Против силы ветра (ЛП) - Альварес Виктория (бесплатные версии книг txt) 📗
— Быть такого не может. Сколько ей может быть лет? Десять, самое большее двенадцать. Какое она может иметь отношение к семье, последний член которой был похоронен почти полвека назад? В этом нет никакого смысла, разве что…
— … она пришла не по своей воле, а по чьей-нибудь просьбе. Кого-то старше нее, кто мог знать Ванделёров.
Мисс Стирлинг поднялась и провела пальцами по надгробиям.
— На этих плитах всего шесть имен. Самые старые — Джордж и Мари-Клэр Ванделёр, оба умерли одновременно в 1853 году. По всей видимости, они были супругами. Далее следуют имена следующего поколения…. — она замерла, проведя указательным пальцем по надписи. — Вы только посмотрите на это: «Их дети Филипп, Виола и Мюриэль». У них было трое детей, а не только дочь! А вот тут, чуть ниже, находится…
— «Зять Уильям Вестерлей, упокой, Господи, его душу,» — закончил за нее Лайнел.
Было очень странно пересечь океан ради истории капитана Вестерлея и его команды и стоять здесь, где покоится теперь его пустой гроб. По другую сторону надгробной плиты находился обитый шелком ящик, который хранил в себе больше вопросов, чем ответов, в то время как тело корсара разлагалось в саване из ила на дне Миссисипи. Здесь же покоились почерневшие кости Виолы, укрывающие пепел существа, которое так и не появилось на свет. Лайнел тоже подошел и провел рукой по ее имени, под которым были указаны даты рождения и смерти: 1837–1862 гг. Кто же взял на себя труд позаботиться обо всем этом после того, как плантация превратилась в погребальный костер? Сделал ли это тот же человек, который прислал на кладбище девочку с цветами?
Пока они молча стояли перед склепом, поднялся ветер, и стена дождя стала еще плотнее. Наконец, мисс Стирлинг промолвила:
— Что ж, очевидно, что здесь нам делать больше нечего. Даже если девочка была здесь, мы дали ей отличную возможность добраться до выхода, пока разглядывали захоронение. Думаю, нам стоит последовать ее примеру, пока дождь не стал еще сильнее.
— Вы хотите чтобы мы вернулись в такую бурю? — спросил Лайнел, перекрикивая шум ветра. — Может, лучше немного переждать?
— И где же мы будем пережидать? Вы видели здесь какую-нибудь часовню?
Вместо ответа Лайнел указал на что-то за ее спиной. Мисс Стирлинг обернулась и увидела буквально в двух шагах от усыпальницы Ванделёров еще один склеп с полностью обвалившейся фронтальной стеной.
— Нет, ни за что! Я не собираюсь лезть в заброшенный склеп!
— Оставьте это жеманничанье для другого случая, — ответил Лайнел, направляя ее в сторону склепа. — Что угодно будет лучше, чем такая непогода.
Тропа превратилась в мини-болото. Дождь лил так, что девушке ничего не оставалось, как проследовать за Лайнелом к полуразрушенному пантеону, придерживая одной рукой шляпу, а другой — намокшее платье. Лайнел огляделся по сторонам, чтобы убедиться, что вокруг никого не было. По всей видимости ушли все, включая могильщиков.
«До закрытия еще осталась пара часов, — подумал он и взглянул на небо, такое темное, что казалось будто уже наступила ночь. — У нас еще будет время уйти отсюда, если, конечно, к тому времени кладбище не смоет в Миссисипи».
— Боже мой, мы выглядим просто ужасно, — пожаловалась мисс Стирлинг. Она сняла шляпу и провела рукой по сложной прическе, в которой сверкали капли дождя. — Даже думать не хочу о том, что бы сейчас сказала обо мне мисс Куиллс. Наверное, я выгляжу сейчас, как истинная суфражистка. Она даже могла бы мной гордиться!
— Сильно в этом сомневаюсь, — улыбнулся Лайнел, не сводя с нее глаз. — Скорее всего, она примется выяснять, чем же мы занимались столько времени наедине.
— Осмотром достопримечательностей Нового Орлеана. Чем еще могут заниматься в такой день двое, каждый из которых просто невероятно счастлив от возможности провести вместе каждую минуту своей жизни?
— Вы совершенно правы. Осмотр достопримечательностей — это самое романтичное занятие в мире. К счастью, здесь нет трупов, — Лайнел указал на расположенные рядком горизонтальные ниши вдоль продольных стен пантеона, в которых не было ничего, кроме пары обломков деревянного гроба. — На этот раз вам не на что жаловаться: я вел себя как истинный джентльмен и нашел для Вас самый изысканный уголков во всем городе.
