где можно спрятать ведьму в этом водопроводе.
— Это возможно только там, где он начинается у озера. Но попасть внутрь можно только вплавь, — объяснил магистр.
— Ну, мне не привыкать. А вы как, со мной, магистр, или водных монстров боитесь?
— Моррин Елена, здесь нет никаких монстров. И, конечно, я с вами. Тем более, если вы правы в своих предположениях, то нам придется тащить оттуда ведьму. Мы с магистром разделись без ложной скромности и вошли в воду. След магии Водной я обнаружила, едва мы подплыли к огромной трубе. Она была почти полностью заполнена водой, оставалось пространство только сантиметров в двадцать пять между поверхностью воды и стенкой трубы. Поэтому, когда мы увидели ведьму, она не сидела в привычной мне позе, а плавала на спине, прижимая к животу неизменную серую каменюку со стекающей в воду ядовитой гадостью.
— Что мы делаем, моррин Елена? — шёпотом спросил магистр Рицивиус.
— Не шепчите, она вас всё равно не может услышать. Я сейчас отсоединю ведьму от камня, а ваша задача — не дать ему утонуть. Он нужен и нам, и ведьме, ведь как только прервется связь, она пойдет на дно, как топор.
Магистр кивнул и мы поплыли. Он протянул руку к камню, но я оттолкнула его. Пока он не «отключён», бог его знает, можно ли трогать. Ладно, я не местная, на меня, может, из-за этого не действует. А магистр-то из этого мира, если ему станет плохо — я не знаю, что делать. Боливар ну никак двоих не выдержит! Поэтому я велела магистру приготовиться на счет три. В этот раз получать мне не хотелось, и я сразу применила силу по максимуму, отсоединяя Водную от камня. А сопротивлялась она знатно. Эта ведьма не выглядела слишком истощенной, только очень бледной, как и остальные, словно сидели в подземелье. Видимо, сила сопротивления зависела от того, в какой физической форме была ведьма. Первая Водная, что я нашла, была на пороге смерти, вот и почти не сопротивлялась. Эту же ведьму, видимо, только поместили сюда, приводя в исполнение вторую часть гениального плана Велиаста.
Отодрав, наконец, Водную от камня, я забрала его себе, а магистру поручила тащить ведьму. Я плыла сзади и сильно отставала: и так пловец никакой, а тут ещё с каменюкой… Добравшись до берега, я долго не могла отдышаться, а магистру хоть бы что. Вот у них тут у мужиков здоровья — прямо завидки берут!
Пока я отходила, магистр оделся сам, отнес Водную в свой экипаж и, вернувшись, стал одевать меня. Я отмахнулась.
— Моррин Елена, вам срочно нужен отдых! Вы совершенно без сил.
На улице была уже глубокая ночь. Тут меня осенило — демон! Он же не знает, где я!
— Магистр, вскоре прибудет Алабио Фан, расскажите ему всё. Ведьмы пока на вашем попечении. Я должна уйти.
— Да куда же вы в таком состоянии! — слышала я, зажмуривая горящие глаза и представляя нашу с демоном последнюю стоянку.
Боль была страшная. Я упала на четвереньки и смутно различила впереди костер и расплывающуюся фигуру Нибраса. Он сидел спиной и не видел меня. Хотела позвать, но язык опять не слушался, как парализованный. Получилось неясное мычание. Нибрас мгновенно подорвался и кинулся ко мне. Вздернув меня вверх, он заорал:
— Ты где была? — Тут я почувствовала, что опять, видимо, кровь носом пошла. — О нет! Ты опять! Ведьма, я убью тебя! Задушу собственными руками, если сделаешь так еще раз!
Он подхватил меня на руки и, продолжая вычитывать, как нашкодившую пятилетку, понёс к костру. Голова болела страшно, но язык вроде обрёл способность двигаться.
— Нибрас, миленький, — взмолилась я. — А давай ты на меня завтра поорёшь? У меня очень голова болит и спать хочется.
— Ну за что мне это?!
Демон тяжко вздохнул, усаживаясь у костра и продолжая держать меня, как ребенка. Так я и заснула, покачиваясь на руках моего демона.
