Семь опасных теней (ЛП) - Метани Валинн (электронные книги без регистрации .TXT) 📗
Но я уже не была той, кто дрожал в подвале, пока демон убивал ее дедушку, и я не была той, кто позволял задирам мучить ее. Та девушка была без мозолей на ладонях от тренировок с мечом. У нее не было опаленной одежды от практики онмёдо. Она не была в Ёми и не сталкивалась с шинигами.
Холодным вечером я оставила ту Киру Фуджикаву на вокзале в Киото. Дрожащую и напуганную. Когда я вернулась, я была другой, изменившейся навеки.
Я была в красных хакама мико и белом кимоно, волосы были собраны в высокий хвост. У меня был простой стальной меч за поясом. Даже если я встречу смерть, я прослежу, чтобы мои враги умерли со мной.
Они-чан лежал у моих ног. Широ стоял рядом со мной. Шинигами и огр собрались в центре двора. Шимада, похоже, объяснял ритуал другим, его красная хаори трепетала от ветра. Хейхачи был взволнован, Роджи скучала и разглядывала ногти. Я впервые видела ее в броне после ее прибытия с Шимадой. Она поймала мой взгляд и послала поцелуй.
О-бэй и Юза были в черном, выглядели издалека как сестры. О-бэй выбрала кимоно, пластину на груди и броню на левом плече. Бабочки из белых нитей рассыпались по ткани. Юза была в черных хакама и черном кимоно, выглядела опасно. Кику с другой стороны сидел на земле, голый по пояс, мышцы ног выпирали. Он грыз ноготь большого пальца, сплюнул что-то на землю.
Я надеялась на огра. Если он не справится, все будет потеряно.
Широ будто читал мои мысли. Он обвил рукой мои плечи, притянул ближе и поцеловал в лоб.
— Все будет хорошо, Кира, — сказал он. — Это сработает.
— Уверенности нет, — прошептала я, глядя, как шинигами занимали места. Их построение напоминало созвездие Большой ковш, Шимада стоял на вершине. Большой ковш — или Семь звезд Северного ковша — был важен в онмёдо со времен Абэ-но Сэймэя. Те семь звезд давно символизировали, чтобы отгонять зло и, что важнее, нести справедливость.
Шимада мало говорил мне об этой церемонии, но я понимала значимость построения. Шинигами стояли лицом к садящемуся солнцу, исполняли сложные жесты, и я едва могла их уловить, не то что понять.
Стало тихо. Они колдовали, и их тени стали принимать жуткие облики. Их фигуры стали с длинными когтями и изогнутыми рогами, чешуей и клыками. Я отпрянула, когда тень Шимады потянулась по земле, прижимая ладонь к брусчатке. Она закричала, и я слышала это душой. Моя смелость убегала от этого.
Бабочки поднялись с кимоно О-бэй, рассеялись с татуировок Роджи. Белые мотыльки Юзы летали вместе с синими Ронина, но всех их подавляли черные огромные бабочки Шимады. Тысячи бабочек и мотыльков кружили во дворе, скрывая от меня что-то темное и жуткое.
— Что мы наделали? — прошептала я, отходя от существ, поднимающихся из тьмы.
— Только то, что можем, — Широ придерживал меня. — Не теряй смелость. Худшее еще впереди.
Они-чан зарычал, глядя на что-то на главном святилище. Я проследила за его взглядом. Женщина стояла на крыше, смотрела с презрением на сцену перед собой. Девять золотых хвостов за ней были как веер, а ее золотое кимоно мерцало от угасающего солнца, трепетало от ветра, который я не ощущала. Ее красота была из иного мира, такая идеальная, что я отчасти желала запомнить ее как картинку.
Я знала, кто она была, без подсказок. Тамамо-но Мэй, одна из самых опасных ёкаев Японии, помощница Шутен-доджи. Страх сдавил меня быстро и с силой. Я не могла дышать. Не могла двигаться.
Они уже были тут.
Тамамо-но Мэй поднесла рожок к губам.
Звук рожка раздался над храмом как гром.
Тридцать один
Храм Фуджикава
Киото, Япония
Они-чан взревел в ответ. Он вскочил на ноги, приняв полный размер в прыжке. Я опустила ладонь на спину кота, чтобы не упасть. Жесткая шерсть на его плечах росла пучками среди шрамов. Одно ухо было надорвано. Когда Они-чан тряхнул хвостами, огонь на кончиках зашипел, бросаясь угольками.
Они были тут.
Широ притянул меня к себе и поцеловал.
Кровавая луна еще не взошла.
