Спецкор. Любовь и тигры (СИ) - Аади Ал (лучшие книги TXT) 📗
За размышлениями не заметила, как пролетели полчаса, Глеб обогнал меня, крича, чтобы все тормозили.
Впереди открылся перевал, между двух скал было достаточно места, чтоб проехала машина, и я поскакала вперед, узнать, что дальше. Серж, Марат и Егор спрыгнули на землю — немного размяться и дружно потопали к густым кустам у подножия скалы — справа от дороги.
— Меньше пить надо было, — крикнула им вслед Рысь, рассмешив Леночку и Надюшку, которые тоже направились к кустам — в другую сторону.
— А ты не хочешь? — забеспокоилась Оля, — А, ну я тоже нет. Тогда смотри. Мы поедем на машине до следующей долины, еще не близко, только там пересядем на лошадей. Лучше тебе к нам пересесть.
— Зачем же, я…
— Ну, так тебе придется тогда ехать с мужчинами по более короткому пути. Мы-то крюк сделаем.
— Рысь, — шутливо запротестовал Глеб, прерывая разговор со Стасом, — не пугай Диану, — нравится верхом, так пускай. Тем более я обещал показать ей красивые места.
— Тогда я тоже с вами поеду, — решила Оля. — Не зря же взяли Команчи! А то четверо останутся охранять фургон, а вас будет только трое. Мало ли что.
— Рысь, думаю, и без тебя управимся, если что!
— Оль не надо, — попросила я, когда глаза девушки раздраженно вспыхнули. — Правда, незачем. Если хочешь, на обратном пути устроим гонки.
— Да ладно, Рысь, не переживай, — снова влез в разговор Макаров, подходя к нам.
— Ух, ты! — Оля кивнула на его ружье. — А стреляешь-то ты хорошо?
Странное ружье, с толстым стволом, такого еще не видела. Я позавидовала чуть-чуть Оле, которая так хорошо разбирается в оружии.
— Обижаешь, — осклабился Глеб.
Стас оказался симпатичным, обернувшись, он прислушивался к разговору.
— Нормально он стреляет, — буркнул водитель, — но ты, Рысь, лучше.
Нас прервали вернувшиеся парни.
— Далеко еще? — крикнул Марат. — Стемнеет, пока доберемся.
— Уже близко, — улыбнулась Рысь, — скажи спасибо, что солнце не так печет и довольно прохладно.
— Да уж, тебе, что ль за это спасибо сказать, — Токаев ловко запрыгнул наверх.
— Хоть бы и мне, — Оля снова обернулась ко мне. — Ди, правда, отдохни немножко.
Глеб махнул рукой егерям и двое из них уже подъезжали к нам. Один — тот самый здоровый бородач, что в первый день так нагло говорил с Маратом. На меня он даже не взглянул. Злобный тип!
— Это Камаль, — шепнула Рысь, — ну раз он с вами, мне не страшно. Он кого хошь голыми руками задушит.
— Диана, если вы с нами, то уже пора, — окликнул Макаров, — или оставайтесь с остальными.
Девушки уже бежали от кустиков к машине.
Вдруг Серж протянул мне маленькую камеру:
— Держи, повесь на шею, или погоди, я сам. Вот. Просто забудь про нее, неприятное ощущение быстро пройдет.
Плоская, толщиной меньше сантиметра, камера надежно прилипла к коже чуть выше выреза майки.
Когда я хотела возмутиться, он прижал палец к моим губам.
— Смотри, Ди, она стала под цвет твоей кожи, хамелеончик такой. И только серединка выглядит как кулон на цепочке, маскирует объектив. Прикольно же, скажи, Оль?
— Забавно, — хмыкнула Рысь.
— Диана, — позвал опять Глеб, — вы едете?
Он не мог видеть, чем мы занимаемся, и меня это порадовало.
Марат приблизил свое лицо ко мне и, глядя в глаза, проговорил:
— Не забудь! У тебя кобура не простая. Помнит только твою руку. Нужно только достать револьвер. Никто другой его у тебя не вытащит. Запомни: только потянуть за рукоять…
— Поняла, — хмыкнула я. Забавно видеть такое беспокойство.
— Ди, это не смешно. И еще — главное стреляй, если что, хорошо? Не попадает никуда тот, кто не стреляет!
Я кивнула ему, мол, все поняла, и мягко тронув поводья, направила Казанову к молчаливой троице, уже устремившейся к перевалу.
