Разиэль (ЛП) - Дуглас Кристина (читать полную версию книги txt) 📗

— Нет, — сказала она, прочитав мои мысли, и села на софу. — Но не скажу, что не испытываю искушения.

Прошло так много времени с тех пор, как кто-то мог читать меня, что к этому нужно было привыкнуть. Она и так была слишком искусна в этом, учитывая, как мало мы занимались сексом. И я не питался от неё.

Я не стану питаться от неё. Как только я это сделаю, пути назад уже не будет, и внутри меня осталось достаточно сопротивления, чтобы удержать эту надежду. По крайней мере, ещё немного. Кроме того, она всё ещё была слаба из-за беспечности Тамлела, хотя я чувствовал, как к ней возвращаются силы. Это был ещё один признак того, что она была Источником. Её способность восстанавливаться после потери крови.

— Ты не можешь вернуться к своей прежней жизни, Элли, — устало сказал я. — Сколько раз я должен тебе это объяснять? Ты умерла. Это происходит с людьми всё время.

— Ты не получишь счастливую жизнь с принцем, скачущим в закат. Ты не получишь дом с белым штакетником и двумя-тремя детьми. У тебя никогда не будет детей. Ты умерла слишком молодой для всего этого.

Я услышал её быстрый вдох, звук боли, который она пыталась скрыть от меня. Я считал, что она не станет переживать из-за того, что не будет матерью. Я ошибся. В этом, и ещё в столь многом.

— Значит, вместо этого я буду обедом для кучки вампиров? Класс. Будут ли ежедневные переливания?

Я ощутил уже знакомую вспышку гнева при этой мысли, но подавил её.

— Они тебе не понадобятся. Источник обеспечивает кровью тех, кто не связан, и их количество минимально, мероприятие окружено ритуалом, и призывать тебя служить будут не чаще одного раза в месяц.

В тот миг как я это произнёс, я понял, что это был плохой выбор слов.

— Служить? — сказала она. — Как официантка с сытной едой?

Она делала всё возможное, чтобы разозлить меня, и преуспела.

— Нет. Как человек с высшим призванием.

— Скармливать кровь вампирам — это высшее призвание?

— Давать жизнь Падшим — вот высшее призвание. И зовёмся мы пожирателями крови.

— Мне всё равно, как это называется, вы те же вампиры.

Я заскрежетал зубами. Она действительно обладала необычайной способностью проникать мне под кожу, когда мне удавалось так долго оставаться невосприимчивым ко всему и ко всем. Она возвращала меня к жизни, а воскрешать мёртвых всегда было больно.

— Отлично, — сказал я. — Мы вампиры. Закончим с этим.

— Что вы делали в прошлом, когда Источник умирал? Кто-то из вас должен был быстро найти добровольную жертву?

Под её враждебностью я почувствовал серьёзную обеспокоенность и решил ответить ей.

— Азазель был единственным, кто женился на Источнике. Источник никогда не умирал внезапно — это всегда были естественные причины, и было много предупреждений. Целители… — я не знал, как это сформулировать, но Элли вытянула этот образ из моего сознания.

— Они брали у неё кровь через равные промежутки времени и хранили её, — добавила она. — Как мило. И как долго Азазель будет скорбеть? Сколько ещё пройдёт времени, прежде чем Сару заменит какая-нибудь молодая особа?

— У него всегда было достаточно времени, чтобы горевать. С Сарой это станет проблемой. Я не знаю, сколько времени ему понадобится, чтобы оправиться от её потери.

— У него было достаточно практики, — сказала она грубым голосом. — Так почему я? И не говори мне эту чушь о том, что мы связаны кровными узами, мы оба знаем, что это невозможно. Мы даже не нравимся друг другу.

Я подавил желание улыбнуться. Она прилагала столько усилий, чтобы держать меня на расстоянии. Она не хотела, чтобы я был рядом с ней. Она не хотела, чтобы я затащил её под чистые белые простыни, спустился вниз по её сладкому, великолепному телу, пробуя её на вкус, мои руки на её бёдрах, мой рот…

— Не делай этого! — сказала она, потрясённая. Она искала какой-то способ остановить меня, какое-то оскорбление: — После тех двух ночей, я считала, ты не веришь в прелюдии.

— Я был слишком быстр для тебя? — сказал я невозмутимо. — Мне показалось, что ты не отставала от меня. Хочешь сказать, что тебе это не понравилось?

— Конечно, нет! — огрызнулась она. — Я просто говорю, что женщины любят, когда за ними ухаживают, медленно и уважительно.

