Невеста наместника (СИ) - Караванова Наталья Михайловна (читать книги бесплатно полные версии .TXT) 📗
Темери не ответила — беспокойство благородного чеора передалось и ей, но стоило ли это показывать? Тем более что появилась хозяйка и начала расставлять тарелки и приборы. На кухне уже слышались голоса, со двора заливисто лаяла собака. Где-то поскрипывали половицы. Обитатели «Каракатицы» проснулись и занялись своими делами. Начинался новый день…
Дом светлого лорда Ланнерика та Дирвила находился в верхнем городе, так что ехать до него пришлось довольно долго, несмотря на то, что в столь ранний час улицы еще не заполнились людьми.
Их встретил высокий ливрейный слуга-ифленец с таким надменным выражением лица, что позавидовать могли даже старейшие всеблагие сестры. Шеддерик первым спрыгнул со ступеньки кареты и протянул девушке руку — простой, сам собой разумеющийся жест, но если бы не утреннее дурашливое представление, момент мог быть испорчен. Темери покинула карету с самым серьезным и торжественным видом. На лице застыла холодная непреклонность, спина прямая, шаги короткие и медленные. Наука, прочно забытая за ненадобностью, сама собой всплывала в памяти.
…А ведь когда-то она убить была готова за право ходить, как ей нравиться и где заблагорассудится. Маленькой Темери дома многое дозволялось…
Слуга склонился в поклоне и торжественно произнес:
— Приветствую вас в доме благородного чеора та Дирвила. Светлый лорд, благородная чеора. Прошу следовать за мной.
Очень хотелось останавливаться на каждом шаге и уделить каждой садовой скульптуре, каждому каменному вазону хоть немного внимания. Этот дом, хоть и был выстроен из местного камня, не был похож на другие дома Тоненга. Наверняка все здесь устроено так, как принято на Ифленских островах.
Распахнулись тяжелые двери, впуская в просторную гостиную с белеными стенами. Стены были украшены картинами в резных рамах, потемневшими от времени. Справа у стены полыхал большой камин, возле которого дремали собаки — четыре голенастых гончих пса, и Темери точно знала — это чисто ифленская порода. На Побережье у собак шерсть короче и не такая пушистая.
Псы, насторожившись, приподняли морды, но слуга одним лишь жестом их успокоил.
— Светлый лорд, — все так же торжественно молвил он, — вас ожидают наверху. Чеора, останьтесь в зале. Собак не бойтесь, они обучены и не доставят беспокойства. Хозяин просит прощения за неудобство.
— Все хорошо, — шепнул ей Шеддерик и даже слегка сжал пальцы, словно для пущей убедительности. — Я скоро вернусь.
— Конечно.
Мужчины ушли.
Темери медленно подошла к камину — из его яркого зева тянуло жаром. Скинула капюшон. Чего ждать от этого нового места? Кому верить?
Пока что верить она могла во всем свете только двум людям — Януру Текару, которого помнила с детства, да ифленцу Шеддерику, который все время их знакомства был с ней честен. Даже тогда, когда правда его не красила.
Одна из собак медленно поднялась на ноги, и процокала по каменному полу, направляясь к Темери, а потом еще и ткнулась влажным носом ей в ладонь.
Взгляд у нее при этом был такой умильный, что Темери осмелилась осторожно ее погладить. И скоро оказалась окружена всей веселой собачьей компанией, настойчиво требующей ласки.
— Что это у нас здесь, — вдруг раздалось прямо за спиной. — Как-то горелым воняет, не находите, друг мой?
Темершана резко выпрямилась и обернулась на голос.
Ифленцы. Молодые благородные чеоры, двое. Пожалуй, слишком молодые, чтобы хоть как-то участвовать в нашествии. От благородных чеоров тянуло вином и холодом — увлекшись собаками, Темери не заметила, как они вошли в дом.
Один, с тоненькими белыми усиками и удивительно красивыми вразлет бровями, разглядев ее, с наигранным сочувствием предположил:
— Очевидно, госпожа уличная собачка ошиблась домом. У нас на псарне водятся только породистые псы.
