Изъян в сказке: бродяжка (СИ) - Коновалова Екатерина Сергеевна (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
— Что?
— С дела ребятки. Залётные. И с фартом, — она потянулась.
— С чего ты взяла?
— По рожам видно. И корчмарь трусит как, видишь? Знает, что жёлтые нагрянуть могут. Да ты не боись, — Зои взяла её за руку, — эти ребятки не дуры, никого с собой они не привели. Эх, знать бы, чем разжились…
Мэгг понадеялась, что лично она об этом никогда не узнает.
Глава двадцать седьмая. Поиски
Сомнения и опасения Мэгг продержались недолго и развеялись после сытного ужина. Пригревшись под боком у Зои, она закрыла глаза и подумала о том, какое всё-таки удовольствие — спать под крышей. Это совершенно особое чувство, неведомое тем, кто не странствовал по бесконечным дорогам и не засыпал на полянах и в кустах. Крыша над головой — не просто защита от непогоды. Это другой мир. Когда спишь в лесу, ты почти что лесной зверь. Когда оказываешься под крышей — уже человек. О том, каково спать на большой мягкой кровати после горячей ванны, Мэгг старалась не вспоминать вовсе.
Сон Мэгг оказался крепким, но недолгим.
Она проснулась от приглушённых голосов и от того, что замерзла: тело Зои больше не согревало её. Первым делом Мэгг почувствовала панику: куда она пропала? что, если с ней произошло что-то ужасное? Но потом среди приглушённых голосов она разобрала тембр подруги — и испугалась снова. Теперь уже того, с кем и о чём могла говорить Зои в такое время. Едва различимая тёплая волна магии прошла по её телу, и голоса стали чуть лучше слышны.
— … не дура! — это, конечно, Зои.
— Враг тебя побери! — мужчина, хриплый.
— Сделка честная. Хорош невесть что корчить, — тоже мужчина, но у этого голос звонче и яснее.
Грубая брань — от Зои. И она же:
— Треть — или валите, откудова вылезли.
Тишина, ворчание хриплого.
— Лады, — объявил звонкий. — Но чтоб без дури!
— Не гунди, — фыркнула Зои. — Ну, все, топайте отседова. Приличным людям спать надо.
Мэгг затаила дыхание и крепко зажмурилась — ей не хотелось, чтобы Зои поняла, что она подслушивала.
Подруга легла на прежнее место аккуратно, немного повозилась и затихла. Вскоре её дыхание выровнялось — она уснула. У Мэгг же сна не было ни в одном глазу. Она не сомневалась: только что Зои сговорилась с бандитами из корчмы на какую-то работу: наверняка незаконную и опасную. Когда и где эту работу нужно будет сделать — непонятно. А главное, непонятно, потребует ли Зои помощи или решит справиться сама. Мэгг не знала, какой вариант нравится ей меньше: что её вовлекут в преступление или что оставят в неведении.
Наутро Зои была бодра как всегда и ни словом не упомянула ночных визитёров. Она раздобыла лохань воды, которую Мэгг без труда нагрела. Они вымылись, причесались, переоделись: Зои выкупила у корчмаря два старых платья его жены. Одежда была тёмная, неброская и больше подходила для городских стен, чем костюмы крестьянок.
— Ты… — Зои оглядела Мэгг внимательно и даже пристрастно, как будто ища в её облике изъяны, — собиралась искать когой-то.
На дворе было уже хорошо после полудня.
— Да, — согласилась Мэгг, — мне надо порасспрашивать людей о своем воспитателе.
— Добро, — кивнула Зои. — Я что-то не в духах нынче, посплю тут покуда. Ты смотри: страже не попадайся, по подворотням без меня не шастай.
И Зои легла на солому с таким видом, словно собиралась пролежать на ней до самого вечера. Но Мэгг не сомневалась — стоит ей уйти, как Зои отправится на своё дело. Очевидно, одна.
— Ты не заболела? — участливо спросила она и присела рядом. — Я могу пойти и завтра, а сегодня, хочешь, посижу с тобой? — Мэгг не сомневалась, что Зои откажется, но ей хотелось знать, что она скажет. В душе поднималось нечто вроде обиды на то, что подруга скрыла от неё своё задание.
— Вот ещё! — отрезала Зои. — Тоже мне нянька. Иди давай, ищи, кого надо, а я посплю маленько.
