Маятник времени (СИ) - Муравская Ирина (читать книги полностью без сокращений .TXT) 📗
А последние несколько часов ожидания и того едва не свели всех с ума. Тамина забилась в углу комнаты и караулила Бранда, отключившегося сразу после вакцинации. Держала его голову на коленях, неустанно поглаживала по волосам и почти не принимала участия во время беседы Аманды и Молукса.
Долгой беседы, к слову. Долгой, странной и маловразумительной. Молукс знал столь же много, о скольком почему-то не желал распространяться. Вообще, по-честному, возникало ощущение, что он немного… спятил. Правда с учётом количества лет, проведённых взаперти, это было вроде как простительно.
Попутно Аманда осмотрела бывшего заключенного. Неутешительный вывод подтвердился — нет шансов, что Молукс сможет стоять на своих двоих самостоятельно. Его нижние конечности неоднократно дробили на части под пытками, превращая ноги в обтянутый мешком суповой набор, а должного лечения, разумеется, никто не оказывал.
И теперь у Аманды появилась новая забота — уход за внезапно ожившим предшественником. И тут не поможет даже Кэтрин: вылечить рану одно, особенно если подсуетиться сразу, как было после русалочьего острова, а вот ломать и сращивать кости заново… Так что из алхимика Аманда медленно и верно превращалась в сиделку, и это её убивало. Всё это.
Новая проблема, повергшая всех в ужас, подлила масла в и без того чадящий едким дымом костёр. Понятно, что с арестованными алхимиками вряд ли будут афишироваться какие-то вопросы. Никто не знал, жив кто-либо из них до сих пор или нет, а вот с принцем Эрмином дела обстояли хуже.
Король Эмбер не желал мириться с открытым предательством родного брата, да и титул требовал не терять лицо перед народом, которому каким-то образом почти мгновенно стало всё известно. Публика требовала стабильности и железной руки. Особенно в такой тяжелый час.
Помимо этого, её и саму лишний раз необходимо было приструнить. Ведь каждый в Эридане должен был знать — расплата за предательство неминуема, и она не обойдет стороной даже приближённых к короне знатных господ. Поэтому через несколько дней после осады на поместье была назначена казнь Его Высочества принца Эрмина.
Эпилог
Кэтрин стояла, затерявшись в толпе, и глотала подступающие слезы. Вся столица, включая болезненных на вид жителей, высыпалась на улицу ради захватывающего зрелища. Ещё бы, не каждый день казнят члена королевской семьи.
По такому случаю перед дворцом выстроили эшафот с виселицей — король Эмбер хотел привлечь как больше внимания. Кстати, вот и он сам, стоит в стороне, окружённый охраной. Не видя его ни разу всё равно не перепутаешь: мало того, что они были похожи с братом, так ещё и корона на голове кричала громче любых родословных связей.
Отчуждённый, безразличный — вот какой он, их король. Его скулы не дрогнули в момент, когда на улицу под конвоем выволокли принца Эрмина. Излюбленные белоснежные одежды принца изрядно потрепались за последние дни, а привычно уложенные волосы превратились в перепачканные пакли. Но он улыбался. Почему он улыбался?
Кэтрин за последние дни неоднократно пыталась отыскать его и помочь бежать, но в подземных казематах дворца принца не было. Нигде не было, даже в Вермуте, церковной обители, где держали большинство заключенных. По всей видимости, Его Величество в этот раз решил перестраховаться.
Но ведьма не желала сдаваться. Как она может стоять и смотреть на свершающуюся жестокость? Нет, она поможет наследному принцу, для этого она сегодня здесь. Должна. Пускай тем самым засветится, но стоять и смотреть…
Всё это, беспристрастные лица, эшафот, запах подступающей смерти… напоминало ужас и кошмар её личного пережитого прошлого. Того, в котором она горела. А если бы тогда и Картер просто стоял и смотрел? Была бы она сейчас здесь? Была бы жива?
Медленно и незаметно Кэтрин пробиралась через толпу, на всякий случай завесив лицо спадающими волосами, замерев неприметной тенью у самого оцепления. Его Высочество, связанного и щурящегося с непривычки от солнца, только-только затащили на эшафот и теперь накидывали на шею петлю. Кто-то что-то говорил, наверное, перечислял длинный перечень свершённых проступков, но Кэтрин ничего не слышала. Она не отрывала глаз от принца, сжав кулаки и уже готовая…
А затем Эрмин поднял голову и посмотрел на неё. Посмотрел и отрицательно покачал головой. Незаметно, так чтобы никто кроме неё не смог его заметить. Он не хочет? Он запрещает ей что-либо предпринимать?
