Не смей меня целовать (СИ) - Сорокина Дарья (лучшие книги txt) 📗
Это уже не ко мне, меня ждёт несколько часов унылого и бесцельного скитания по территории академии. Неимоверных трудов стоит не рвануть к коттеджу, куда ушли Аня и Алекс. Подыхающая от ревности мышца в груди задаётся вопросом: почему в последний день моего существования я не могу побыть с любимой? А я не знаю, что и ответить. Таков план, так надо.
Потащился к оврагу, проверил тросы. Ничего подозрительного, это моя работа. Почти каждый день занимаюсь здесь с пятикурсниками, учу летать, заставляю привыкнуть к скорости и высоте. Не всем дано перебороть страх, многие за всю жизнь так и не могут обернуться птицей. А моя Аня смогла. С первого раза, словно родилась в воздухе. Хочу ещё полетать с ней, накрыть её своей тенью, защищать от палящего солнца жарким летом.
Совсем размазнёй стал. А потому не нашёл ничего лучше, чем навестить кладбище при академии. Нужное надгробье отыскал без труда, трава к нему вытоптана сильнее всего. Алекс ходит сюда по три раза на дню, и как бы сильно я ни презирал его, эту боль я чувствую в крохотной проложенной тропинке, обломанных цветах, нацарапанном дрожащей рукой имени. Яннара… Бедная девочка.
Всё это время у парня был дар оборвать убивающую его связь с погибшей возлюбленной. Он мог начать новую жизнь и стать свободным. Но не воспользовался этой возможностью. Почему? Неужели, смерть от проказы лучше шанса полюбить снова?
Коснулся холодного камня в поисках ответов, и тут же вздрогнул от голоса за спиной.
— Мы чем-то похожи, правда?
Обернулся и встретился взглядом со своим новым союзником. Алекс уже облачился в праздничную ярко-красную мантию с оранжевыми оторочками и манжетами. Каждый шаг превращал одежду в огненные всполохи. Сегодня будет много костров.
— Чем же? — старался звучать не язвительно, старался увидеть в этом парне друга, но не мог.
— Мы оба знаем, что такое смерть любимой. Но я завидую тебе, твоя Аня жива.
— Только ты чуть её не убил, почему вдруг решил отказаться от попыток вернуть Яннару?
— Яннара не заслужила такой отвратительной жизни с таким отвратительным человеком. Убийцей, насильником, список можно продолжать. А ещё я сам бы не хотел, чтобы она поступил со мной так: использовала кого-то ради моего воскрешения.
— Сколько благородства.
Алекс сделал вид что не слышал моего едкого замечания, а лишь улыбнулся:
— Его будет даже больше. Хочешь я сделаю тебе подарок, Тео?
— Какой же?
Прощупывал парня, искал подвох, но он стоял передо мной открытой книгой и на самом деле источал желание загладить вину.
— Забавная штука запечатление. Ты запечатлён с Аней, Аня запечатлена со мной, а я…
— О, боги не продолжай, — сделал шаг назад, догадавшись, к чему он клонит. Мерзость какая.
— Тем не менее, мы с тобой тоже делим дар. Твой. Смотри.
Секунда, и передо мной уже стояла моя точная копия. Даже волосы лежали так же неряшливо.
— Какой ужас у тебя на голове! Ты знаешь, про такое изобретение, расчёска называется? — парень безуспешно пытался привести в порядок хаос на голове. — Ну, и чего ты ждёшь? Твоя Аня в коттедже. Да погоди ты, — кричит уже мне в спину. — В меня превратись-то сначала!
Глава 20
Превратиться в Алекса оказалось легко и совершенно не затратно по энергии. Думал, мне будет противно обернуться этим уродом, как противно влезать в мокрую одежду или в нестираное бельё, но, к моему удивлению, это оказалось не так. Даже облегчение почувствовал, превратившись в блондинчика, словно не он провёл ночь с моей любимой, а я. Странная логика, но от неё внезапно стало легче. Ну а что? Если наше тройное запечатление напоминает Уробороса, то уже и стесняться нечего. Главное, разобраться, я голова или хвост? Кусаю Алекса за задницу, или он меня? Чёрт знает, что лучше.
