Имя твое - Тьма (СИ) - Шалюкова Олеся Сергеевна (хорошие книги бесплатные полностью .TXT) 📗
Андра вздрогнула, и словно покрылась ледяной корочкой. Огненная, живая, яркая девочка исчезла. Остался загнанный испуганный зверек.
— Удивительная встреча, — протянул насмешливо Лилиар.
И Данай зло прищурился в ответ.
— Лил.
Испуганно переводя взгляд с одного на другого, Андра тихонько спросила:
— Вы знакомы?
— О да, котенок, — согласился Лилиар, протягивая руку. — Вставай, мы уходим.
— С тобой она никуда не пойдет, если не захочет сама, — огоньки в глазах дампира стали еще злее.
Андра сжалась на своем стуле. Происходило что-то непонятное, неправильное. Что-то…
«Это влияние суккубы».
С трудом сдержав вопрос, который так и рвался с губ и в мысли, девушка круто повернулась. Нашарила взглядом свое отражение и нашла там, в зазеркалье, Инь. Она смотрела серьезно и даже немного встревоженно.
«Это просыпается твоя сила, Андра. Сила суккубы. Сила, которой достаточно, чтобы вертеть мужчинами, управлять женщинами, править этим миром. Сколько мужчин в человеческой истории становились гениальными политиками и страшными кровавыми диктаторами, просто потому что рядом с ними была суккуба. Всех и не упомнить. Александр Македонский и его возлюбленная суккуба Роксана. Жозефина для императора Наполеона. Гели для немецкого фюрера, Адольфа Гитлера. Их можно перечислять очень долго… Но суть ты уже уловила. Эти двое считают тебя своей. На свой лад. Одному ты принадлежишь по контракту. Второму по праву памяти и прошлого. И ни один не уступит».
«Инь».
«Да?»
«Я не хочу выбирать».
«Тебе придется», — в глазах Инь больше не было сочувствия. — «Суккубе лучше, когда она выбирает себе одного мужчину. У тебя большой выбор, Андра. И твоя сила только начала просыпаться, еще не до конца разрушая тебя и твой привычный мир. И… Данай тебе никогда принадлежать не будет. Ты сама не простишь, если разрушишь его жизнь, его семью. Поэтому уходи сейчас. Ничего не объясняй. Ничего не говори. Уходи».
«Инь».
«Поверь старой мудрой даме, у которой за плечами несколько тысяч лет жизни, Андра».
«Не хочу».
Серебряные глаза в отражении сверкнули упорством, почти яростью. Инь испуганно отшатнулась, глядя на появившуюся и так же мгновенно исчезнувшую фурию.
А Андру, разозленную Андру от полбокала вина вынесло в астрал. Тяжелый день, нападение джинна, салон красоты непонятно где, необычный вид. И на десерт испорченный вечер.
Прощать всё это она не собиралась.
Жилистый и довольно хрупкий кулачок шарахнул по столу с очень громким звуком. Зазвенели тарелки, подпрыгнули бокалы.
— Молчать, — приказала девушка.
Брови Лилиара поднявшись, попытались слиться с волосами. Данай схватился за голову. Режим «берсеркера» в исполнении очаровашки-ведьмочки ему был знаком и не понаслышке.
Пару раз прилетало. Первый раз был самым запоминающимся и тяжелым. Тогда Данай нарушил договоренность и пришел на кладбище не вовремя. Просто почуял по связи на артефакте, что его милой ведьмочке ужасно плохо, и хотел помочь. А ее тогда ломало после трех суток допросов, на которых она была «помощницей». Девушку переполняли злость, ярость, непонимание, неверие, ненависть. Андра этой самой ненавистью фонтанировала на всю округу подобно огромному вулкану.
Лилиар не мог знать, что сейчас начнет взрыв.
Да и даже зная, приготовиться к этому было нереально.
— Пункт первый, — процедила Андра сквозь зубы, сверкая злющими глазами на Лила. — Грабли убери.
Демон руку отдернул, словно от горячей сковородки, Данай ему даже мысленно посочувствовал. Сейчас он Лила отлично понимал, да и ощущал кожей изумление демона, неверие.
— Пункт второй, оглобля высоченная, сядь! — рыкнула девушка.
Демон на стул не сел — упал.
— Пункт третий, кто помешает мне есть тортик, того пущу на ленточки с помощью подручных столовых приборов. Вопросов нет? — засияла очаровательной улыбкой девушка.
Лил и Данай молчаливо помотали головой. Слева направо, справа налево.
Девушка одобрила их поведение едва заметной улыбкой и звонкими словами.
— Ну и приятного аппетита мне тогда!
