Полюби во мне тьму (СИ) - Абалова Татьяна (прочитать книгу txt) 📗
Дуня давно покинула бы странный замок, в котором неизвестно как оказалась, но надежда, что демон отыщет ее, не угасала.
«Чем носиться по небу, гонимая ветрами, лучше подождать его здесь, в компании приятных мужчин», - так она размышляла в минуты безделья, скрывая от «приятных мужчин», что знает свое настоящее имя. Но однажды утром все изменилось – Дуня увидела в окне девушку, чей портрет украшал одну из страниц ее памятной книжицы.
«Лючия?!»
- Твое имя Дуня! Читай книжку! Дуня любит милорда!
- Ась? Что вы сказали? – эта комедия ломалась для краснокрылого, который укусом в шею заставил замолчать пленницу, погрузив ее то ли в сон, то ли в беспамятство. Сей акт заставил записать коварного мучителя во враги и быть настороже.
Не успела Дуня просмотреть книжицу до конца (а она была уверена, что проделывала это каждое утро, ведь нельзя не заметить довольно увесистую вещь, что болтается на шее), как в комнату ввалился еще один красавец в красном и устроил допрос, тщательно скрываемый за маской добродушия.
«Знакомо ли тебе имя Дуня? – хлопая ресницами и мило улыбаясь, привидение мысленно передразнивало седовласого. – Посмотрите на него, каков врун-говорун! Лицемер! Сказки, значит? Ну-ну. Я отлично их пишу. А уж как пересказываю!»
Подслушанное у окна показалось Дуне столь волнительным, что она едва не выдала себя: забыв, что привязана, дернулась, отчего кресло со скрипом сдвинулось.
Дэйвы, услышав непонятный шум, донесшийся из соседней комнаты, насторожились и прервали разговор.
- Захра, взгляни, что стряслось с Солнечным Лучом? – король сразу догадался, кто стал причиной шума, и, поймав недоумевающие взгляды, пояснил: - Вместе с ведьмой к нам в руки попало интересное привидение. У него нет памяти и, чтобы удержать события дня, оно ведет дневник. Весьма полезное чтиво.
- Там есть записи о нас? – заволновались дэйвы. - Король не боится, что они попадут к чужакам?
- Во-первых, мы не даем привидению чернила, а во-вторых, внушаем, что оно читает сказки.
***
Дуня со скоростью ветра перебралась на свой подоконник и усилием воли подавила панику.
Когда Захра скрипнул дверью, привидение крутилась по комнате волчком, и то наматывало на себя длинный ремешок, то разматывало его.
- Я Солнечный Луч! Я Солнечный Луч! – напевала оно, увлеченное глупым времяпровождением. «Переусердствовав» Дуня так дернула за ремень, что кресло вновь сдвинулось, заставив дэйва поморщиться от неприятного скрежета. - Ой!
- Солнечный Луч, ты чего шумишь?
- Ах, какой красивый господин пожаловал в мою комнату! – привидение выскользнуло из объятий ремешка и в восхищении сложило ладошки. – Шумлю? Ох, простите, постараюсь вести себя как мышь. А может, почитаем вместе? Вы, должно быть, любите сказки? – открыв книжку, устроилась на подоконнике и выжидающе посмотрела на краснокрылого.
- Да-да, сказки люблю. Обязательно почитаем, но не сейчас. Я пока немного занят, – и уже уходя, покачал головой, - О, тени предков, как можно быть такой дурой!
- Угу-угу, - согласилась Дуня, не спуская глаз с закрытой двери. – Дура, еще какая дура, коль решилась на столь безумный поступок.
Легко спрыгнув с подоконника, немного повозилась с ремешком и, отвязав его от кресла, старательно скрутила в тугой узел.
- Вот эта вещица подойдет, - взвесила она в руке подсвечник, который намеревалась использовать как якорь. Сунув его подмышку, взобралась на подоконник. Ветер встретил тугой волной, пошевелив нечесаные кудри и подол балахона.
- Только бы не сорваться, - прошептало привидение и дрожащими пальцами нащупало щель в каменной кладке.
С трудом добравшись до крыши и сотни раз пожалев о том, что пустилась в опасное путешествие, Дуня на животе проползла весь оставшийся путь до приметного водостока, сделанного в виде змеи, разинувшей пасть.
- Хоть какая-то надежда, что меня не унесет неведомо куда, - прошептала отважная лазутчица, прилаживая подсвечник между железными зубами застывшей в вечной позе гадины. Убедившись, что ремень держит крепко, Дуня покосилась на окно, за которым продолжалось собрание дэйвов, и, расправив руки, и ласточкой нырнула в гулкий колодец двора. Порыв ветра немного сбил траекторию полета, отчего привидение шмякнулось о стену. «Ой, мамочки!»
Еще немного усилий и Дуня дотянулась до вожделенного подоконника.
– Тук-тук-тук. Есть кто живой?
Лючия неподвижно лежала на кровати. Ее волосы золотом рассыпались по подушке, оттеняя настораживающую бледность лица. На шее, нарушая гармонию красоты, алел укус.
Заметив бьющуюся рядом с ним голубую жилку, Дуня с жаром зашептала:
- Лючия! Лючия! Если ты еще жива, то помрешь от страха, когда узнаешь, что я разнюхала!
Привидение тормошило девушку, пальцами пыталось открыть ей глаза, но та лишь неглубоко вздохнула и опять погрузилась в сон. Нависнув над ведьмой, Дуня, выражая высшую меру гнева, уперла руки в крутые бока и громко произнесла:
- Вставай! Сей час же вставай! Валяешься тут, а милорду грозит беда!
Ресницы Лючии дрогнули.
Бессвязный сон, где она видела плачущих ангелов и метущегося по небу демона, обрел смысл. Чернокрылый, на чьем до боли любимом лице были заметны признаки отчаяния и печали, резко развернулся и замер, с надеждой вслушиваясь в тишину.
- Еще! - потребовал он. - Позови еще!
- Я люблю вас, милорд, - бескровными губами произнесла Лючия.
И проснулась.
- Повтори еще раз! - потребовала Дуня, когда увидела, что взгляд соперницы стал осмысленным.
- Зачем?
- Надо.
В замочной скважине заскрежетал ключ, и Дуня метнулась к окну.
- Он тебя услышит и спасет, - быстро прошептала она, ни на минуту не теряя уверенности, что Лючия все поймет правильно, и стрелой взметнулась ввысь. Подсвечник громыхнул по железу водостока, но удержался в пасти змеи, когда привязанный к привидению ремешок натянулся звонкой струной. Ветер залез под Дунину юбку и расправил ее словно парус. - Ох, мамочки, только бы не улететь до срока!
«Я люблю вас, милорд», - мысленно прокричала Лючия, когда над ней склонился Захра.
- Я люблю вас, милорд, - прошептала, когда в зрачках наблюдающего за ней дэйва ей почудилось лицо чернобрового демона.
- Я люблю вас, милорд! - произнесла вслух и улыбнулась крылатому мучителю, скрывая от него, что зовет совсем другого.
- Я тош-ш-ше люблю тебя! - с недоверием в голосе ответил Захра, но как ни выискивал, не обнаружил подвоха в синих глазах пленницы. Потянулся к пуговкам, что душили его, рывком освободил шею от тесного ворота.
