Пламенное сердце - Мид Ричел (Райчел) (лучшие книги без регистрации .TXT) 📗
– А как там Кит? – выдавила я.
Отец просиял.
– Его выпустили.
От ужаса я выронила кусочек суши, который аккуратно держала палочками.
– Выпустили?
– Да. Он успешно прошел реабилитацию и теперь трудится в Чарльстоне. На кабинетной должности, конечно. К полевой работе он определенно не готов. К счастью, он исправился. Но к огромному моему сожалению, так бывает не всегда. Даже когда татуировку укрепляют.
У меня волосы встали дыбом.
– Что? В смысле – обновляют чернила?
– Можно сказать и так. – Отец крайне тщательно подбирал слова. – Остановимся на том, что существует определенная разновидность чернил, которые могут помочь таким запутавшимся душам, как Кит.
Ничего себе! Пока меня не просветил Маркус, я оставалась в полном неведении.
– Чернила с максимальным принуждением к повиновению и верности организации?
Отец прищурился.
– Откуда у тебя такие сведения? – с подозрением спросил он.
– Ходили слухи.
Я мысленно взмолилась о том, чтобы он не вдавался в подробности, но готова была лгать. Отец еще несколько мгновений сверлил меня своим тяжелым взглядом, но потом решил не давить.
– Это неприятный шаг, – вымолвил он. – И требует их помощи. – Отец особенно выделил местоимение «их». – Но необходимый. Такие люди, как Кит, опасны не только для нас, но и для всего человечества. Пускай морои не настолько плохи, как стригои, но они тоже противоестественны. Им нет места в нашей картине мира, и мы должны оберегать наших соплеменников от их влияния. Вот наша первостепенная священная обязанность. Всякий, кто не способен понять равновесия, которое мы поддерживаем среди этих чудовищ, вредит нашей миссии. Да, все потребовало вмешательства, но Кита исправили. Мы спасли его душу. Ты спасла его, Сидни. – Тут отца озарило: – Тебе надо будет побеседовать с ним. Увидеть плоды своих деяний.
Я заерзала.
– Ну, я…
– После ужина, – решительно произнес отец. – Позвоним ему после ужина.
У меня вертелся на языке вопрос: «А разве у нас не ланч?» – но я сдержалась. Мне вовсе расхотелось разговаривать. К счастью, Зоя продолжала бороться за влияние отца и трещала за нас обеих. Затем отец вновь вернулся к судебному слушанию. Я машинально кивала.
– Я рад, что могу рассчитывать на вас двоих, – заявил отец, когда мы собрались уходить. – Я и не сомневался, но после Карли… ну, вы сами понимаете наши трудности.
– А что с Карли? – выпалила я. Я заметила, что отец не оставил чаевых, и аккуратно засунула купюру под меню.
Отец помрачнел.
– Она будет на стороне вашей мать. Но не беспокойтесь. Такого явно недостаточно.
Меня захлестнула радость, но я стиснула губы. Карли выступила против отца! Хотя, конечно, на нее не давили так, как на нас с Зоей, но я очень гордилась старшей сестрой. Она была нехарактерно робкой для нашей семьи. А если она выступила в поддержку мамы, значит, Карли сильно изменилась. Хватит ли ей мужества признаться, что Кит изнасиловал ее? Возможно…
Кстати, о Ките. Отец твердо вознамерился продемонстрировать мне плоды моих «добрых деяний». Я заверяла его, что в этом нет необходимости, но он упорно стоял на своем. Когда мы очутились на парковке, отец сделал пару звонков, чтобы его соединили с Китом. И, что хуже всего, он включил видеорежим. Я взмолилась о том, чтобы Кит оказался занят – все равно чем, лишь бы не мог ответить. Мне не повезло. Примерно через минуту отец добился своего, и на экране появилось лицо Кита. Мы с Зоей замерли.
– Мистер Сейдж, – бесцветным голосом произнес Кит. – Я рад вас слышать.
Я невольно ахнула. Прежде Кит был заносчивым и несносным. Во время повторного курса образования он был перепуганным и обезумевшим. Теперь же он стал… никаким. Невыразительным, будто автомат. Если бы я не знала, какой из его глаз стеклянный, я бы вообще ни о чем не догадалась.
– Со мной Сидни и Зоя, – объяснил отец. – Сидни беспокоилась о тебе.
– Привет, Сидни. – Кит улыбнулся или скривился. – Я хотел тебя поблагодарить. Я болел, но теперь мне лучше. Я позволил темным тварям обмануть себя. Если бы не ты, я бы погубил свою душу.
