Опальный капитан. Спасти Новую Землю - Куно Ольга (книга регистрации txt) 📗

Не то чтобы ботаника касалось то, что здесь сейчас обсуждалось, но от безысходности пришлось взять его с собой — еще потеряется где-нибудь, а ничего сверхсекретного в поднимавшихся пока темах не было.

— Достаточно одной капли, — уточнил Макнэлл. — Встроенный компьютер проводит анализ, сверяет полученную кровь с образцом и, если она принадлежит тому же челове… существу, — вновь исправился он, — замок автоматически открывается. В итоге нет риска, что клиент потеряет ключ или забудет комбинацию цифр. Более того, сведена к минимуму вероятность, что до ячейки доберется посторонний. Даже директор хранилища не может открыть сейф, поскольку такого понятия как запасной или мастер-ключ просто не существует.

— А взлом? — не отставала Гайка.

Я заметила, как Хендрейк покачал головой: видимо, тоже разбирался в работе местной системы.

— Практически нереально, — ответил капитан. — Очень прочный сплав, использованы самые крепкие металлы с двух разных планет. Если нет крови клиента, придется ждать истечения срока хранения.

— Но кровь клиента теоретически можно раздобыть, — схватился за зацепку ботаник.

— Можно. — Рэй пожал плечами. — В любой системе, даже самой надежной, найдется лазейка. Конечно, можно ударить человека по темечку, оттащить в темный переулок и там взять у него немного крови. Но при таких обстоятельствах украсть ключ или выпытать секретный код тоже не составило бы труда. И даже отрезать палец, чтобы предоставить нужный отпечаток.

Не знаю, сказал ли он это без задней мысли или специально поддразнил Джекки, но последний заметно побледнел. Я даже испугалась, не понадобится ли парню в срочном порядке какой-нибудь тазик, и неодобрительно посмотрела на Рэя, но он моего взгляда не заметил.

— Если все так серьезно, — вновь подала голос Гайка, — как вы собираетесь открыть ячейку Линды? Вы ведь именно это планируете сделать?

— Если один способ. — Капитан улыбнулся уголками губ. — Но о нем я скажу только тогда, когда мы доберемся до сейфа.

И он снова устремил полный недоверия взгляд в сторону хакера. Тот пренебрежительно усмехнулся, мол, если хотите, держите свои тайны при себе.

— И как мы туда доберемся? — поинтересовалась я. — А главное, дадут ли нам доступ к сейфу Линды, даже если у нас есть средство для его открытия?

— У Брэна здесь хорошая знакомая, — сообщил Рэй, — заместитель директора того самого зала хранения.

— Вот это совпадение! — уважительно присвистнула Гайка.

— Я бы не назвал это совпадением, — возразил капитан. — Нам приходилось много летать по обитаемым планетам, в том числе помогать местному населению решать всевозможные, скажем так, сложные ситуации. Неудивительно, что на Дуэлле одна из них оказалась связана с камерами хранения. А то, что между доктором и замом с тех пор завязалась дружба… — Он усмехнулся. — Это уже вопрос личного обаяния дока.

Гайка одобрительно хихикнула, я улыбнулась, а вот Джекки покосился на капитана непонимающе. Обаятельным он Брэна Уолкса явно не считал.

В скором времени за нами действительно приехала упомянутая заместительница директора, и разговор пришлось отложить.

Да-да, она именно приехала, а не прилетела. Ее флаер передвигался по земле. Вообще на протяжении пути к хранилищу я почти не видела воздушных судов. Перевозивший нас транспорт оказался достаточно длинным, чтобы мы поместились всемером, усевшись в два ряда, и все-таки совсем не походил на флаербус.

Встретившую нас дуэллийку звали Зэоклейя Миакронос. Выглядела она как типичная представительница своего вида — высокая, изящная, женственная. Песочного цвета волосы подстрижены по местной моде, над ушами кокетливо торчали мелкие завитушки. Узкие синие брюки и красная обтягивающая блуза подчеркивали худобу, заставляя пугаться, что их обладательница вот-вот сломается на ветру.

