Абьюз (СИ) - Оленева Екатерина Александровна (читать книги онлайн бесплатно полностью .TXT) 📗
– А тебе не приходило в голову, что Кинг нарушит данное слово?
– Не нарушит.
– Ч чего ты вял?! – всплеснула Катрин руками.
– Он нашей крови. У нас недостатков выше крыши, пороков – того больше. Но давая слово мы его держим – всегда.
– Очередная фамильная особенность?
– Можно сказать и так.
– Значит, ты у нас герой? – с сарказмом протянула она. – Пожертвовал задницей ради того, чтобы вытащить чужую шею из петли?
Я не смог удержать улыбки, которая под разгневанным взглядом Кэтти сразу же увяла.
– И ты совсем-совсем не рад был вспомнить старые дурные привычки? – она приблизилась, коснувшись рукой моего плеча.
– Я же уже говорил тебе: для любого Элленджайта спать с другим мужчиной скорее болезненно, чем приятно.
– Зачем же тогда это делать?
Её рука заскользила по моей груди, пробираясь под рубашку один в один так же, как делал это Кинг несколько часов назад. Но, в отличие от него, близость её по-кошачьему мягкого, хрупкого, с приятными округлостями, тела, кружила голову. От волос струился лёгкий цитрусовый аромат с ноткой свежести.
А губы так соблазнительно округлялись, когда произносили звуки.
– Позволь угадать? – протянула Катрин, скользя руками по бокам, опуская к талии, и это движения повторяя за Кингом.
И когда она успела так хорошо это запомнить? Никак несколько раз проглядела?
– Фамильные особенности, да? – сощурилась она так сильно, что нижние ресницы почти сошлись с верхними.
– Да, – выдохнул я, с трудом удерживаясь от того, чтобы не закрыть глаза.
–Что Элленджайты испытывают, когда спят с мужчинами, ты мне рассказал. А что они испытывают, когда спят с женщинами?
– Во многом зависит от женщины, – уронил я.
– Но боль женщины не приносят?
– Боль может быть разной. С мужчинами её чувствуешь во время процесса, а с женщинами, как правило, позже. В нашем роду женщины славятся своим умением доставать до печени не одним, так другим способом.
– Говорить дерзости не в твоих интересах, Альберт Элленджайт! Ты просишь прощение? Или нарываешься на скандал?
– Я не люблю просить прощения и редко это делал. У меня мало опыта, я в этом не хорош.
– Как смягчающее обстоятельство это тебе не засчитается.
Катрин пристально вглядывалась в моё лицо.
– Если я сейчас попрошу тебя уйти и никогда больше не попадаться мне на глаза, что ты сделаешь? – вопросительно дёрнула бровью она. – Откажешься от кучи деньжищ, что тебе причитается?
Женщины – страшные существа.
Получив, прочувствовав власть, мужчина частенько превращается в монстра, но у большинства из нас мозги не так изобретательны и изощрены, а воображение и вполовину не так сильно, как у женщин.
Деньги и власть меняют людей, я не раз бывал тому свидетелем. Стоит человеку подняться на пару ступенек и все его благие устремления превращаются в пшик.
Ещё полгода назад я встретил милую девочку.
«Удобную и управляемую», – гадко шепнул мне внутренний голос, до отвращения похожий на голос Ральфа. – «Она была мила, безопасна и удобна, как котёнок. Развращена ли она деньгами? Ты это всерьёз, счастье моё? Может быть девочка просто взрослеет? И – перестаёт быть удобной? Но положа руку на сердце, кто тут сыграл роль катализатора в процессах, – ты или деньги? – большой знак вопроса».
– Если ты думаешь, что деньги, идущие с тобой в одном комплекте, значат для меня больше человеческий отношений – ты ошибаешься. Чувствуешь себя хозяйкой положения? – пришёл мой черёд раздражённо щуриться.
Лица Катрин казалось хищным и высокомерным. Мне не нравилось это выражение.
– Сейчас я продемонстрирую тебе на что способен. Так, на всякий случай, чтобы вопросов больше не возникало.
Я поднялся.
– Иди за мной, – велел я ей.
Она заколебалась:
– Зачем?
– Сказал – иди.