Ножки стула проехали с неприятным грохотом по полу. Лилиар излишне торопливо отодвинулся в сторону, пропуская мимо себя официанта. И пока тот сгружал на стол кофе и тарелочку с двумя порциями медовика, склонился к Данаю. Вражда, довольно давняя, была мгновенно забыта перед необходимостью получить информацию. К тому же, от Даная сейчас веяло сочувствием. «Спасибо» Андре, ощущавшей это. Ведьмочка не могла расшифровать чувства дампира, зато исправно передавала их Лилу.
— Что это такое? — прошипел демон, стараясь не срываться на высокие ноты.
Данай скосил на него взгляд:
— Андра.
— Замечательно. Только котенок, которого я знаю, глаз боялся оторвать от земли, не то что ругаться.
— Ничего не могу сказать, кроме как: «сами виноваты». Жизнь в доме Инквизитора не проходит даром.
— А это здесь причем?
— Пошли, выйдем. Поговорим, — предложил Данай.
— А она?
— С учетом сразу двух кусочков медовика? — дампир по-мальчишески задорно улыбнулся. — Она не поймет, даже если сверху рухнет потолок. Ибо мед в сочетании с бисквитом, карамелью и орешками под кофе — ее слабость.
— Не знал.
— Ты многого не знал, как я посмотрю.
Лилиар раздраженно дернул плечом, такое обвинение ему совершенно не понравилось. Но спорить демон не стал, молча отвернулся.
Вложив оплату за ужин в меню, Данай что-то шепнул официанту и первым вышел на улицу. Потянулся, разминая немного уставшие плечи, потом повернулся, глядя на Лила.
— Вот уж не думал, что в ее контрактниках такая зараза как ты. Хотя стоило догадаться, что именно тебя сопровождает шут с глазами убийцы.
— Она?
— Не называла имен, — Данай прислонился к стене дома, глядя на Лилиара. — Она никогда их не называет. Ты не заметил?
Лилиар задумался, перебирая в памяти события, которые успели произойти. И с неохотой констатировал, что девушка действительно ни разу не назвала его по полному имени. То же самое касалось и Эльена, и даже Мефа. Когда ей надо было обратиться к кому-то, она просто поднимала взгляд. И демоны поворачивались к ведьмочке.
— Почему?
— Она знала о том, кто она еще с детства. Прояснил кто-то ситуацию. Перед этим успела свести с ума одного инквизитора. Он к ней хорошо относился, жалел крошку. Вот она к нему всегда и бежала, дядя Миша, дядя Миша. Он привязался к ней, приносил игрушки, сладости, книги. Он же рассказал ей о том, что не нужно называть полными именами людей. Если она, конечно, не хочет привязать их к себе навечно. Когда она подросла, начала понимать побольше, он решил помочь ей. Они сбежать собирались, а Сергий первым успел. Ну тогда он и начал ее пацанкой таскать на допросы, на расследования. Потом начались пытки, она откажется — ее на дыбу и пороть. А соглашаться она отказывалась. Так ее привязывали и заставляли смотреть… — Данай растерянно обернулся, понимая, что перестал ощущать Лилиара. Демон стоял, но из него словно ушла жизнь, он ощущался каменной статуей. Дампир отвернулся, понимая, что именно в его словах заставило вот так закаменеть демона.
— Дальше.
— Ну и, она тихая, тихая, прячется в своей скорлупке, чтобы никому не навредить. А потом вспыхивает подожженным фитилем бомбы, и следует взрыв. Вот от этого взрыва лучше быть как можно дальше… Это она еще достаточно мирная.
— Могло быть и хуже?
— Точно, — хмыкнул Данай. — Могло. Хочешь, байку расскажу?
— Ну?
— Дело было… — дампир повернулся к довольной Андре, вышедшей из ресторана. Оглядевшись по сторонам и найдя мужчин, она фыркнула и отвернулась. Гордо задрала подбородок и двинулась по дорожке к дому. Следуя за ней на некотором отдалении, двигались Данай и Лилиар. — Дело было, наверное, на первом курсе. Она, чтобы к ней особо не привязывались, строила из себя синего чулка. Ну, и естественно, чтобы самой ни к кому не привязаться, это делала. Ни с кем не разговаривала, не общалась и очень быстро стала отщепенцем. Хорошо хоть не козлом отпущения. Идиотов, как известно, много, а троим придуркам из ее института очень хотелось посмотреть, что же она прячет. Под своими юбками, растянутыми свитерами, за очками с толстыми линзами. Подождали, пока поздней осенью она задержится в институте до вечера. Она дежурила в тот день, вышла, когда на часах была уже половина девятого. А осенью-то темнеет гораздо раньше. Ждали они ее в прилегающем парке, она ходила всегда напрямик. Перед этим ее не было два дня, и когда она домой шла, немного прихрамывала. Они напали молча, не сговариваясь… Что было дальше не помнит ни один, очнулись все трое в больнице. А потом по городу пошла байка, что в этом парке завелась упырица. Окутанная серебром, с когтями «во», глазами «во». И тех, кто попадется ей на глаза, она этими когтями на ленточки нарезает…
