Чудовище для красавца (СИ) - Троицкая Елена Игоревна "Sariko" (бесплатная регистрация книга .TXT) 📗
Наконец, воды начали теплеть. Весна набирала силу и отняла власть у холодных дней. И однажды в привычные звуки примешались новые, чужие. Не голоса людей, нет, а свист и рокот, хлопки крыльев и устрашающее цоканье когтей по дереву. Сын виконта думал выйти, но его быстро вернули обратно в каюту и написали на руке просьбу оставаться в четырех стенах.
Мужчина протёр глаза, сидя на ворохе цветастых тряпок, и протёр глаза ещё раз. Он испугался: мир давно не был для него так чёток и ярок. Зрение вернулось. Затем вновь поплыло и вновь очертило грани. Леонар зажмурился, отсчитал про себя до десяти и разомкнул веки в ужасе, что вот сейчас он очнётся ото сна во тьме.
Он видел! Вот его постель, вернее, гора одеял. Вот стол, вернее, доски с ножками. Вот пища: рыба, фрукты и вода. Вот посуда, гребень, одеяние.
Не веря в собственное счастье, встал и, вопреки просьбе невесты не выходить, вышел за дверь. Прошёл по коридору до лестницы, поднялся, переступил свалившуюся с петель доску и воззрился исцелёнными лазуритами на небо. Аромат моря, и без того острый, обжёг свежим порывом воздуха! Свет заставил глаза заслезиться. Ветер сдул капли из глаз в далекий путь к морским просторам.
О, как оно прекрасно, море! Как ярок день, как восхитителен солнца свет, и как чудесен этот мир!
Он опустил глаза и замер.
Корабль едва не кренился в бок от количества гостей. И эти гости людьми не являлись.
Глава 12
Из дневника графини Химемии Сеа Хичтон.
«У всех есть сокровенные секреты. Их хранят для особых людей и случаев, или забивают в деревянный ящик и хоронят.
Я бы хотела похоронить свой, но он всегда со мной. Мне не сбежать от раскрытия этой тайны, не спрятаться и не притвориться, что её нет. Потому я могу лишь подготовить любимого человека и попросить меня принять такой, какая я есть».
Моряки баяли о тех, с кем их сталкивало море. Любимым персонажем корабельных сказок были хвостатые русалки – жители глубин, и дети неба – гарпии.
Так повелось. Корабль в море – жди посла из глубины, а подошёл к утёсам, посмотри на небо: к тебе спускается человек-птица. Иногда встречи выходили неприятными: случалось, русалки топили корабли, а гарпии нападали на команду. Но в большинстве своём моряки охотно торговали с полулюдом. Кто ещё продаст жемчуга на вес? А кто наловит крабов в обмен на парочку крюков, как не русалки?
С гарпиями дела моряки тоже имели, но боязливо. Однако кто ещё спустится в расщелины за драгоценными камнями, или насобирает лекарственных цветов с отвесных скал? Человек утонет-разобьётся, а им пару раз крылом взмахнуть. Но, главное, они были патрулями моря, за что им низкий поклон.
Король поддерживал такие связи.
А почему бы нет? Территории с полулюдом не делили, войн не вели, соседствовали тихонько и без громких склок. Потому истории о них до Леонара доходили в большинстве своём с положительным зачином. И в нём не развилась антипатия к тем, кто отличался.
Но вживую никого из подобных полулюдей Леонар не видел. Он даже не интересовался ими. Порой встречал в книжках и на гравюрах. Но на те изображения – гротескные и кривые – смотреть мог лишь бесстрашный. Вживую же дети неба неприглядными не выглядели. Скорее, их вид запоминался чужою красотой. Изящные, длинноногие, с большими чёрными глазами, закутанные в плащи фигуры.
Так вот, юный лорд увидел женщин и мужчин, детей небес. Рождённых ветром гарпий, живущих на скалистых утёсах, на них часто грешат, будто это они навлекают шторма и уносят в небеса людей. Говорят, они молчаливы и нелюдимы, а если берутся с людьми работать, то всегда требуют необычную оплату. И ещё, Леонар не знал ни одной истории, когда они покидали территории скал и морей и жили среди людей.