Если бы не ночной разговор, Мэгг не сомневалась бы в её искренности: Зои вела себя так же, как и всегда, и так же, как всегда, в грубоватых словах ощущалась благодарность за заботу.
Мэгг колебалась. Она понимала, что не остановит Зои — но может, она хотя бы возьмет её с собой!
Зачем?
Мэгг не знала. Она не хотела идти на преступление! Тем более, ради простой наживы. Но она не хотела оставлять Зои одну.
— Топай, топай, — поторопила её Зои. — Завтра с рассветом нам надо будет уйти. Хочешь что-то найти — ищи сейчас.
Мэгг почти нашла в себе силы спросить: «О чём ты вчера договорилась с теми бандитами?» — но Зои отвернулась к стене, накрывшись верхней юбкой с головой, и она не решилась.
В конце концов, разве она имеет право настаивать на откровенности? И разве это её дело?
Осторожно она покинула сенник и вышла в город.
При свете дня Грейл-кор был приветливым и приятным местом: крепкие каменные дома навевали мысли об уюте, улицы, не в пример Шеану или Стину, были чистыми, причём не просто выметенными, а даже как будто отмытыми.
В окнах повсюду стояли стёкла — в них отражались лучи тёплого весеннего солнца.
Люди вокруг тоже показались Мэгг очень приятными: горожанки с большими корзинами возвращались, по-видимому, с рынка. Мастеровые выбирались из домов на обед.
Сначала она просто прошлась по городу: посмотрела при свете дня на Святейший дом, заглянула на рынок, разжилась там пирожком с капустой и кружкой кваса. И наконец, зашла в большую просторную таверну «У мастера Пита».
В отличие от корчмы, в которой они с Зои ночевали, «У мастера Пита» было светло, чисто, а над обеденным залом располагалось, должно быть, не меньше восьми гостевых комнат.
Трактирщик — может, и сам мастер Пит — был толстым и улыбался так, что за щеками почти не было видно глаз.
Преодолевая робость, Мэгг подошла прямо к нему. Он оглядел её внимательно и поморщился: должно быть, не ожидал большой прибыли от бедной горожанки.
— Мужа, чай, потеряла? — спросил он. — Если так, то на заднем дворе глянь, в рядок все пьяницы тама.
— Хороший господин, — проговорила Мэгг, — я ищу не мужа, а отца, и он лежит не на заднем дворе, а в могиле.
Трактирщик присвистнул:
— Так это тебе к могильщику.
Мэгг положила на стойку монету и сказала:
— Выпейте за его здоровье, господин.
— Пит-младший я, — он ловко сцапал монету.
— Господин Пит-младший, — повторила Мэгг.
— Ну, чего тебе?
— Моего отца звали Рей из Грейл-кора, он был известным музыкантом, трубадуром. Некоторые называли его Соловьём.
— Почто он тебе, раз уже умер?
Мэгг придала своему лицу жалостное выражение, что получилось очень легко и без натуги — ей и правда становилось грустно всякий раз, стоило только подумать о Рее.
— Я осталась сиротой, но отец говорил, что его родители ещё живы, — сочинила она. — Они были в ссоре.
— Сиротка… — протянул Пит-младший. — Не знаю, кому тут тут будешь нужна и кто такой Рей. Музыкантов тут много ходит всяких. Но вот что скажу: зайди к нашему святейшему отцу. Ему годов семьдесят будет скоро, но память у него что надо. Если твоего папашу представляли Всевышнему в храме, как полагается, то он его может и вспомнит.
Мэгг поблагодарила трактирщика, оставила ему ещё монету и вышла.
Она чувствовала что-то странное в груди. Какой-то узел словно бы стягивался на её сердце. Пытаясь отмахнуться от этого ощущения, она подошла к Святейшему дому, но, едва поднявшись по ступенькам, поняла: её мучила тревога. Рей, кем бы он ни был и какие бы тайны ни хранил, уже умер. Зои была жива. И прямо сейчас она могла быть в большой опасности. Она могла попасться на глаза страже. Могла не справиться с делом. Могла уже быть в тюрьме!
Мэгг тряхнула головой и сжала руки в кулаки. Зои не ребёнок, она не в первый раз ввязывалась в опасное предприятие. Она справится, наверняка! Узел в груди стал туже.
«Но я не хочу помогать ей грабить кого-то… Или ещё хуже!» — резко сказала себе Мэгг. Но что бы она себе ни говорила, ясно было одно: она не могла позволить Зои пострадать. Ни за что.