— О, все-таки с нами, — обрадовался Глеб, видимо, все же сомневался. — Значит так, Семен впереди, за ним я, потом Диана, за ней — Камаль. Всем всё ясно? Держимся цепочкой, разрыв не больше чем полтора корпуса лошади.
Я молча кивнула, уже жалея о своей глупости. Зачем с ними поехала? Но очень уж заманчиво было увидеть какое-то чудо, так загадочно обещанное подлым Глебом. И вообще, кто знает, может он хочет искупить этим свое поведение?
Машины после перевала свернули налево, а мы ступили на узкую тропу между скал, ведущую ровно в противоположную сторону. Видя перед собой спину Макарова, я понимала, что не испытываю к нему ненависти, или чего-то в этом роде. Просто он стал мне очень неприятен, как человек. А раз это последняя встреча с ним, потерплю — недолго осталось. Ну и постараюсь насладиться моментом.
Открывшаяся после ущелья маленькая долина захватывала дух своей красотой. Зелень повсюду, рощи, большие поляны. Кое-где виднелись осколки скал и крупные валуны. Блестела узенькая речка справа, или ручеек — издали не разобрать размеров.
Скоро мы углубились в рощу с высокими лиственными деревьями, ветви которых были увешаны крупными плодами, похожими на яблоки, только светло-синего цвета. Не стала спрашивать, что это, но одно незаметно сорвала и сунула в карман, очень уж соблазнительно низко висело. Потом спрошу Рысь, что за фрукт.
Вскоре передние всадники затормозили, хотя рощицу еще не проехали. Макаров спешился и прижал палец к губам, глядя на меня.
Подошел и тихо объяснил:
— Постарайся не шуметь, сейчас кое-что увидишь, но придется прогуляться пешком. Семен присмотрит за лошадьми.
Любопытство пересилило опасения, и я тоже спешилась, краем глаза заметив, что огромный Камаль уже стоит на земле, поудобнее перехватывая какой-то солидный автомат, с широким ремнем, перекинутым через шею. Глеб тоже взял наизготовку свое ружьё и кивнул: мол, идем.
Такие приготовления невольно заставили меня подумать о револьвере, но доставать его не решилась, успею, когда понадобится. Если уж эти мужики со своим опытом и оружием не справятся, то у меня все равно шансов с маленьким револьвером не будет. Однако само наличие оружия так близко от руки — придавало какую-то уверенность. Хорошо, что есть.
А мы все шли и шли. Метров триста, не меньше. Наконец роща закончилась, и впереди показалось широкое открытое пространство. Справа возвышалась отвесная желтоватая скала — метров десять в высоту, протянувшаяся до следующей рощи — метрах в ста, а может и дальше. Кое-где на ее бугристой поверхности виднелись более темные трещины, расширяющиеся книзу, но внутрь такого пролома, даже самого широкого пролезть мог бы разве что ребенок. Слева виднелось крохотное озерцо, окруженное плотным кольцом высоких кустов. Догадалась, заметив блеснувшую в просвете синеву. Остальное пространство не имело растительности, кроме короткой, словно срезанной ножом, жесткой травы. Мы остановились у края рощи, на границе с большой поляной.
— Теперь подождем, — спокойно произнес Глеб, словно мы больше не должны были соблюдать тишину.
— Долго ждать? — удивилась я.
— Не думаю, — Глеб искоса глянул на меня, — А что, что-то беспокоит?
Я мотнула головой, а потом все-таки решилась спросить, пока мы еще одни, больше-то случая не представится. А раз все равно ждать…
— Глеб, скажи, пожалуйста, что за охранник сидел в доме? Случайно его увидела. Если не мое дело, можешь не отвечать.
Макаров резко оглянулся, и я пожалела о своем вопросе, но меня словно бесенок дергал за язык:
— И что за странная маркировка на ящиках в машине? Я такую видела в…
Не здравый смысл заставил меня замолчать.
Толстый ремень автомата, который Камаль вдруг накинул сзади мне на шею, сдавил горло.
— Подожди! — крикнул ему Глеб, — да стой ты, ублюдок. Мне надо у нее выяснить…
Давление ремня, о который мои пальцы, будто обретшие самостоятельную волю, ломали ногти, слегка ослабло, позволив сделать такой желанный вдох.
— Не тяни, — в бесстрастном голосе, бросившем эти два коротких слова, ощущалось холодное равнодушие. Словно проговорила это сама смерть. Близкая и неотвратимая.
