Хорошо забытое старое. Книга 3 (СИ) - Осинская Олеся (книги онлайн полные версии бесплатно TXT) 📗
— Нет, абстракция.
— Вот как… Я тебе сейчас покажу, что такое современное искусство!
Ольга хитро прищурилась и вдруг мазнула кисточкой с синей красной по его щеке. Андрей на секунду опешил, потом бросил свою кисть, сунул пальцы в краску и тоже размазал ее по щеке Ольги, спустившись дальше на шею. Та взамен просто приложила всю палитру к груди Андрея.
— Эй! Это была моя любимая рубашка!
— Была рубашка, а стало искусство! — засмеялась Ольга.
Андрей в ответ обвил рукой ее талию и прижал к себе. Девушка задергалась.
— Мое платье!
— Как ты только что заметила, дорогая, искусство требует жертв.
Затем второй рукой провел по щеке, еще больше размазывая краску, наклонился… И спустя минуту они уже с упоением целовались. Именно такую скульптурную композицию и застал вернувшийся преподаватель.
— Семьдесят три — шестьдесят два, — подсуммировал Андрей, оторвавшись от девушки.
— Ладно-ладно, картины у тебя выходят лучше. Но я все равно веду!
В какой момент они начали это соревнование, Ольга сама не помнила. Возможно с очередного «на перегонки до пляжа». Сейчас она чувствовала себя молодой девушкой, перед которой открыт весь мир! Чувствовала себя свободной и беззаботной. Маленькой и хрупкой. Женственной и любимой. Она не стеснялась дурачиться. Не боялась выглядеть смешной. Она чувствовала себя защищенной.
Андрей продолжал работать. Не более двух часов в день, удаленно координируя работу управляющих и не вдаваясь в мелкие вопросы. Он заботился об Ольге. Так, что она чувствовала себя не просто единственной и любимой. Она чувствовала себя идеальной. Богиней. Настоящей женщиной. А Усольцев… она давно не воспринимала его как мальчишку. Мужчина. Взрослый и уверенный в себе. Способный решить любые проблемы и уладить любые вопросы. Способный брать ответственность за свои поступки. И одновременно не разучившийся наслаждаться жизнью.
Китай
— А давай найдем другого учителя? — протянул Андрей, глядя на разочарованное лицо Ольги.
Та вдруг захотела освоить какие-нибудь единоборства. И проблема заключалась в том, что ни один из тех гуру, которых им рекомендовали, не смог справиться с Ольгой. В буквальном смысле. Через тридцать секунд после начала боя, учитель оказывался прижатым к полу. Ершова была разочарована.
Андрей составить компанию ей не хотел, как и когда-то в будущем, принципиально отказываясь драться с кем-либо. Он бегал по утрам, занимался йогой, отжимался от пола или подтягивался на турнике. С ностальгией вспоминал, как рубил дрова в Редвуде.
— Мне войны хватило. Теперь я пафицист. А для физнагрузки не обязательно кого-то бить.
Но учителя они все-таки нашли. Мужчина средних лет из горного монастыря, где за деньги обучали всех желающих, поднялся с пола после боя, и в ответ на очередное «ищем другого?» произнес:
— Учитель — это не тот, кто сильнее ученика, а тот, кому есть чему научить. Ольга, вы уверены, что вам нечему больше учиться?
Вопрос Ершову озадачил, и она решила задержаться на пару недель. А в итоге они с Андреем прожили в монастыре больше полугода. Вместо боевых занятий, учитель дал Ольге в помощники какого-то мальчишку и послал делать гимнастику и медитировать. И гимнастика, и медитация. И медитация, и гимнастика. Несколько раз она пыталась спросить учителя, какого черта она ерундой страдает. Но каждый раз он поднимал на нее задумчивый взгляд и, прежде Ольга успевала озвучить что-либо, спрашивал, а уверена ли она, что ее вопрос важен? Ольга почему-то тушевалась и уходила. И продолжала медитировать. Но однажды все же спросила, и получила ответ, что единоборства — это гармония, а не только умение калечить людей. С последним у Ольги и так все в порядке. А вот гармонии можно было бы и добавить. Ольга разозлилась, но снова послушно пошла медитировать и делать гимнастику. И в какой-то момент в голове что-то щелкнуло. Она расслабилась, почувствовала ветер на своей коже, увидела свет солнца сквозь закрытые веки, ощутила покой и радость в душе. И любовь ко всему миру. И ей вдруг расхотелось драться и что-то доказывать. Ей захотелось красоты и… да, гармонии. Учитель сразу почувствовал перемену. Подошел к Ольге и впервые пригласил ее на спарринг. И в спарринге не было ни превосходства, ни желания унизить — было уважение к сопернику, было удовольствие от процесса, а не результата. Была гармония. Еще один кусочек ее души сдвинулся и стал на свое место.