Какие же глупые мысли лезут в самый неподходящий момент. Но я пытаюсь не думать о предстоящем, не имею представления, что всех нас ждёт, хочу получить от сегодняшнего дня по максимуму. Танцевать с ней в первый и последний раз. Чем больше костров, тем больше теней, это мой момент, я справлюсь. Аня, я сделаю всё, что ты скажешь, даже если мне будет очень страшно и больно.
Ворвался в домик. Как всё знакомо. Ещё утром бежал сюда с другими мыслями, и моим главным страхом было потерять её. Не услышать ехидного голосочка и её совершенно необидных дразнилок. Извращенец, черноглазая морда. Дразнись, милая, ругайся! Мне нравится это, мне нравишься ты, я люблю тебя, Аня. Глупая тень сходит с ума и подыхает от невысказанной нежности, и сейчас у меня будет шанс провести с тобой время.
Замираю в дверях. Обнажённые плечи, развязанная шнуровка красного платья. Я видел больше, сколько раз она превращалась от моих поцелуев, а я ловил её, прижимал и снова целовал, но сейчас что-то незримое держит меня, заставляет продлить момент невинного любования и восхищения. Так близко, что протяни руку и коснёшься нежной кожи. Интересно, а Аня знает, что прямо сейчас она забыла и превратилась в саму себя. Мой дар проявился в ней неосознанно, и как же это льстит, чёрт возьми.
Делаю неловкий шаг вперёд, и под ногой скрипит половица, отгоняя прочь сладкий момент, в котором был слышен лишь шорох одежды и дыхание моей любимой. Испуганно вздрогнув, Аня снова обернулась Яннарой.
— Ты ещё здесь? — недовольно спрашивает и пытается прикрыть голые плечи.
Издаю какое-то сдавленное «угу», потому что говорить нормально сейчас я не в состоянии, во рту пересохло, и если хоть что-то скажу, то напугаю её своими перевозбужденными хрипами, а затем окончательно и бесповоротно получу статус извращенца.
— Помоги, пожалуйста. Ничего не выходит. Руки трясутся, да и вообще. Не привыкла я такое носить.
А я привык? Я ни одевать, ни раздевать кого-то кроме себя вообще не умею. Хотя с Аней это легко и просто: поцеловал два раза и лови свою голую мышку и думай только о том, как было бы хорошо согреть её своим телом и вжать в матрас.
— Алекс, ты тут ещё?
Лови ещё одно «угу», вместо нормального ответа.
Поворачивается, и я вижу как, словно в замедленной съёмке, меняется выражение её милого личика. О, да! Я всё равно продолжаю видеть свою Аню, даже когда она в облике Яннары. Застыла посреди комнаты с открытым ртом и опасно сползающим платьем. Даже не знаю, за кого я сейчас больше болею, за тяжёлый подол или за держащуюся на добром слове бретельку.
— Ты… Ты! Но как?
Теперь у моей мышки закончилось красноречие. Ничего страшного, по глазам всё вижу без слов.
— Я так понимаю это часть вашего плана, да? — запускаю пятерню в идеально прилизанные волосы мерзкого блондинчика и с облечением чувствую под пальцами родной кавардак. Долой чужие труселя, я это снова я.
— Я не знаю наш план. Алекс сказал, что мы будем играть свои роли, не зная о задачах друг друга. Что он велел тебе сделать, кроме сбора студентов в овраге?
— Сказал, составить компанию одной прекрасной женщине сегодня на фестивале.
— Шутишь, да? Прекрасной, как же… — горько усмехается. — Я даже платье надеть не могу. Танцевать от природы не умею, а ещё выгляжу я как другой человек.
— Мне без разницы, как ты выглядишь, я всё равно вижу свою Аню, даже под мороком. С платьем сейчас сообразим, а танцы вообще ерунда.
— Ерунда? Только не говори, что ты меня за полчаса научишь, как в дурацких романтических комедиях.
— Хм. Научу за пару секунд. Но давай сначала разберёмся с твоим нарядом.
Кое-как мы затянули шнуровку в четыре руки, и я с тоской попрощался с голыми плечикам и ключицами. Зато другие не увидят. А мне хватит моего воображения и воспоминаний.
— Ну и как я смогу танцевать? Делись знаниями, учитель!
Боги, какая же она уморительная, когда строит из себя вот такую недовольную псевдостервочку. На деле же выглядит как котёнок с заведёнными назад ушками. По идее, такой может вцепиться тебе в ногу и повиснуть клещом, но ты всё равно будешь смотреть и умиляться. Больно? Пфр. Нет, конечно.
