Клан. Человеческий фактор (СИ) - "ShadowCat" (читать книги регистрация .txt) 📗
Во время сражения Дея в своем гнезде охраняла дочерей, и свою, и хозяйкину, а Фила отправили за помощью к родителям Прасковьи, лишь благодаря этому фамильяр выжил. Мантикоры все-таки нашли гнездо. Дея защищала детей всеми силами, но силы были слишком неравны и она погибла. Дочь Деи мантикоры тоже убили и сожгли дом, а Светлену доставили отцу. Мать опоздала. В отчаянии женщина плетет заклинание отбора Силы и полностью выкачивает малышку. Слабенькая аура младенца уже никогда не восстановится, и магом Светлене не быть, но Прасковья надеялась, что без Силы дочь станет не нужна отцу и охота прекратится.
Узнав, что сделала Прасковья с дочерью, Михаил в сердцах нанес ей удар, оказавшийся смертельным, и голубоглазая красавица с льняными волосами ушла за Грань, оставив сиротами двоих детей.
Отец с союзниками не успел совсем чуть-чуть.
От дочери, лишенной Силы, маг просто отказался — не нужны роду Покровских калеки.
Фил, вернувшись, оказался в полностью разоренном гнезде, на пепелище, в одночасье лишившись и дома, и хозяйки, и семьи. Дея была мертва, лишь черные обгоревшие крылья в последнем объятии накрывали беспомощный комочек — маленькую дочь, словно пытаясь защитить. Маленькая йиннэн еще слабо шевелила полупрозрачными крылышками и беззвучно плакала, медленно угасая на глазах обезумевшего от горя брата. Фил долго и безрезультатно пытался спасти сестренку, зализывал раны, вливал в нее Силу, но мантикоры поработали на совесть, малышка упоко… умерла. В отчаянии обессиленный Фил хотел отомстить Михаилу и фамильярам Покровских, но силы были совсем неравны, и единственный оставшийся в живых фамильяр принял трудное решение: отложить обреченную на провал месть Покровским и позаботиться о Светлене.
Оставшаяся сиротой, проклятая и искалеченная девочка оказалась никому не нужной, кроме брата Василя и верного Фила. Так и выросла Светлена заботами брата, не имея понятия о том, кто она такая, прожила обычную человеческую жизнь, вышла замуж, родила четырех сыновей и дочь Акилину, унаследовавшую осколок родовой Силы. А остальное ты уже и так знаешь. Дай огонька, что ли — в лом лезть мордой в костер.
Кира достала сигарету из пачки и мяла ее подрагивающими пальцами. Виктор коснулся кончика сигареты, сразу затлевшей от прикосновения мага, и задумался.
— Дай, что ли, и мне сигарету… Выходит, есть и другие Макаровы. Хоть и дальняя, но родня, о которой тебе не известно, но это поправимо. Ты вполне можешь доказать кровную связь и на законных основаниях войти в род или союзный клан, — наконец проговорил маг.
— Они отказались от Прасковьи и Светлены, думаешь, сейчас что-то изменилось и они с распростертыми объятиями примут меня? Не знаю их и знать не хочу, не нужны мне их плюшки, сами с Филом справимся!
— Знаешь, мантикоры веками служат нашему роду, я знаю их с детства, как облупленных. И вот что странно: мантикоры разорили гнездо Фила и сожгли дом Прасковьи, хотя приказ был всего лишь найти и доставить ребенка, это простое задание не требовало таких жестких действий. Если приказано было действительно только это.
— Ты прав, действительно, не логично, — подумав, согласилась девушка. — Но тогда зачем?
— Они что-то искали. А потом все зачистили. Кто будет копаться на пепелище?
Кира замерла, как изваяние.
— Они искали ключ! И не нашли, иначе Покровские стали бы самым могущественным родом и взяли всю власть.
— С этого момента, пожалуйста, поподробнее. Что за ключ? — уточнил Ивашин.
— Фил рассказывал легенду своего народа о Ключе Эйн-соф. Что это такое — не знает никто. Может артефакт, а может печать или свиток, может, вообще не имеет формы или принимает разные обличья. Но по легенде Ключ открывает почти безграничные возможности, и видимо моя любознательная пра-пра-пра что-то об этом узнала и по дурости слила инфу… "любимому", тьфу! Фил еще упоминал, что Ключ невозможно купить, отнять, взять силой или обманом. Покровский, поехавший крышей и утративший контроль, не учел этого.
— И очень зря, — сосредоточенно, словно сам себе, озвучил свои выводы Виктор. — Видимо, интеллектом дядя Миша был обременен не больше, чем голем, если пытался взять такую Силу нахрапом. Отец рассказывал мне о подобных вещах, но лишь мифы, легенды и гипотезы. Он откровенно сомневался в существовании того, что Фил назвал Ключом Эйн-соф, и считал все это бабкиными сказками и досужими выдумками, годными только для развлечения магов-дошколят.