Тонкие и невысокие гарпии сидели и стояли, впиваясь когтями в деревянную плоть корабля. Закутанные в гладкие плащи из перьев, они вели бессловесный диалог с девушкой, немного от них отличающейся. Она была тоньше и ниже, и жестикулировала руками.
В попытках рассмотреть картину ближе, Леонар шагнул вперед. Тут скрипнула доска-предательница, и на мужчину по-птичьи резко повернули головы все гости корабля. Плащи расправились крыльями и сделали один лишь взмах. Поднялся ветер, он сбил мужчину с ног, а десятки гарпий поднялись в вышину и закружили над судном в небе, как предвестники холодной зимы. Большинство отправилось восвояси, только трое продолжили свое кружение над кораблем.
На палубе сталась одна крылатая – та самая, которая немного отличалась от улетевших с корабля. Изящная тонкая фигурка, невысокая обладательница серых крапчатых крыльев стояла на носу, взглядом провожала гарпий. Девушка кукольной красоты. Она смотрела с грустью в вышину, но не решалась в неё уйти. Ветер звал, трепал ей платье и прическу, но она отпустила его вздохом. Повернулась и взглянула знакомыми глазами цвета черных жемчужин в его лазурные.
Леонар ахнул. Такого исхода тайны он не ожидал.
Услышав резкий «ах!», девушка вздрогнула. Вся напружилась в ожидании горьких слов.
Желая рассмотреть, не доверяя вернувшемуся зрению, Леонар начал приближаться. С каждым шагом он видел всё больше и верил увиденному всё меньше. Прекрасное платье оказалось перьями. Сделав ещё пару шагов, лорд смог это понять. Перья росли от линии лифа, прикрывая бугорки грудей, они опускались юбкой до колен, порождая иллюзию обворожительного наряда благородной смелой девушки, пожелавшей оголить перед женихом колени. Сзади «юбка» опускалась в пол, чем создавала серый фон, позволяя насладиться белизной стройных ног.
Ещё шагнув, Леонар смог в деталях рассмотреть лицо. Но две тонкие ручки с аккуратными длинными пальчиками прикрыли всю красоту. Графиня Сеа Хичтон, а это была именно она, стыдливо покраснела.
— Прошу, не прячься больше, Химемия.
Графиня едва заметно дрогнула и опустила руки, выпрямила спину. Она несмело смотрела на Леонара, боялась увидеть в его взгляде отвращение. Но тот был слишком увлечён любованием, его поразила красота, что пряталась за маской и бинтами.
Удивительные тёмные глаза обрамляли густые длинные ресницы цвета самой ночи. Тонкая изящная линия носа, как обтесанная волнами скала. Чувственные губы – розовые лепестки – рисованы кистью божества, так они были хороши. А шею и плечи будто лепили из мрамора лучшие скульпторы поднебесной. Тело ткали посланники ветра. А руки и ноги не иначе как подарила богиня красоты.
И ни одного ожога.
— Лгунья, — ласково прошептал юный лорд.
В негодовании Химемия расправила крылья, до этого претворяющиеся шлейфом платья. «Вот тот звук!» — осознал Леонар. Он слышал его из шкафа и в комнате: звук расправляемых крыльев.
Девушка чуть повернулась в бок и подставила крылья солнцу. Склонила голову, словно вопрошая: а они красивые?
Чуть ниже лопаток из спины росли два больших крыла, серых в белую крапинку. Блики света играли с пятнышками перьев, и когда юная гарпия опустила свои крылья, показалось, что свет полетел с них брызгами лучей.
— Красота…
Леонар встал как вкопанный, не ведая, как выразить ему своего восхищения, которое топило под собой ворох вопросов. Хотелось задать их все и разом.
— Скажи, о голосе ты тоже соврала, Химемия?
Графиня глубоко вздохнула и неловко улыбнулась, чуть наморщив лоб.
«Я не лгала вам, я не умею говорить по-человечески», — услышал юный лорд голос в голове. Тот самый, что порою чудился ему как эхо.
Нет, слухи, конечно, ходили. Моряки, бывало, говорили о способности полулюда объясняться без слов. Но почему тогда...
— … я раньше вас не слышал?
Химемия виновато опустила глазки.
«Я кричала вам неоднократно, милорд, но вы оставались глухи. Такое бывает, если человека одолевают сомненья, и он не желает слышать. Вы услышали меня уже на этом корабле. Когда у вас был бред».
