Незваный гость (СИ) - Коростышевская Татьяна Георгиевна (бесплатные полные книги .TXT) 📗
И размашистая завитушечная подпись.
Итак, Григорий Ильич дает мне карт бланш на личные сыскные мероприятия, не утруждает советами и снабжает даже помощником, демонстрируя лестное доверие. Придется его оправдать. Хороший он мужик,и приставом станет превосходным. Деловитый, аккуратный, «жужу» вон даже мою с пола подобрал и вернул. И сохранностью саквояжа озаботился.
Вернувшись в гостиную, я села к накрытому столу. - Давайте завтракать, служивые.
Федор приглашению последовал с опаской, Мишка же, не чинясь, плюхнулся напротив:
– Ярмарка же нынче начинается, я Федору уже все обсказал, он с нами неклюда искать пойдет.
Сдобрив творог ложкой сметаны, я принялась есть. Пацан оживленно болтал, я исподволь рассматривала приказного возницу. Обычный мужик под сорок, эталонный такой берендиец, сероглазый, русоволосый, нос уточкой, подбородка, разумеется не видно, потому что борода. Ну, то есть, в нашем случае довольно густая и неопрятная щетина.
– Давно в приказе служишь? - спросила я.
– Так с травеня.
– А раньше где проживал?
– Новоградские мы, – отвечал федор обстоятельно, - артельщики бывшие по пеньковому делу. Артель того, по миру пошла, вот мы в Крыжовень и перебрались.
– С артелью?
– Почему? – испугался мужик. - Сам я, один.
– Понятно, - произнесла я шефово паразитное слово противным шефовым голосом.
– Что понятно?
– Что врешь.
– Вот вам крест.
– Не святотатствовать! – прикрикнула я погрозила ложкой. – Шрамы на боку тебе конопля оставила? На пеньку отмачиваться не захотела? Прямо шрапнелью в бочину – ба-бах!
– Собака подрала? - предложил Федор осторожно. - Вот такенная зверюка, чистый волк.
– Не похоже, - сообщила я с оттенком печального сочувствия. - Боевые у тебя шрамы, человече,и борода свежая,ты толком даже не разобрался, как ее запускать. Потому что брился до этого регулярно по-военному. Это я сейчас даже армейскую твою склонность все по ниточке раскладывать в расчет не беру.
Федор потупился:
– Пристав Степан Фомич не велел нам про службу военную откровенничать, когда в приказ брал. Отставные мы лейб-гренадирского полка Новоградской дивизии.
– Вот и славно, - вернулась я к трапезе. - Не терплю, когда за дуру держат. Да ты, Федор, ешь, не стесняйся, нам за неклюдом может до следующего утра гоняться.
Мишка переводил восторженный взгляд с меня на своего однофамильца, будто не силах решить, кто из нас двоих более восхитителен, барышня-сыскарка или солдат отставной.
Федор будет нам очень кстати. В имперских войсках гринадиры используются для штурма вражеских укреплений,и служат там парни физически крепкие и сметливые, в противном случает служат они недолго и до сорока федоровых лет не доживают.
– Значит так. - Прятала я в муфту револьвер через час после завтрака и убеждалась в наличии в кармашке шубы чародейских очков. - Мишка, не высовываться, пальцами в объект не тыкать. Ведешь Костыля под ручку, пока он на нужного неклюда не укажет.
Федор также почтительно внимал инструктажу, он успел уже запрячь лошадку (то, что с ночи он ее успел не только распрячь, но и определить в сарай к соседям через улицу, вообще стало для меня приятным сюрпризом, толковый мужик, чего уж там) и теперь ждал нас в сенях, распахнув тулуп.
– Костыль неклюда показал, ты помечаешь объект и уходишь.
– Чем помечаю?
– Вот, - передала я пузырек. - Бриллиантовая зелень, краска заграничная, ни в жизнь не отмоется. Брызгани ему… Не открывай! Там пимпочка на пробке специальная. Не здесь! Во дворе тренируйся! Говорю же, не отмывается оно.
Бесславно прервав инструктаж я еще с минут несколько любовалась сугробами в нарядных зеленых разводах.
Погрузились в сани. Утро было уже в разгаре, рыночная площадь наполнялась многолюдным гомоном. Любит наш народ ярмарки и прочие увеселения, ни минуты праздника упускать не желает. Мишка, обряженный привычно девицею, спрыгнул у балаганной карусели, убежал за товарищем.
