Легенда Нелейской Академии (СИ) - Кеон Марина (книги онлайн полностью .TXT) 📗
— Дипломатичным путем? — переспросила ради уточнения и получения деталей. Советник кивнул. — А до этого как было?
Рейнард только усмехнулся.
— Я начну издалека, пожалуй, — нахмурился он, быстро меняя маску, — если, конечно, ты не торопишься на эти ваши танцульки.
Слово-то какое! Я закатила глаза.
— Время у меня пока есть, — отозвалась еле слышно, чувствуя, что мне в любом случае пришлось бы все это выслушать, и меня спросили чисто из чувства такта и мнимой вежливости.
— Как и везде, в нашем королевстве есть свои порядки, — действительно, издалека начал. Как-то уж слишком издалека. — Какая-то магия считается темной, — советник бросил на меня беглый взгляд с не скрываемым подтекстом, — какая-то светлой. Все зависит от степени ее разрушения, от пользы, которую она может принести, от уроков истории, выученных всеми нами.
Натянув перчатку обратно на правую руку, вновь вскользь дотронулась до серебристой змейки, делая глубокий вдох, в то время как отец Арниэра, не особо следя за моей реакцией, продолжил свой рассказ.
— Так вот, — произнес он далее, — в давние времена родители, желавшие, чтобы их ребенок был сильнее, или же преследуя иные цели, например, мечтая отправить свое чадо на тот или иной факультет, определяя ему профессию, возможно, еще даже до его рождения, прибегали к крайним мерам, — оторвавшись от смущенного созерцания своих рук и подола платья, я подняла взгляд, в растерянности глядя на Рейнарда.
— В каком смысле? — уточнила, не совсем догадываясь, к чему мужчина клонит.
— Ты вряд ли когда-либо слышала о таком заклинании, как «Печать несогласных», — пояснил советник короля, и я мотнула головой, совершенно не находя в своей памяти ничего подобного.
Рубис не рассказывал, да и в учебниках по боевой магии и магии стихий такого я не встречала. По крайне мере, пока что.
— Его использовали, чтобы заменить метку стихии, с которой рождался ребенок, на другую, более угодную родителям, — пояснил отец Арниэра, и я напряглась.
Но спине прошелся холодок. Почему мне кажется, что ничего хорошего об этой Печати я не услышу?
— Во взрослом возрасте Печатью несогласных воспользоваться невозможно, — мужчина помассировал переносицу, на лице ненадолго отразилась усталость, но быстро исчезла, — так как сформировавшаяся и оформившаяся сила уже является частью мага. Но вот дети, особенно новорожденные… — он помедлил, — в них же магия еще не укрепилась, и ее можно подменить. Теоретически.
В ужасе округлив глаза, изумилась. Не думала, что это вообще возможно! Искренне считала, что стихия, которой ты обладаешь, неискоренима и определена с момента рождения. Не знала, что с законами здешнего мироздания можно поспорить.
— Думаю, тебе известно, что будет, если перегрузить организм взрослого человека чужой магией, — советник бросил на меня вопрошающий взгляд.
— Они выгорают, — вспомнила я тихий и озадаченный голос Альбиэтты, точь-в-точь повторяя ее слова.
По спине прошелся морозец.
— Примерно то же самое происходит и с ребенком, — завершил родитель Арниэра, теперь уже не глядя на меня. — Не всегда, но в большинстве случаев. Поэтому давным-давно Печать несогласных была запрещена. Способы, описывающие ее применение, уничтожены, а от воспоминаний осталось лишь название и клубок ужасающих уроков истории, что тянется за ней.
— Зачем вы мне это рассказываете? — напряглась, ощущая нервную дрожь в теле. — Я пережила применение всех четырех стихий и со мной все в порядке.
Рейнард усмехнулся, холодно и жестко.
— Я еще не закончил, — отозвался он, возвращая пронзительный взгляд ко мне. — Однажды один наивный и простодушный ректор академии рассказал своей внучке то, чего людям знать не положено.
Вспоминая их недавний разговор с нашим ректором, я задержала дыхание, заранее предчувствуя какой-то ужас, темной тенью пронесшийся внутри.
— Он рассказал ей о способе применения Печати несогласных? — выпалила я на одном дыхании, и советник отчаянно кивнул. В глазах отразились и боль от воспоминаний, и жгучая злость.