— Да, красавица, — широко улыбнулся второй, более кряжистый и круглолицый ифленец, — в этом доме тебе не светит. Хозяин не берет в услужение береговых шавок…
Темери сжала челюсти. Ядовитый ответ готов был сорваться с языка в любой момент, но… эти двое не были хозяевами дома. А начинать знакомство с грязной перепалки она не желала. В конце концов, это всего лишь молодые балованные ифленские сопляки. Пока они не распускают руки, она, пожалуй, будет молчать…
— Похоже, — парень «красивые брови» стал обходить ее по кругу, словно желая осмотреть со всех сторон, — девица онемела от восторга, увидев такого грациозного юношу, как ты, та Рамвил!
— Да нет, ее привело в восторг твое неподражаемое обхождение… — рассеяно парировал круглолицый. — А кстати… если посмотреть здраво, девка-то ничего так. Может она здесь, чтобы подзаработать. Слышь, красотка, денежку хочешь?
Темери помимо воли отступила на шаг, метущимся взглядом выискивая кочергу или что-нибудь, что могло бы ее заменить в деле защиты от слишком навязчивых чеоров.
Подсвечник или ваза тоже сгодились бы…
— О, да ты, кажется, ее напугал! — хохотнул из-за спины «красивые брови». — Прекрасно! Я теперь смогу с чистой совестью рассказывать, какое впечатление производит чеор та Рамвил на молодых особ мальканских кровей…
Та Рамвил нехорошо осклабился:
— Да она выглядит, как бродяжка, кому оно надо. Больше чем за пару медяков я бы ей и не предложил…
Но, вопреки собственным словам та Рамвил шагнул ближе и поймал Темери за руку:
— Ну что, пой… ой…
Темери играючи вывернулась из захвата и окинула круглолицего чеора уже другим, оценивающим взглядом. Он все еще не казался опасным, да. Но их было двое. И они отрезали путь отступления. Отступать было некуда — за спиной камин, а дорогу к выходу перекрывают два увлекшихся неприятной игрой ифленца.
Три собаки отошли назад к камину, подальше от непредсказуемых людей, одна же, что-то по-своему, по-собачьи поняв, зарычала — но не на Темери, а на благородных чеоров.
Темери встряхнула руки, готовясь к тому, что та Рамвил повторит попытку.
— Шавка изволит огрызаться, — хохотнул та Рамвил, — сейчас описаюсь от смеха…
Но он все-таки снова шагнул вперед. Так близко, что Темери разглядела рисунок его серебристо-серой радужки.
Шагнул и попытался прижать ее к себе — неловким пьяным движением. И сам не понял, как оказался стоящим в наклон, с неприятно выкрученными пальцами.
Старик когда-то, в давней жизни, еще до монастыря, научил ее нескольким способам ставить на место распускающих лапы сельчан. Почему-то во многих деревнях, в которых они останавливались в своем медленном путешествии по Побережью, всегда находилась пара-тройка бедовых молодцев, желающих добиться ее благосклонности, во что бы то ни стало.
Оказалось, приемы, годные для усмирения деревенских мужиков, так же прекрасно работают и против благородных чеоров.
— У вас пахнет изо рта, — старательно проговаривая каждое слово, сказала она по-ифленски. — Это неприятно…
— Что?! — под гогот собственного приятеля взвился поверженный чеор. А потом они вдруг как-то оба замолчали. «Красивые брови» даже сглотнул и отошел на пару шагов от Темери и медленно растирающего пальцы круглолицего та Рамвила.
Темери догадалась, что в комнату откуда-то из-за ее спины вошел еще один человек. И сразу услышала прозвучавшие в подтверждение догадки редкие хлопки.
— Благородная чеора имела в виду, — пояснил этот новый человек с холодной насмешкой в голосе, — чтобы ты закрыл свой гнилой рот, Дэгеррик та Рамвил, и впредь думал, прежде чем обижать гостей в моем доме. Чеора…
Темери набралась мужества и обернулась.
Она узнала этого человека сразу, хотя за прошедшие годы он изменился. Длинные и светлые, слегка в рыжину волосы поредели, появились залысины. От ожога над левым глазом остался лишь едва заметный рубец.
Но тогда он тоже носил черное.
И на руке у него так же сияли темным золотом гербовые кольца.
Узнала, и почувствовала, как замерло сердце, а кровь отхлынула от лица.
Молодой ифленский солдат некогда первым ворвался в спальню матери, плечом выбив дверь. Темери пряталась в шкафу и слышала сквозь его стенки, как приближаются звуки боя. Брат тоже где-то прятался, а сама рэта Дельшана Итвена стояла посреди просторной круглой комнаты, сжимая в руке единственное оружие, которое смогла найти — каминные щипцы.