Когда я злюсь по-настоящему, я редко повышаю голос. Гнев заставляет его звучать тихо, он словно бы лишается всех оттенков. Заслышав его, Катрин побледнела. Я прямо-таки чувствовал, как гнев подталкивает её взбунтоваться, в то время как здравый смысл и любопытство побуждают подчиниться мне.
Решив, как можно быстрее разрешить её дилемму с колебаниями, я схватил её за руку и потащил за собой по направлению к рабочему кабинету.
– Не трогай меня!..
Рывком подтянув её к себе так, что наши лица почти соприкасались, я выдохнул из своих губ в её:
– Замолчи. Просто – замолчи и делай то, что велю.
Она с горячей ненавистью поглядела на меня:
– Ты специально причиняешь мне боль?
Голос её звучал не громче моего. И гнева в нём было не меньше.
– Решил переломать мне кости?
С железной хваткой я переборщил, так что пальцы я разжал, позволив Катрин освободиться.
– Просто иди за мной в кабинет, – попросил я. – Это ведь не сложно?
Она поглядела так, будто клопа у меня на лице взглядом раздавила. И демонстративно зашагала вперёд. Войдя в кабинет, остановилась перед столом, скрестив руки на груди:
– Доволен?
– Сядь.
Катрин с нарочитой покорностью опуститься на высокий стул.
– Что дальше?
Я обошёл стул, открыл стол и вытащил оттуда несколько бланков.
– Дальше я продемонстрирую тебе один небольшой фокус, дорогая невестушка. Чисто в рамках эксперимента. Чтобы ты смогла для себя кое-что уяснить.
– Демонстрируй.
– В последнее время я посвятил тому, что изучал юриспруденцию. Эта наука всегда была от лукавого, но в ваше время она продвинулась на пути к дьяволу даже ближе, чем раньше. Впрочем, всё это лирика.
Я пододвинул бланк и подтолкнул к ней гелиевую ручку.
– А теперь ты напишешь дарственную на моё имя. Подаришь всё движимое и недвижимое имущество.
– Это глупо, Альберт. С какой стати мне это делать?
– С такой, дорогая моя невеста, что у тебя нет выбора. Бери ручку.
– Да пошёл ты!
В следующую секунду Катрин с удивлением глядела на свою руку, которая с покорной точностью выполнила мой приказ.
Я мог бы погрузить её в транс, в котором она бы подписала всё, что я хочу и сделала всё, что мне в голову придёт, совершенно бессознательно. Но мне нужно было, чтобы она оставалась в сознании, чтобы понимала, что происходит.
Прочувствовала и поняла правильно.
– Итак, начнём, любимая? Первым пунктом заполняем данные о дарителе и одаряемом. Тут не обойтись без удостоверения личности… впрочем, по счастью, у меня фотографическая память, я помню даже то, что не совсем понимаю.
Под мою диктовку Катрин заполняла пункт за пунктом.
Имущественный список был внушительный.
Она сопротивлялась. И сила воли у неё была не слабой. А подобные фокусы – они не бесплатны. Внутренности буквально плавились от боли, будто их омывала не моя кровь, а серная кислота. Кровь то и дела выступала на губах и платок, которым приходилось её стирать, пропитался ею почти насквозь.
– Отлично, дорогая. Теперь – дата и подпись.
Взгляд Катрин обжигал мне лицо. Но гнев – оборотная сторона печали. Это правило распространяется на всех Элленджайтов.
– Закончила? Поднимись и отдай мне документ.
– Ты и отсюда можешь отлично его взять
– Я сказал: поднимись и дай.
И снова её тело предало Катрин – оно подчинялось мне, а не ей в прямом смысле этого слова.
– Теперь возьми стакан, налей в него воды, раствори в нём ложку соли и выпей.
– Зачем?..
– Потому что я так хочу.
– Чтобы ты сдох, урод, – прошипела она в то время, как её руки выполняли мой приказ, наполняя стакан водой, а воду – солью.
– У меня пока самые невинные желания, дорогая. С моими способностями я мог бы придумать что-нибудь по-интересней.
– Так ещё не рассвет. Наверняка придумаешь?
– И не надейся. По-крайней мере – сегодня, – насмешливо фыркнул я, в очередной раз вынужденно стирая кровь со своих губ.
Катрин залпом осушила бокал.
– Доволен?
– Да.
Я убрал контроль.
Она стояла, глядя на меня сверху вниз.