Глава 29
Пробуждение опять было тяжким, как после жуткого перепоя. Я шевельнулась, мысленно определяя степень ущерба для организма, и поняла, что лежу опять голой поверх такого же обнаженного тела демона, под одеялами. Тело болело, как избитое, и я пошевелилась, желая слезть с импровизированной перины. Тут же почувствовала отклик на мои движения в районе живота.
— Ведьма, не ерзай так, пожалуйста, — услышала хриплый голос демона.
— Ты опять меня раздел? — Ох, ну и голосочек у меня — как телега несмазанная.
— У тебя одежда мокрая была, между прочим. Вон сохнет у костра. — Демон с тяжелым вздохом обнял меня.
— А сам зачем разделся? Боялся, что, очнувшись, я права начну качать о равенстве полов?
— Нет. Просто безумно соскучился по ощущению твоего обнаженного тела, прижимающегося к моему. Слаб я с тобою рядом, ведьма, — горько усмехнулся демон.
— Что и орать и рычать на меня уже не будешь? — с надеждой на амнистию спросила я.
— Буду, только дождусь, когда тебе лучше станет, — успокоил демон.
— А, понятно. Отсрочка в исполнении приговора. — Я опять поерзала, ища удобное положение.
— Лена! — строго сказал демон. — Перестань издеваться надо мной!
— Не, ну это ещё кто над кем издевается! Думаешь, мне удобно лежать на этом? — возмутилась обиженная я.
— Ну, извини! Я не могу спокойно на тебя реагировать, особенно после того, как неделю не прикасался, — огрызнулся Нибрас.
— Ты сам этот пост устроил. Хотелось бы узнать причины. Надоели до невозможности мне мужские заморочки.
Нибрас молчал, его дыхание было глубоким и ровным, хотя я слышала, как сердце изменило свой ритм, ускорившись.
— Понимаешь, — наконец, решился он, — когда ты рядом, со мной происходит что-то странное. Я никогда не чувствовал себя так. С самого первого раза, с первого касания такое чувство, что мой мир изменился навсегда. Он как будто поменял свои цвета, стал живым и ярким. Иногда мне кажется, что я задохнусь от счастья просто потому, что ты спишь рядом. Понимаешь, я вдруг понял, что если ты решишь вернуться к Рами, то я не знаю, как мне жить. Если у меня не будет надежды на то, что ты будешь приходить ко мне хоть изредка, все равно зачем — хоть накормить свою силу, хоть искать утешения от обид, хоть просто ради секса, который для тебя ничего не значит, — то я не знаю, зачем буду просыпаться. Всю эту неделю я заставлял себя держаться в стороне, потому что хотел убедить самого себя, что смогу быть без тебя. Но вчера, когда вернулся и не нашёл тебя нигде, понял, что раздавлен. Ты исчезла, и я не знал, зачем мне дышать. Я не могу просить тебя ни о чём. Знаю, что не любишь, знаю, что вообще случайность в твоей жизни… Просто знаю, что готов забыть гордость, задушить ревность и быть кем угодно в твоей жизни, занять любое место только ради того, чтобы хоть как-то быть рядом. — Демон сглотнул и тяжело вздохнул. — Только ничего не говори сейчас. Не прошу обдумать мои слова. Каким бы ни был ответ, просто молчи. Даже если решишь уйти навсегда — не говори, тогда я смогу ждать и надеяться.
И я молчала, потому что мне и в самом деле нечего было ему ответить. Разве я сама знаю, как быть? Пока Рами где-то там далеко, я могу себе внушить, что гордая и смогу из этого выплыть без потерь. Но появись он сейчас, протяни руку, скажи, что мой, — разве не забуду гордость и принципы и не упаду к его ногам? Не забуду о доме, откажусь от всего? Я ведь не ребёнок, чтобы не признавать очевидного. Как нам ни хотелось бы казаться в подобных ситуациях гордыми и сильными, есть сила, что ломает самых сильных и гордых, гнёт наши прямые спины, рвёт на части душу, заставляя лишь смиренно молить о милости и довольствоваться малым.
