Проклятая (ЛП) - Арментраут Дженнифер Л. (серии книг читать онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
— Не может быть, — пробормотала я. — Мама с папой были очень скучными и обыкновенными.
— Может и не твои родители, а пращуры, или дядя с тетей, или кузены?
Вся моя семья была скучной.
— Нет. Не думаю.
— Признаюсь, что заглянул в твое семейное древо, когда мы привезли тебя сюда. В основном ради собственного любопытства.
Я подошла к нему еще ближе.
— Вы что-то нашли?
Он колебался.
— Нет.
— Вы уверены? — тихо спросила я, мне было тяжело держать зрительный контакт с ним.
Он невозмутимо улыбнулся. Внутри меня все похолодело.
— Я уверен на сто процентов.
Без сомнений, я поняла, что он врет. Он нашел что-то — что-то, чем не хотел со мной делиться. Холод распространился по моей коже, оставляя за собой противные мурашки.
Он встал.
— Не могла бы ты пройти за мной?
Я с большим удовольствием прошла бы по битому стеклу, но выбора у меня не было.
— Конечно.
Кромвел посмотрел на меня так, словно прочел мои мысли, и мне привиделась настоящая улыбка на его губах, всего на секунду или две.
Итак, я последовала за Кромвелом к его домашнему офису в другом крыле дома. Все правое крыло было учебной зоной, которая казалась стерильной и безжизненной.
Кромвел прошел за свой стол, пока я стояла в середине комнаты, не желая подходить ближе. Я не могла удержаться. Глядя на него, я видела улыбку своего отца за минуту до того, как он нажал на газ и выехал на перекресток. Дрожь отвращения прошла сквозь меня.
— Холодно? — спросил Кромвел, вытащив связку ключей. — В этой части дома сквозняки.
Я не стала отвечать.
Он как раз достал нужный ключ из связки.
— Твоя сестра убеждена, что в этой части дома есть призраки. Я почти уверен, что за этим стоит Гейб. Он тот еще шутник.
Я подошла поближе, когда он открыл шкаф и стал просматривать папки. Я вытянула шею, чтобы рассмотреть надписи на папках. Первой была «Курт Лагос». Она была довольно толстой. Как и следующая. Сначала я не поняла, о ком речь, ведь знала его как Хайдена Кромвела. А не Хайдена Грея. А затем шла папка близнецов, затем Гейба и, наконец, Оливии, и моя.
Прежде, чем он поймал меня за подглядыванием, я отвернулась и сделала вид, что любуюсь картиной на стене.
С изображенными на ней зелеными холмами и пастельными цветами, она напомнила мне то, что я рисовала до аварии, но больше я не думала об этом. Мой мозг сосредоточился на Кромвеле и том, что у него были папки на всех нас. Было интересно, что в них.
Внезапное желание подчинило меня. Я хотела подбежать туда, оттолкнуть его и посмотреть, что в тех папках. Я имела право знать, что в них, что там обо мне и о других. Ладно, может не про всех, но как минимум об Оливии и Курте.
И о Хайдене.
— Эмбер?
— Да? — я развернулась.
— Думаю, тебе это понравится, — он держал в руках черный альбом. А поверх него лежала серебряная рамка.
Еще до того, как я подошла ближе, мое сердце сжалось, я знала, что было в той рамке. Фотография моей семьи до аварии, счастливой и улыбающейся. Папа обнимал меня за плечи, а мама держала трехлетнюю Оливию на коленях. Я рассеянно прикоснулась к ней, а другой рукой потянулась к альбому. Я хорошо помнила, как сама вставила фото в рамку. Я сидела на кровати и хотела верить, что эти воспоминания не будут потеряны.
— Лиз разбирала коробки и достала фотографии, — объяснил Кромвел. — Она поместила остальные в альбом для тебя и Оливии.
Мои руки дрожали, когда я поднесла альбом и рамку к груди. Я медленно подняла глаза и встретилась с ним взглядом. Кромвел сдержанно улыбнулся и отвел глаза.
— Спасибо, — только и смогла прошептать я.
Кромвел кивнул.
Больше сказать было нечего. Я развернулась и понесла свою драгоценную ношу наверх. Поставив фотографию на столик около кровати, я села на кровать. Я открыла альбом и окунулась в счастливые беззаботные годы, оставшиеся лишь на снимках.