Однако такая внешняя хрупкость совершенно не соответствовала характеру нашей сопровождающей. Обменявшись со всеми приветствиями и расспросив Брэна о его делах, она стала непринужденно болтать, рассказывая о местах, которые мы проезжали, то и дело отпуская ехидные замечания. Женщиной она была явно самостоятельной и уверенной в себе. И флаер вела виртуозно. Честно говоря, ехать по земле поначалу было жутковато. Дома, транспорт, иногда — идущие прямо поперек нашего пути дуэллийцы… Казалось, мы неминуемо попадем в аварию. Но Зэоклейя виртуозно лавировала среди всего этого хаоса, и мы умудрялись постоянно выходить сухими из воды.

— А куда вы подевали всех своих мужчин? — полюбопытствовала Гайка, когда водительница завершила рассказ о круглом семиэтажном здании, выкрашенном в сочно-красный цвет.

Действительно, по улицам ходили исключительно женщины всех возможных возрастов и дети, да и за рулем встречавшихся по пути флаеров сидели сугубо представительницы прекрасного пола.

— Никуда не подевали, — удивилась вопросу дуэллийка. — Они в мужских кварталах.

— В мужских кварталах? — изумилась Гайка. — У вас что же, отдельные районы для женщин и для мужчин?

— Конечно, — откликнулась та, взглянув на собеседницу в зеркало заднего вида. — А разве может быть иначе? Хотя да, я, кажется, слышала. На вашей планете селятся смешанно, ведь так? Нелегко, наверное, вам приходится.

— Кому именно, им или нам? — озорно полюбопытствовал док.

Зэоклейя рассмеялась.

— Да и тем и другим, — заверила она. — Мужчина всегда лучше поймет мужчину, а женщина — женщину.

— Нет, ну а как быть с семьями? — не сдавалась Гайка. — Семьи-то вместе живут?

— Ах, вы про семьи! — воскликнула дуэллийка. — Конечно! Дети живут с нами.

Девушка-механик тряхнула головой, пытаясь найти правильный подход.

— А мужья?

— Кто такие «мужья»? Это сокращенно от «мужчины»? Наш диалект немного отличается от вашего, — повинилась Зэоклейя.

Гайка сделала большие глаза и обернулась к капитану в поисках поддержки.

— Сэм, — попросил тот, — можешь организовать нашему механику небольшой ликбез по устройству дуэллийского общества?

— Мужчины живут здесь отдельно от женщин, — принялась объяснять я. — Понятие семьи принципиально отличается от нашего. Женщины живут большими семьями — мать, дочь, близкие родственницы и подруги, а также их дети. Девочки, когда подрастают, остаются в той же семье. А мальчики по достижении двенадцатилетнего возраста переезжают в мужские кварталы.

Я вопросительно посмотрела на Зэоклейю: все-таки теоретические знания — это одно, а реальная жизнь на планете — другое. Но она одобрительно кивнула, и я продолжила:

— Потом мальчики идут в гимназии и постепенно обзаводятся собственными семьями. У мужчин они меньше, обычно состоят из двух человек. Иногда из трех.

— Они что, все геи? — изумилась Гайка.

— Нет. — Я покосилась на водительницу, надеясь, что ее не обидело такое предположение. — Здесь просто в понятие «семья» вкладывается совсем другой смысл. Эти мужчины — скорее как хорошие друзья.

— Ну хорошо, а дети-то откуда тогда берутся? — не унималась девушка. — Из пробирки?

— Да нет, — рассмеялась Зэоклейя, — дети берутся самым обычным способом. Но семья-то тут причем?

— Мужчины и женщины встречаются в специальных местах, чтобы… — я запнулась, — чтобы сделать детей.

— Чтобы заняться сексом, — назвала вещи своими именами замдиректора и весело подмигнула. — Это называется кадорфэ. Такие специальные кафе для встреч. Мужчины и женщины знакомятся, выбирают понравившихся партнеров и уединяются в отдельных номерах. Мужчины часто ищут девушку не по одиночке, а семьей.

Она в очередной раз виртуозно вписалась между двумя другими транспортными средствами и вывернула на соседнюю улицу.

— Но это же… разврат! — выдохнул, не удержавшись, Джекки.

— Почему?! — Зэоклейя от удивления выпучила глаза. — Денег никто за это не берет, все происходит по взаимному согласию, а в итоге рождаются дети. Как бы иначе мы производили на свет потомство? Правда, что ли, из пробирки?

Ботаник лишь открывал и закрывал рот, не в силах выразить словами зашкаливавшие эмоции. Гайка сидела, задумчиво подперев пальцами подбородок. Явно прикидывала, понравилось бы ей в подобном кафе или все-таки не очень.