Горных богатств Хозяйка (СИ) - Савская Елена (читать онлайн полную книгу .txt) 📗
Проснулась Алёнка резко и как будто бы без причины.
Просто открыла глаза в темноте и прислушалась…
Тишину сеней при покоях барыни время от времени нарушали громкие возгласы и дамский смех. Тихо-тихо сквозь толщу стен и пола играли скрипки и флейты. Вдруг музыка стала громче и раздавалась уже из открытого окна спальни господ. Алёнка поёжилась, ощутив прохладу майской ночи. Окно в спальне барыни она открыла ещё часов в пять, когда парикмахер высыпал на модную причёску Фелициаты полкоробки пудры. Потом за суетой перед началом приёма, закрыть его просто забыла, за что поплатилась парой зудящих комариных укусов и ознобом.
Видимо, в зале для танцев тоже открыли проветрить. Алёнка закрыла окно и подкинула дров в камин. Она грелась, смотрела на пламя и вдруг подумала, что камердинер, возможно, тоже прилёг отдохнуть. Тогда можно тайком вытащить ключ от господского кабинета.
Алёнка от волнения расправила складки на сарафане, взяла подсвечник с одной свечой, подожгла её от камина и вышла в темный коридор.
Тишина… Если кто-то и находился сейчас на втором этаже, то люди эти либо спали, либо молчали и не двигались, что было практически невозможно.
Выждав ещё минуту, и не услышав ничего подозрительного, Алёнка пошла по коридору вглубь крыла, где находились покои Николая Семёновича. Она остановилась у его двери и прислушалась. Ничего… И никого. Ни храпа, которым страдал камердинер, ни вздоха, ни шага.
Алёнка толкнула дверь. Та с тихим скрипом открылась. В комнате и вправду, никого не было. А на прикроватном столике лежало одно из колец с ключами. «Наверное, оставил ненужные на балу… Хоть бы среди них был тот самый». Осторожно взяв связку прямо за ключи, чтобы они не звякали, Алёнка торопливо пошла к кабинету.
Следующие минут десять она подбирала нужный ключ.
Делать это приходилось осторожно и тихо. Вдобавок ещё надо было постоянно прислушиваться, не поднимается ли кто по лестнице? Не проснулись ли в комнатах? Алёнка знала, что прислуга могла заснуть, где придётся. И гарантии её уединения не было совсем.
Наконец, о чудо! Предпоследний ключ без труда провернулся в замке.
Алёнка вошла в кабинет и осветила его своей свечой. Внутри он оказался просторным, с массивным столом, шкапом для книг и бумаг, с двумя окнами, обрамлёнными синими бархатными шторами. И даже кровать там стояла в углу, правда, скрытая ширмой от глаз посетителей.
Шкатулку Алёнка увидела не сразу. Но когда заметила её, стоящую на верхней полке шкапа, схватила подмышку и уже намеревалась выйти из кабинета.
Но остановилась. От любопытства. На столе лежал лист бумаги, исписанный наполовину. Рядом стояла чернильница. И всё говорило о том, что документ не окончен. А работа по нему была прервана в связи с необходимостью присутствия на балу — событии городского уровня значимости.
Алёнка склонилась над аутентичным документом 18 века. Писал барин чисто и без помарок. Но завитушки на аккуратном почерке существенно усложняли чтение.
«Сим уведомляю страховое общество… 29 апреля сего 1767 года увидено и заверено мною, А.Ф. Турчаниновым… Бергмейстер на рудниках и обер-гиттенфервалтер на медеплавильном заводе… обрушение твёрдых пород…» — шептала Алёнка, нич-чго не понимая в витиеватых фразах, не подчиняющихся склонениям современного ей русского языка, но не в силах оторваться.
— А, вот вы где?
Девушка чуть не выронила свечу. Хорошо же она смотрелась в глазах вошедшего хозяина кабинета: читающая чужую деловую переписку, да ещё и с драгоценной шкатулкой в руках.
— A-а… я вот зашла прибраться. Пока никого нет, — Алёнка сглотнула от волнения сухим горлом.
— Я понял вас, — отрывисто проговорил барин, снимая синий камзол.
Алёнка поставила шкатулку на стол и начала обходить его, чтобы удалиться из кабинета. О последствиях она не думала, всякую мыслительную активность будто парализовало. Турчанинов повесил камзол на спинку стула для посетителей, снял треуголку и начал расстёгивать шёлковый жилет. Глянув на часы, он сказал:
— У нас ровно час. Раздевайтесь.