Мимолетная тёплая улыбка, обращённая в пустоту, но адресованная ей. Кэтрин почувствовала это безошибочно. А принц, поняв, что послание доставлено, блаженно запрокинул голову и прикрыл глаза, радуя себя напоследок ласковым утренним солнцем.
Ведьма в растерянности опустила руки. Почему? Почему он не хочет спастись? Боится, что тогда ей самой не выбраться с площади живой? Думает, король расставил по периметру дополнительную ловушку на подобный исход? Готов и хочет умереть сам? Зачем? Это ведь так глупо…
Оставаться там Кэтрин больше не могла. Нет, она не будет смотреть на это. Не разбирая дороги и расталкивая бурчащих людей, Моро кинулась подальше от массового сборища. Слёзы лились непроизвольно. Пускай они не были особо дружны с Его Высочеством, но такой участи он точно не заслуживал.
В какой-то момент всё стихло настолько, что воздух, казалось, сгустился. Шелест листвы и звуки ветра потонули в вязкой тишине. Приглушенный треск и единый выдох разнесся оглушающей волной по площади. Ведьма в ужасе зажмурилась, но продолжила идти. Скорее бы укрыться в тени домов и вернуться в Аланбиль. Столицей она сыта по горло.
— Кэтрин, — донеслось до неё как через подушку.
Моро непонимающе огляделась, утирая слезы, пока не заметила худощавый силуэт, укрытый под сенью цветущего вишневого дерева.
— Не может быть! — ахнула она, бросившись к Патрику и стискивая его так сильно, что у того едва кости не затрещали, а очки так и вовсе уползли с переносицы на лоб. — Ты живой, слава богу! Мы искали тебя…
Щуплик ласково погладил подругу по спине.
— И я. Боялся, что вас схватили. А когда узнал о казне, решил, что если кто-то уцелел, то непременно будет тут. Что произошло? Как нас могли раскрыть? Я вообще ничего не понимаю…
Кэтрин выдохнула, заставляя себя прийти в чувство. Казнь завершилась, и толпа постепенно разбредалась. Совсем ни к чему сталкиваться с ней снова. Ведьмочка потянула Патрика за собой.
— Идем, поговорим в безопасном месте.
Появление Патрика посреди недостроенной комнаты вызвало невиданный переполох и радостные вскрики. А ещё больше он удивился сам, когда увидел Молукса. Юный умник дольше девушек служил у алхимиков и застал его “загадочное” исчезновение, а тут оказывается…
Молукса, кстати, немного привели в порядок: отмыли, постригли, переодели и удивились… Кто же знал, что сгорбленный старик на деле вовсе не такой уж и старик? Уже слегка в преклонном возрасте — да, но точно не рассыпающийся столетний пень. И что не вызывает сомнений, когда-то бывший алхимик был красив. Даже сейчас, несмотря на истощение, сгорбленность от долгого заточения и изувеченные ноги, в нём всё ещё проскальзывали отголоски былой привлекательности.
Патрик на какое-то время был для всех потерян. Удивительно, но он невероятно быстро нашёл общий язык с чудаковатым узником и отсев от всех в сторонке, погрузился с ним в долгие разговоры.
И без того небольшой домик становился теснее. Он точно не рассчитывался на стольких людей. Адриан с Картером поняли это почти сразу, поэтому чтобы хоть как-то отвлечься от тяжелых мыслей и свалившихся проблем, пару дней назад занялись расширением жилой площади.
Недостроенную крышу снесли окончательно, и на её месте теперь возводился второй этаж. Дело небыстрое, но уж чего у них имелось в достатке, так это времени. И добавочных рук, ведь Колин остался с ними. Право, не вышвыривать же его на улицу.
Поместье раскрыто, значит и остальные “штаб-квартиры” алхимиков тоже рассекречены. О небольшом домике Кэтрин и Джека всем было известно, а значит и туда им путь закрыт. Хорошо или плохо, но задержаться в “запланированном для молодой пары гнездышке” им придется на неопределенный срок. Ведьмочка уже благоразумно поставила защиту. Не такую, конечно, по мощности как была в поместье, но и этого на первое время хватит, чтобы укрыться от посторонних.