— Дальше, думаю, все понятно, — выдавил из себя отец Арниэра. — Шрам, который ты, очевидно, вчера не могла не заметить, есть ни что иное, как попытка матери Арниэра дать ему совершенно другую стихию.
У меня сперло дыхание. Какая мать способна на такое?!
— Ритуал, впрочем, не был завершен, — отозвался Рейнард. — От второй метки осталось лишь это досадное воспоминание. Но все не так-то просто.
Сделав шаг вперед, поборов свой страх перед грозным видом мужчины, я протянула руку, не знаю толком, зачем, но потом беспомощно ее опустила, понимая, что мои слова сожаления и прочая ерунда советнику явно не нужны.
— Но разве у вашего сына не самая сильная стихия? — изумилась. — Как обладатель метки огня, на боевой факультет он бы в любом случае попал. Как и стал бы достаточно сильным магом. Думаю, он и сейчас уже таким является, — тихо добавила я, почему-то смущаясь и ощущая выползший на щеки румянец.
Советник поднялся, губы искривила тонкая полоска презрительной усмешки.
— Если бы все было столь просто, Лилия, ты бы не стояла сейчас здесь, и я бы не пытался выдворить тебя с континента, лишь бы ты подальше держалась от моего сына, — жестко бросил мужчина. Его слова будто хлыстом по лицу ударили, и я закусила губу, стараясь подавить обиду.
— Думаю, тебе известно, что моя первая жена — Отступница, — продолжил он все с той же сталью и непоколебимой жесткостью в голосе. — А Отступники поклоняются Темным магам.
Да уж. Это ни для кого не секрет.
— Так подумай хорошенько, Лилия, какую силу пыталась вручить сыну моя дражайшая супруга?
Нервно сглотнув, почувствовала, как в жилах стынет кровь.
— Хаос…
Конечно же Хаос! Что еще это могло быть? И метку на ключице Арниэра я не узнала лишь потому, что никогда даже толком не рассматривала третьего Темного мага. Все мое внимание было приковано исключительно к Амелии, ведь мы с ней были похожи, как две капли воды. А учитывая тот факт, что рано или поздно все три метки соединяются в одном месте, удивляться даже бессмысленно.
Мне стало не по себе.
— Благо, в тот вечер я подоспел вовремя и ритуал был прерван, — вздохнул советник короля. — Последним этапом Печати несогласных является применение другой магии. А чтобы познать Хаос, моему сыну нужно было умереть.
Я стояла, словно громом пораженная.
— А Арниэр знает? — спросила сипло.
— Нет, — отрезал Рейнард, мотнув головой. — Однажды я пытался ему рассказать, но он слишком меня ненавидит, чтобы прислушиваться к моим словам.
Нахмурившись, я пыталась перевариться полученную информацию. Не думала, что можно быть настолько безумным, чтобы прибегнуть к столь крайним мерам! Но зачем Отступникам маг Хаоса?
— А что вы хотите от меня? — вновь обратилась я к отцу Арниэра. — Ритуал не завершен, ваш сын жив.
— Если ты помнишь, — сообщил мужчина, — Мироздание и Хаос — противоположные силы. Объединившись, они могут уничтожить все живое. Ну а ты лично, как мы уже убедились, способна разорвать ткань мироздания. Если мой сын соприкоснется со стихией Хаоса, он погибнет. Завершит ритуал, начатый матерью в детстве, а затем выгорит, не сумев совладать со своей силой. И я такой участи для своего сына не желаю.
Его глаза смотрели на меня строго и серьезно, и я попятилась назад, с трудом подавляя в себе желание расплакаться прямо у него на глазах. Ведь он по-прежнему меня выдворяет, заставляет держаться подальше. Ради Арниэра, ради всех остальных.
— Откуда вы можете знать, что я разрушу грань? — возмутилась. Какое он имеет право решать за меня, решать за Арниэра?
— Ты уже ее разрушаешь, глупая девчонка! — впервые вспылил советник, и его лицо исказила некрасивая гримаса злости. — Посмотри на свою метку! Ты не выдерживаешь всей той магии, которую ты в себя впитала. Ты слишком глупа и неопытна, чтобы с нею совладать, и в скором времени она сожрет тебя изнутри.
Сдавив зудящее запястье со змеей, я стиснула зубы, а по щекам все же покатились холодные молчаливые слезы.