— Что?.. — Алёнка тотчас поняла, куда клонит хозяин, и это ошеломило её ещё больше.
Она тоже глянула на часы, интуитивно повторяя его действия. «Почти два часа ночи…» И надо было высказать какой-то протест, найти аргументы против, но в голове бились мысли о том, что она здесь — прислуга, то есть, собственность барина. Собственность барина! И да, они все здесь — наёмные. Но попробуй за минуту изменить менталитет сильного человека, который достиг всего сам, и который привык за долгую жизнь получать всё, что хочет! И единственное его желание сейчас топорщилось ниже пояса.
— А в-ваша жена сейчас?..
— Танцует с очередным молодым и красивым. Не думайте, я не обольщаюсь… Хотя и не позволю ей вести себя непристойно. Она сама себе не позволит… Хорошая девочка… — Было непонятно, кому адресованы последние слова?
Жене? А может хорошенькой служанке с большими зелёными глазами, к которой его непонятным образом тянуло с самой первой встречи у церкви?..
Барин двумя шагами преодолел расстояние между ними, обхватил Апёнкино лицо ладонями и заглянул в испуганные глаза.
«Боже! Что делать? Что делать?!.. Капуша! А всего-то и надо было — камни надеть!.. И зачем только я эту бумагу читать начала?»
Мужчина тем временем спустил свои руки на острые плечики, потом на талию, скользнул ладонями верх, ощупывая грудь. И довольный результатами беглого осмотра, подхватил служанку на руки, чтобы отнести на кровать.
— Подождите! — запростестовала Алёнка.
Но барин будто не слышал. Дойдя до кровати, он кинул её на мягкую перину и склонился сверху.
— Вы что-то хотели сказать?
— Да… — Алёнка начала задыхаться, но надо было говорить, пока не стало слишком поздно. — Я согласна…
— Вот это другое дело, — влажные губы впились в шею, оставляя на коже осклизлый след.
— Ноу меня условие! — перебила его Алёнка.
Барин отпрянул. С подобным сопротивлением он столкнулся впервые. Обычно, женщины, покочевряжившись от стеснения, всё же сдавались на его волю и после бывали довольны. А эта… Ему стало любопытно.
— Диктуйте ваше условие, — она не замечала, а ведь он с нею был на «вы».
— Перед… этим самым, — Алёнка многозначительно окинула взглядом кровать, — я хочу надеть украшения из шкатулки.
Барин от души засмеялся.
— Женщины… Вы такие занятные, когда вступаете в отношения с мужским полом… Каких только историй не случается из-за этого… И на что только не идут мужчины, лишь бы добиться вашего расположения, — продекламировал барин, поднимаясь с кровати. — Алёна… Васильева… — подхватил он шкатулку. — Вы, кстати, моя тёзка, — он подал драгоценную вещь усевшейся на кровати раскрасневшейся молодой женщине.
— Как это, тёзка? — Алёнка открыла шкатулку и начала быстро надевать украшения. — Я — урождённый Васильев. А Турчанинов — фамилия моего тестя.
— А почему же вы его фамилию взяли?
— Это долгая история… Ты обязательно её услышишь… Но сейчас… У нас нет на это времени.
Алёнка надела диадему — последний предмет из шкатулки. Теперь надо было придумать новую отсрочку.
— Алексей Фёдорович, дозвольте на себя в зеркало глянуть. В гардеробной барыни. Это ж, почитай, соседняя дверь, — глаза её сделались умилительно-просительными и, кажется, это подействовало.
Барин усмехнулся:
— Верёвки из меня вьешь… Погоди, ещё не так виться будешь… Иди. Да возвращайся скорее!
Алёнка выскочила из кабинета и помчалась в комнату госпожи, из которой влетела в гардеробную, села перед зеркалом и…
Закрыв глаза и сосредоточившись в тишине она загадала желание… Самое заветное… Самое главное… То, о чём она каждый день вспоминала в течение этих десяти месяцев… «Я хочу оказаться дома, на ул. Хрустальной. И увидеть своего сына Артёмку…»
Тишина обволакивала Алёнку…
Она так и сидела с закрытыми глазами, боясь открыть их и понять, что ничего у неё не вышло.
— Кхм-кхм… И что это вы тут делаете? — раздался за плечом голос барина.