Я рассмеялся.

— Значит, те оргазмы были фальшивыми? Ты настолько хорошо можешь контролировать своё тело? Должен признаться, я впечатлён. И очевидно, что моя информация была неверной… там говорилось, что ты испытываешь оргазм только сама с собой. Что, кстати, некоторыми учёными считается грехом, но мы с энтузиазмом это принимаем.

Она покраснела, и я не смог устоять.

— Пойдём со мной в постель, — сказал я, вставая и протягивая руку.

Она только посмотрела на меня с бунтом.

— Стало быть, ты можешь подпитаться от моего запястья? Можешь сделать это и здесь.

— Нет.

И снова я ощутил это тихое рычание, которое, казалось, исходило из ниоткуда. Рычание, которое, как я знал, она почувствовала, и оно испугало её. Я изо всех сил пытался контролировать его.

— Я не буду брать твою кровь. Если бы я это сделал, это было бы из артерии, а не из вены.

— Фу, — сказала она, сморщив нос. — А что, если ты профукал уроки анатомии?

— Я чую разницу, — сказал я. — Но этого не произойдёт.

— Почему ты не хочешь взять мою кровь? Если я твоя предполагаемая кровная пара, что тебя останавливает? Все остальные будут получать её от меня.

— Это плохая идея.

Она долго и пристально смотрела на меня, и выводы, к которым она спешила, смешались в её сознании.

— Хорошо, — сказала она, вставая. — Ты можешь спать на софе.

И она направилась в спальню.

Глава 22

ХЛОПАТЬ ДВЕРЬЮ Я НЕ СОБИРАЛАСЬ, я планировала закрыть её тихо и демонстративно, показав чинное недовольство, но он уже был тут как тут и рукой распахнул дверь.

— Спать на софе я не буду.

— Хорошо, — сказала я. — Я буду.

Я направилась мимо него, но он поймал меня, резко развернул и притянул к себе, сильными руками пленяя меня.

Мне не нравилось быть в подчинении. По крайней мере, не совсем. По мне пронёсся мизерный трепет эротической реакции, когда моё тело прижалось к нему, и на мимолётный миг я приняла это удовольствие, хотя прекрасно понимала, что не должна была этого делать. Я подняла на него глаза, так близко, так чертовски восхитительно близко.

— Ты никуда не пойдёшь, — сказал он, а потом склонил голову и поцеловал меня.

Ну да ладно, мне нравилось его целовать. Я знала, что должна была быть неподвижной, и я пыталась, очень пыталась. Но он обхватил мою челюсть, его длинные пальцы нежно ласкали моё лицо, и его рот был таким мягким, влажным, и как я могла устоять, в самом-то деле? Потому что жестокая правда была такова — я испытывала к нему больше, чем к кому-либо всю свою жизнь. Он был моим, даже если я и боялась, что он до сих пор мог хотеть увильнуть от этого. Он был моим.

Я обмякла рядом с ним, и он выпустил мои запястья, зная, что я не ударю его. Я скользнула руками по его талии, притягивая его ближе, и приподнялась на цыпочки, чтобы иметь лучший доступ к нему, чтобы я смогла прижаться грудью к его твёрдой груди, чтобы я могла погрузиться в его тепло.

Он с лёгкостью поднял меня. Да, я знала, что он был неестественно силён, но всё же, мне нравилось это, я любила чувствовать себя хрупкой и невесомой, в то время как я всегда ощущала себя мешковатой. Он же считал, что я была сочной. Я знала это, невзирая на то, что мои сомнения пытались омрачить это знание. Он считал моё мягкое, округлое тело неоспоримо сексуальным. И я чувствовала жар крови, текущий по мне как река удовольствия. Я хотела его прикосновений, хотела ощутить его рот на себе, хотела всего.

Он отнёс меня в спальню. Сквозь ряд окон лился приглушённый свет, и жуткая вонь пропала. Вместо этого в комнате пахло корицей и специями, как и тёплая плоть Разиэля и нечто под нею, нечто горячее и насыщенное. Он усадил меня на кровать, и на этот раз я не попыталась вскочить, не стала спорить или сопротивляться. Он развязал мою белую тунику и снял её через голову. Он поцеловал меня в губы, поцеловал возвышенности груди, выступавшие над кружевным бюстгальтером, протанцевал языком по соску, укрывшемуся под кружевом, прежде чем сомкнул на нём мой рот. Я тихо простонала от наслаждения.