Глава 18
КАЛЕЯ. Прошлое
Переход в будущее был назначен на утро. Несколько сотен людей собралось на специально подготовленной площадке. Мартин искал Джессику. Вчера его жена весь вечерпряталась, и он даже не знал, где она ночевала. Сейчас, в толпе, ей было легко затеряться. Поэтому он держал в поле зрения Валентину. Не сможет Джессика уйти, непопрощавшись с дочерью.
Оба Райдера с помощниками тем временем отмечали по списку прибывших, организовывали в группы по пятьдесят человек — именно столько легко помещались в лучмашины времени. Джессику Мартин заметил, когда она отметилась у Рикара и примкнула к одной из групп. Быстро подошла к Валентине, обняла ее, что-то шепнула напрощание и вернулась обратно. Мартин подбежал к ней.
— Джессика!
Его жена снова юркнула в кучу людей, но Мартин последовал за ней, ухватил за локоть и развернул к себе.
— Как это называется? Ты мне даже шанса не даешь поговорить с тобой. Мы могли бы вместе обдумать ситуацию и найти выход.
— Уже поздно.
— Никогда не поздно!
Толпа вокруг зашевелилась.
— Шестая группа — на прощадку! — прозвучал усиленный искином голос Джона Райдера. — Трехминутная готовность. Посторонним отойти от группы.
Джессика выхватила локоть. Мартин чертыхнулся.
— Я люблю тебя, — глухо сказал он. Плечи поникли. — Джесс… одно твое слово… Одно твое слово и пойду вместе с тобой, наплевав на все и на всех.
Мартин продолжал смотреть ей в глаза. Джессика первой отвела взгляд.
— Нет, Мартин, никуда ты не пойдешь. Человек, которого я люблю, не бросит своих людей. Пусть у него много недостатков, но он такай, какой есть.
Джесс подняла голову, в глазах блеснули слезы.
— И ребенок… он не виноват в наших проблемах. Ему нужен отец.
— Тридцатисекундная готовность! — гаркнул Райдер-старший и принялся отсчитывать время.
Мартин сделал шаг назад, Джессика в свою очередь заскочила на площадку. Чувствуя, как отбивает ритм ее сердце, вместе с обратным отсчетом.
Она смотрела в глаза Мартину, пытаясь запомнить его. Все отошло на второй план — и люди, и звуки, и суета… Только его глаза. Грустные. Обреченные.
— Я люблю тебя. Останься!
— Иди к своей Луше.
— Десять… девять… восемь… семь… шесть…
Мелькнула последний раз мысль «а может, стоило остаться». Но Луша… Да, она эгоистка. Да, она не сможет делить с кем-то своего мужчину. Хватит, что она его с работойделила. Теперь она хочет все или ничего. Получилось ничего.
— … три… два… один… Пуск!
Группа исчезла. Джессика тоже. Мартин отвернулся и пошел прочь, не обращая ни на кого внимания.
КАЛЕЯ. Будущее
Дрейк был в числе встречающих. Люди, ответственные за прием прибывших из прошлого, быстро уводили с площадки каждую группу, провожали к регистрационным столам, где их отмечали, отвечали на вопросы. Кормили, размещали во временных жилищах. Колин искал глазами знакомые лица. Вот появился Гордон Даль — с удовольствием с ним поздоровался. Вон там дальше Ярик разговаривает с незнакомой парой — неужели родители? Мелькнула пятерка молодых людей — те самые, кого он отправил в оранжевое пятно во время первого полета Натальи Волошиной. Приветственно кивнул им, ребята отдали честь. Надо будет поднять им служебный рейтинг — заслужили.