Некоторые из них заставили меня улыбнуться, например, детские снимки Оливии с румяным личиком и беззубой улыбкой. И папины, где он корчил смешные рожицы на камеру. Или те, на которых мама пыталась готовить, что всегда было смешно. Но фотографии также раскрыли свежую глубокую рану в моей груди. Я дошла до очередной фотографии, в конце альбома, и жжение поднялось в моем горле. На ней были лишь мы трое, я и мои родители, на ковре из золотых листьев, беспечно улыбавшиеся.
Когда-то мы были одной семьей. Я успела об этом забыть.
Я пробежалась пальцами по фото, запоминая красивое лицо своего отца. Жжение в глазах стало нестерпимым, и я почувствовала слезы на щеках. Взяв альбом с собой, я легла на подушку и постаралась вспомнить то счастье, что было на этих снимках.
***
Через пару часов я заставила себя пойти к раковине и умылась холодной водой. Слезы все еще стояли в моих глазах, но я сделала глубокий успокаивающий вдох, натянула толстовку и собрала волосы в хвост.
Спустившись вниз, я поискала Оливию. После всех тех снимков мне захотелось провести с ней больше времени. Тихий звук телевизора привел меня в самую большую гостиную в доме. Я старалась идти тихо и незаметно, когда подходила к двери.
Меня никто не видел, и я почувствовала облегчение. Я и не представляла, как выглядело мое лицо после всех этих слез. Гейб сидел на одном из кресел. Видны были лишь его кудри. Паркер сидел на другом конце комнаты, читая книгу как обычно. Свернувшись на одном конце дивана, лежала моя сестра — похоже, она спала.
И несмотря на то, что я была уверена, что моему сердцу некуда падать ниже, я все же почувствовала его где-то в кроссовках.
На другом конце дивана сидели Хайден и Фиби. Она лежала между его ног закрыв глаза. Ее щека лежала на его груди, а рука Хайдена была перекинута через спинку дивана. Другая была обернута вокруг ее плеч, а ладонь покоилась на ее щеке.
Хайден пробормотал что-то поверх ее головы, и она слабо улыбнулась.
Мое горло сдавило, дыхание застыло в легких. Они выглядели идеально вместе. А потом меня накрыла волна раскаленной ярости.
Фиби потянулась и открыла глаза. Они блестели от слез.
Хайден нахмурился, положил руку ей на лоб.
— Что случилось? — в его голосе слышалось беспокойство.
Я резко вздохнула, понимая, что Фиби ощутила всю смену моих эмоций.
Я в ужасе развернулась и побежала к входной двери. Мой желудок свернулся в узлы.
Прохладный ветер охладил мое горящее лицо, и я поторопилась вниз по ступенькам и дальше на подъездную дорожку. Слезы грозили задушить меня, но я отказывалась давать им волю. Я сунула руку в карман джинс и стиснула монетку так, что она впилась в кожу сквозь перчатки.
Я не знала куда иду, но мне надо было уйти, достаточно далеко от унижения и ревности, которую я ощущала, и от ее источника. Видеть их всех вместе было хуже, чем пощечина. Дело не только в любовных объятиях Хайдена и Фиби.
Хотя это было больно. Но это было больше похоже на свежую рану, с которой сняли пластырь. Они все выглядели как семья. А моя сестра, мирно спящая рядом с ними, была ударом под дых.
Я не была частью их семьи. Хайден как-то пытался ввести меня в нее, но он тоже сдался. Их связь, их дары связывали их вместе, а я была аутсайдером.
Все сложилось: и авария, то, что случилось с моей мамой, два года, что я боролась за нашу жизнь. И то, что нас привезли сюда, в мир, которого я не понимала, в окружение людей, которые не только меня боятся, но, скорее всего, еще и хотят причинить мне вред.
Я шла по дороге от дома Кромвела, дрожа все сильнее с каждым шагом.
И прижимала руки все сильнее к груди и остановилась, когда дошла до конца частной собственности. Я не осознавала, что иду так долго. Только сейчас я заметила, что солнце уже заходит за горы Сенека.
Часть меня не хотела возвращаться в этот дом, снова видеть Хайдена и Фиби в таком виде. Я сделала глубокий вдох. Я не думала, что между ними что-то было, но они и правда проводили много времени вместе.