— Ты тоже… так считаешь? — упавшим голосом спросила Кира. — Думаешь, я лгу, лжет Фил и мои ушедшие предки… дураки и брехуны?
— Малыш, не нагнетай и не ищи в моих словах скрытого смысла, сейчас там его нет, — мужчина
примирительно протянул девушке бутылку с остатками коллекционного вина. — Допивай, вина у нас до демоновой праматери. Я всего лишь озвучил мнение отца, а что до моего мнения… чтобы делать такие выводы, нужно чуть больше информации, чем история одной давней войны и легенды йиннэн. Иначе брехуном стану уже я. А Высший брехун — это нонсенс, радость моя.
— И где же ее взять, эту информацию? — вздохнула Кира, приканчивая бутылку.
— Здесь и сейчас — нигде, — констатировал факт мужчина, попутно телепортировав и открыв вторую бутылку вина. — Мы в отпуске, так что будем отдыхать, наслаждаться жизнью, и пусть весь мир подождет. Не стоит позволять прошлому портить настоящее. А когда вернемся в базовую реальность, я наведу справки по своим каналам, и если захочешь, покопаемся в отцовской библиотеке.
Глаза девушки при упоминании отцовской библиотеки вспыхнули восторгом, она едва не запрыгала от радости и порывисто обняла Виктора. В самых смелых мечтах юная ведьмочка из прерванного рода не могла себе представить, что попадет в ученицы к Высшему и будет допущена в святая святых — библиотеку, хранящую древние тайны одного из великих домов. В мыслях Кира уже фактически жила в книгохранилище, держала в руках хрусткие свитки, написанные руками, столетия назад истлевшими в прах, и сдувала пыль с рассыпающихся старинных фолиантов, лишь магией сохраненных от беспощадного времени.
Мысли девчушки настолько ярко отпечатались на ее счастливом личике, что суровый хозяин уникальной библиотеки невольно рассмеялся и обнял зеленоглазку еще крепче, зарывшись лицом в ее волосы.
— Ну все, все, задушишь к демонам, — фыркнул маг, все-таки не торопясь отпускать девушку. — Вот уж непостижимая женская душа! Так глазищами сверкаешь, что уже подарил бы тебе эту библиотеку! И что мне с тобой делать?
— Да хоть мантикорам скорми, хоть пульсарами гоняй вокруг особняка, только в библиотеку пусти! — пробормотала девушка, уткнувшись ему в грудь.
— Странные желания для молодой красивой девушки, — хмыкнул Виктор. — Пульсарами я тебя гонять, конечно, буду, когда доживем до практики боевой магии. Но где-нибудь в лесу или на заброшках — капремонт особняка в ближайшие три года я не планирую. Да и мантикоры у меня не настолько голодные, скорее зажравшиеся. Поэтому данные предложения снимаю с повестки как не актуальные — у меня есть идеи получше и значительно поприятнее…
Маг многозначительно замолчал. Девушка покраснела и спрятала лицо на его груди, запоздало погрозив кулаком.
— Вообще-то, тут, кажется, кто-то хотел есть, и под приятными идеями подразумевались шашлыки, угли как раз то, что надо! — прищурился Виктор, перехватив кулачок и погладив тонкое запястье. — Но ход твоих мыслей мне нравится!
Глава 10. ЛОВУШКА ДЛЯ ФАМИЛЬЯРА
Фил попытался расправить непослушное, словно деревянное крыло и фыркнул с досады — желание полетать становилось нестерпимым, но заклинания Ивашин накладывал крепко, и черный фамильяр уже давно понял, что пытаться разжалобить мага бесполезно, Высший Темный — не Кира, ох не Кира! Но понял — не значит смирился, вынужденное бездействие и невозможность подняться в небо претили свободолюбивой, деятельной натуре фамильяра Макаровых.
Промурчав под нос витиеватое ругательство на языке йиннэн, кратко сводившееся к весьма разнообразным сексуальным извращениям демонов, в результате которых он получил проклятую травму, Фил оставил крыло в покое и запрыгнул на окно. Времени до рассвета оставалось еще прилично, и черный фамильяр искренне надеялся, что мантикоры успеют уйти достаточно далеко и запутать следы, чтобы разгневанный хозяин их не нашел. Или нашел хотя бы не сразу: пусть остынет. Кира вон, если разозлить или разбудить, тоже ругается не хуже армейского прапорщика и кидается подушками, но стоит ей выпить кофе — и она добрее, чем Мать Тереза. А если в кофе добавить корицы, гвоздики и звездочку бадьяна, да еще к нему прилагается кусочек горького шоколада — ершистая хозяйка становится белым и пушистым котеночком, разве что только не мурчит. Но магам это вроде бы и не положено, у них анатомия все-таки ближе к людям, чем к йиннэн… Интересно, есть ли маленькие слабости у Виктора Андреевича?