Рожок прозвучал снова, и ему ответили крики демонов.
Они были тут.
Шинигами вытащили мечи. Кику с криком взмахнул дубинкой и погрозил ею Тамамо-но Мэй. Тени вокруг шинигами погрузились в брусчатку, терзали воздух, словно тонули. Ритуал был прерван. Враг был у ворот.
— Шутен-доджи не должен быть тут! — крикнула я Широ. — Луна еще не взошла!
— Это не он! — сказал Широ. — Это Тамамо-но Мэй, они прибыли прервать ритуал. Им нужно убить всего одного шинигами, чтобы остановить нас, понимаешь?
Я кивнула, страх сдавил горло так, что было тяжело дышать.
— Мы задержим их, — сказал Широ, уши склонились вперед, словно следили за добычей. — Бери Они-чана и осколки Кусанаги. Нельзя бросать меч без защиты.
— Хорошо. Будь осторожен. Пожалуйста, — я прижала ладони к его щекам, заметила янтарные искры в его глазах, веснушку на правой щеке и то, как его челка падала на лоб под углом. Если я умру этой ночью, я хотела в последние мгновения вспоминать его лицо.
— И ты, — сказал Широ. — Иди. Скорее.
Они-чан ткнулся головой мою ладонь, рыча. Я отошла от Широ, желая остаться с ним. Но Они-чан прыжками устремился прочь. Я поспешила за большим котом, миновала главное святилище, обогнула веранды и общежитие жрецов. Мотомия виделся впереди, черепица выглядела обгоревшей в свете заката и кровавых облаков.
Они-чан остановился у двери. Я почесала его за порванным ухом и прошептала:
— Жди тут. Я сейчас вернусь, — он заурчал, прыгнул на крышу, чтобы следить за нарушителями.
Я спустилась в пустой погреб. Осколки Кусанаги мерцали на алтаре на шелковой подушке. Я замерла перед алтарем, дважды поклонилась осколкам, дважды хлопнула и снова поклонилась.
— Прошу, — прошептала я, сжимая ладони перед грудью, закрыв глаза. — Если эти осколки охраняет ками, услышь мою молитву. Если когда и нужно стать целым, Кусанаги но Цуруги, меч Аматэрасу-омиками, то это сейчас.
Я открыла глаза, но меч остался осколками, как и мое сердце. Наша миссия висела на волоске, и мне нужен был целый Кусанаги но Цуруги. Если с шинигами что-нибудь случится, меч станет единственным шансом на успех.
Они-чан зарычал снаружи. Что-то завизжало. Я оглянулась и собрала осколки в шелковой ткани, свернула ее и завязала. Я закинула мешок на спину и завязала на груди. Осколки не долго будут там храниться, но так мои руки были свободны.
Вой сотряс мотомию. Я взбежала по ступенькам, вышла вовремя, чтобы увидеть, как Они-чан обрушивает огра на землю. Они-чан тряхнул большой головой, терзая горло они.
Второй огр закричал, напал на открытую спину Они-чана. Я не успевала достать мечом, так что изобразила Рин, направила всю ярость к огру. Я вытянула руки, и жар охватил мое тело. Яркий шар огня вырвался из ладоней, пронесся по двору и ударил по огру. Он пошатнулся, спутанная грива пылала. Его крики привлекли внимание Они-чана.
Большой кот повернулся, рыча, кровь капала с подбородка. Он напрягся, мышцы напоминали большие пружины. Он прыгнул, передние когти блестели как лезвия. Они-чан впился ими в они, утащил монстра к земле. Я отвернулась. Захрустели кости. Во дворе стало тихо.
Они-чан сошел с трупа огра, и я хотела забраться на его спину и убежать — он выглядел достаточно большим и быстрым, чтобы унести меня подальше. Если шинигами проиграют, если Кусанаги окажется у врага. И если я не смогу соединить клинок, наверное, будет умнее схватить осколки и убежать.
Я стояла перед мотомией, зацепив большим пальцем лямку самодельного мешка. Другая ладонь лежала на рукояти стального меча. Тени вокруг ног сгустились. Кровь лилась из глоток и груди огров, и она была как смола в темноте. Страх окутал язык, медный и искрящийся. Они-чан подошел и ткнулся головой со шрамами в мою ладонь. Я почесала его за ухом, глядя на врата храма и дрожа.
Крики летали как стрелы. Деревья вокруг меня дрожали, может, видели жестокость в главном дворе. Я со своего места могла только слышать крики и звон металла, вдали прогремело что-то, похожее на выстрел из пистолета.