– Ваш бродь, – спросил меня Федор, - пометит пацан нужного неклюда, дальше-то что?
– Мы с тобой меченого до укромного местечка доведем и произведем арестование.
– За что?
– Неправильный вопрос. Не за что, а для чего. Для последующего допроса. Право такое нам законом дадено, отвезем в приказ, запрем в камере и… Ну там я и без тебя справлюсь. Ты мне лучше вот что скажи, в тот день, когда труп Блохина обнаружили, сам ты где находился?
– Не могу… – начал свое «не могу знать» отставной гринадир, но не закончил. - Так я ведь Давилова с пацаном к проклятой усадьбе повез, ну и покойника, стало быть, с ними после.
– Погоди, - я даже на облучок пересела для удобства беседы. - Мне другое рассказывали. Прибежал в присутствие мужик в тулупе.
– Тулуп помню, - кивнул Федор. – И лошадку его тоже, основательный такой арлеец трехлетка.
– Рысак в санной упряжке?
– Не было такого, даже вообразить невозможно. Мужик в тулупе верхом прискакал. Я еще подумал: «Откудова интересно знать неклюды эдакого трехлетку умыкнули?»
Неклюд? Не крестьянин? А как же тулуп? Это-то при чем? Тулуп кто угодно носить может, самая удобная по зимнему времени одежда.
Федор меж тем продолжал.
– Кинул мне поводья у привязи, глазами пучит, спрашивает: «Начальство твое, служивый, где?» Я только ответить, что не могу знать, собрался, а он перекрестился и к крыльцу пошел.
– А дальше?
– Через немного времени выбежали из приказа уже втроем, Давилов велел мне сани запрягать, а пацану, Старунов который, лопаты из сарая прихватить.
– Неклюд с вами поехал?
– Да, но верхом на своем арлейце. Приехали, Давилов сразу к приставу бросился, пацан рыдает, на коленях ползает, я подсобил покойника в сани грузить, неклюд тоже помогал.
– А веревку кто резал?
– Которую? А, висельную. Не могу знать, неклюд, наверное, перед тем как на помощь скакать.
– То есть, Блохина вы не на суку вовсе обнаружили?
– Под деревом лежал, холодный уже совсем.
– Рядом никого не было, никаких подвод либо саней крестьянских? Никаких мужиков?
Федор отрицательно махнул головой:
– Один Степан Фомич нас дожидался.
Перфектно. Версия событий приказного извозчика с вариантом юного письмоводителя вовсе не совпадала.
– Дальше что?
– Обратно поехали.
– В пpиказ?
– Почему в приказ? Обратно в Крыжовень,то бишь на погост.
«Чего?! – мысленно возопила я. – Они даже не оставили тело в мертвецкой? Даже не осмотрели?» Возопила мысленно, уточнив вслух:
– На городское кладбище?
– Тоже не совсем. Неклюд что-то там про освященную землю бормотал, а Давилов сказал: «Самогубцев за оградой хоронят». Ну и зарыли.
– В смысле?
– Чего в смысле, лопаты-то при нас были, по очереди яму копали чуть не до рассвета.
– А как же… – я пошевелила в воздухе рукой. - Положенные всякие атрибуты? Гроб, например.
– Домовина? Домовина была, мы ее во дворе погостном у сторожа выменяли на бутылку водки.
«Ох-хо-хонюшки, дело-то начинает версии Волкова соответствовать. Как собаку зарыли, чтоб все концы в воду. Кстати, а концы-то эти что из cебя представляют?»
– И тебя ничего в этом спешном захоронении не удивило?
– Никак нет. Начальство… то еcть Давилов, он ведь в отсутствие Степана Фомича главным стал, велел обо всем помалкивать, что-де господин пристав позора не вынес, руки на себя наложил, а мы, приказные,имени его позорить не должны. Потому что все по роду своей службы, братья названые… и сестры, - включил меня Федор в семейный круг приказных.
Беседу пришлось сворачивать, Мишка уже тащил к саням хромающего на костылях оборванного пацаненка.
– Это Костыль, Костик то есть, - представил он спутника.
– Евангелина Романовна, - подмигнул черным глазом калека, - Ржавый много хорошего про вас говорил.
– Про репортерские расследования, - уточнил Михаил. – А это федор Степанов, Евангелиночки Ρомановны жених… Да не пялься ты так! Не он! Федора наш жених для охраны и транспорта предоставил.