Мисс Стирлинг рассмеялась, прислонившись спиной к одной из ниш.
— Вы не совсем правильно меня поняли, мистер Леннокс. Я опасаюсь вовсе не мертвецов, а грязи, которой тут полно. Напоминаю, что наша первая встреча произошла как раз-таки в некрополисе. Так что нам давно следовало бы к этому привыкнуть.
— Какое многообещающее начало, — согласился Лайнел, облокачиваясь на противоположную стену. Склеп был такой узкий, что между ними почти не было свободного места и ноги Лайнела оказались окутанными складками платья девушки. — В последнее время вокруг нас было столько народу, что никак не получалось спросить, как вам удалось выследить меня в Египте. Атаковав меня в Долине цариц, вы явно прекрасно знали кто я и что именно делал в гробнице…
— Разумеется, я знала, — улыбнулась мисс Стирлинг. Она положила шляпу в одну из пустующих ниш, а зонт поставила в углу. — К настоящему моменту вам прекрасно известно, что я отношусь к заданиям моего патрона очень серьезно. Все это время я жила в отеле «Луксор», который расположен прямо напротив вашего. Таким образом, я была отлично информирована о том, когда вы приходите и уходите.
— Ну, конечно, — присвистнул Лайнел. — Вы как всегда выбрали самый дорогой отель в округе. Вы не в силах отказаться от роскоши даже на время работы, верно?
— Вообще-то, Вы никогда не даете мне время и возможность насладиться ею сполна. Я потеряла счет ночам, проведенным на улице по Вашей вине, когда я следовала за Вами во всякие злачные местечки, которые Вам так нравятся. Что за проблемы у Вас были с исполнительницами танца живота?
— Как вы сказали? — воскликнул он. — Вы были рядом даже в такие… моменты?
— Разумеется, и Вы даже не представляете сколько у меня из-за вас было проблем. Все-таки египтяне не очень-то привыкли видеть женщин в подобных местах. К счастью, со мной всегда была парочка верных слуг.
— Что ж, если бы я знал, что Вы так страстно желали всегда быть со мной рядом, то отнесся бы к Вашим пожеланием с большим уважением. Я мог бы пригласить Вас в свою комнату что-нибудь выпить, например… — увидев, что она открыла рот, чтобы возразить, поспешил добавить: — Хотя, учитывая насколько я был беден по сравнению с Вами, то, скорее всего, именно Вы предпочли бы стать гостеприимной хозяйкой.
— Именно это я и хотела Вам сказать, — улыбаясь все больше, ответила мисс Стирлинг. — Получается, что теперь Вы способны читать мои мысли?
— А Вы никогда не слышали о том, что врагов необходимо держать еще ближе к себе, чем друзей? В последнее время я провожу с Вами столько времени, что сомневаюсь, сможете ли Вы меня еще чем-нибудь удивить. Я Вас уже предупреждал, что Вы для меня — открытая книга.
— Полагаю, Вы правы: макиавеллиевские[1] умы функционируют в унисон. Я вспомнила, что хотела кое-что прояснить…
Во время разговора мисс Стирлинг отошла от стены, постепенно сокращая дистанцию между ней и Лайнелом. Мужчина от удивления широко раскрыл глаза, когда ее руки вдруг оказались на лацканах его пиджака.
— Ого… — смог вымолвить он, не сводя с девушки глаз. — Смею предположить, что это имеет некое отношение к роялю. Оказывается, Вы гораздо более злопамятны, чем я предполагал.
— Даже не думайте, что я могу просто выбросить из головы то, что тогда произошло. Вы и вправду не собираетесь признать, что вели себя со мной совершенно ненадлежащим образом?
— Я бы сказал, что это самое надлежащее из того, что я сделал в жизни. Можете мне не верить, но я до сих пор чувствую вкус того поцелуя. Это мое главное завоевание до настоящего момента.
— Как всегда одержимы желанием овладеть сокровищами, которые Вам не принадлежат, — выдохнула мисс Стирлинг, медленно проводя руками по лацканам вверх. Лайнел нервно сглотнул, когда девушка обвила руками его шею. — Думаю, Вы не совсем понимаете, что именно вывело меня из себя в том поцелуе, — продолжила она интимным шёпотом, — я еще в Ирландии предупреждала, что не люблю бороться за то, что желают другие, я просто забираю то, что мне нужно. Потому что я тоже создана не для того, чтобы брать…, а забирать.