У меня язык словно прилип к небу.
– Прекрасно, Кит. А как твоя жизнь? Ну, помимо работы алхимика.
Кит нахмурился.
– Что ты имеешь в виду?
– Ну… может, ты посмотрел хорошее кино? Познакомился с девушкой? – Пожалуй, это обстоятельство отец бы счел легкомыслием. – Ты счастлив?
Кит был бесстрастен.
– Мое счастье не имеет значения. Важна лишь работа. Работа и продолжение искупления.
– За что? За схему наживы с участием Кларенса? В смысле – это, конечно, было плохо, но могло обернуться и хуже. – Я сама не понимала, почему пытаюсь защитить Кита от него самого, но в речах о душе и искуплении было что-то тревожное, особенно после того, как я поняла, что алхимиков насторожили не побочные эффекты мошенничества Кита, а сам факт его сотрудничества с мороем. – И ты только что сказал, что тебе лучше.
– Лучше, но я еще не исцелен. – От тона, которым говорил Кит, пробирал озноб. – Тех, кто сотрудничает с этими существами не только ради нашего общего блага, ждет долгий путь к исправлению, но я готов его пройти. Я снова согрешил против своего народа и допустил, чтобы душа моя оказалась искажена. Я готов вычистить тьму.
– Ты правильно сожалеешь, – слабо произнесла я. – То есть это хорошо, верно? Уже шаг вперед.
– Я готов вычистить тьму, – повторил Кит. Трудно сказать, осознавал ли он вообще, что разговаривает со мной. Звучало так, словно он цитирует чьи-то слова. Цитирует уже не в первый раз.
«Тех, кто сотрудничает с этими существами не только ради нашего общего, ждет долгий путь к исправлению». Эти слова не миновали меня. Я не просто сотрудничаю с Адрианом – я зашла куда дальше. Чем я рискую? Смертью при жизни? Когда я видела Кита в последний раз, он кричал, требуя, чтобы алхимики отпустили его. Это было ужасно, но все вполне реально. Была борьба. В нем был некий внутренний огонь. Теперь ничего этого не осталось. Кит был неприятным и эгоистичным типом. Но он всегда был общительным, и в нем чувствовалась индивидуальность – хоть она и могла раздражать. В кого он превратился из самоуверенного задиры? Что нужно сделать с человеком, чтобы лишить его всякой индивидуальности, чтобы он соглашался со всем, что ему говорят?
Все ясно. Должно быть, они заново нанесли татуировку, вложив в нее серьезное принуждение. И все же тут есть еще что-то. Чернила алхимиков могут заставить человека выполнять простые команды и делают его восприимчивым к внушению. Но полное изменение личности? Для этого требуется серьезное вмешательство. Думаю, тут должно быть сочетание усиленной татуировки и того, что делают во время перевоспитания.
И еще я поняла, какова будет моя судьба, если я попадусь.
– Кит, – наконец проговорила я. – Как именно ты очищаешься от тьмы?
– Нам пора, – внезапно вмешался отец. – Мы очень рады, что у тебя все хорошо, Кит, мы поговорим с тобой позже.
Кит попрощался с нами, и мы направились к машинам. Зоя осмелилась быстро и сдержанно обнять отца, прежде чем сесть в Ртуть. Я подошла к водительской дверце, но отец поймал меня за руку. Я не сопротивлялась – я все еще пребывала в оцепенении из-за увиденного.
– Сидни, – начал отец. Его глаза буквально заледенели. – Ты действительно проделала выдающуюся работу. Я рад, что у Зои есть возможность учиться у тебя. Она прямолинейна и неопытна, но постепенно она научится. Но в одном она права: не отвлекайся. Даже на своего преподавателя. Возможно, со временем тебе будет позволено отдохнуть. Было бы неплохо, если бы ты продолжила общаться с Иэном Янсеном – он приятный молодой человек. Но сейчас даже на первый взгляд невинное социальное взаимодействие – с человеком – опасно! Ты должна всецело сосредоточиться на своей задаче. И уж конечно, тебе можно не говорить о дружбе с мороями и дампирами…
– Конечно, нет, сэр. – Меня затошнило.
Отец изобразил то, что у него считалось улыбкой, и отвернулся, не сказав более ни слова. Я повезла Зою обратно в Амбервуд, по-прежнему чувствуя себя неловко после нашей размолвки. Мне очень не понравилось, что Зоя выдала меня отцу, но все же я любила ее… и не могла безоговорочно ее винить. Наш отец – устрашающий человек, он умеет заставить другого чувствовать себя не в своей тарелке. Я это испытала на себе.
