Вернуться живым (ЛП) - Хэлли Карина (книги онлайн .TXT) 📗

Она прошла в центр круга и быстро отрезала голову курице. Она упала на голову с влажным стуком, глаза еще моргали, клюв еще двигался. Я надеялся, что это нервы еще работают. Курица не могла быть еще жива.

Она сжимала безголовую курицу в руках, словно та еще была жива, кровь лилась из шеи.

Я сглотнул, посмотрел на голову курицы. Она смотрела на меня.

— Если ты за традиции и думаешь, что культура стала белой, зачем тебе темнокожие? Они же из твоих.

— Чтобы доказать, — зло сказала она, и я увидел, что ее маска снова соскальзывает. — Ты не слушаешь? Посмотри на моих братьев и сестер в этом городе. Мы сделали этот город, и теперь нас держат на окраине, чтобы мы убивали друг друга. Никому нет дела. Полиции плевать. Городу плевать. Стране плевать. Мы думали, что после Катрины они посмотрят на нас, на нашу бедность, на происходящее. Но это длилось недолго. Все снова стало плохим. Никому нет дела, что темные мрут как мухи. Они рады. Они будут бояться, если на белых нападут.

Я не мог ее понять. Она сбилась. Она была безумна, сошла с ума от силы. Я хотел потянуть время, задавая вопросы, но не знал, что получу потом.

— Но ты делаешь их своими рабами, как они были когда-то. Разве это верно?

Она пронзила меня взгляды.

— Все должны жертвовать. Ты — один из них.

Она махнула курицей на меня, кровь полетела на мое тело, покрывая меня горячими ручьями с головы до пят. Она подошла и смотрела на меня свысока.

— Я пробовала с тобой все, Деклан. Я пыталась дать тебе простой выход. Если бы ты был слабее, все кончилось бы до того, как стало больно. Я пробовала свечи, масла, кукол. Все. Теперь я могу овладеть тобой, только забрав части тела. Ты будешь слабее, я буду сильнее. Это сработало с Мэрис, сработает и с тобой.

Она потянулась к моему лицу окровавленной рукой, я пытался отпрянуть

— Что случилось с Мэрис?

— Она мертва, — сказала Амброзия. — По-настоящему. Она была слишком хрупкой, чтобы служить мне, хотя это было бы иронично. Она сейчас под домом, закуска для аллигаторов.

Ее пальцы скользили по моей скуле.

— Ты красив, — прошептала она мягко. — Идеальные скулы. Идеальные губы. Темные глаза. Все в тебе идеально. Кроме уха.

Я застыл. Ее пальцы обвели мое ухо, начали гладить мочку, ее кожа прилипала к моей из-за куриной крови.

— Что мое ухо? — спросил я с дрожью в голосе.

— Жаль, придется забрать его часть. Хотя ты все равно плохо слушаешь.

Она нацелила нож на мое ухо.

Ни. За. Что.

Я двигался на стуле, пытался вернуть силы, чтобы вырваться из чар, что она наложила на меня. Это почти сработало, хотя ноги были парализованы, зато я ощущал, как оковы на руках ослабели.

Амброзия подносила нож, но я двигался. Я получил порез на челюсти, она начала ругаться на французском. Вдруг она выпрямилась и подняла руки. Тени зашевелились, пятеро ее рабов прошли ко мне. Они сжали мою голову. Я смотрел на них, в их тусклые глаза, просил прийти в себя взглядом, отыскать человечность. Но в них ничего не было. Моя надежда угасала.

— Я бы на твоем месте не двигалась, — предупредила Амброзия. — Если не хочешь лишиться глаза.

Я закрыл глаза, не желая этого. Я потянулся мыслями к Перри, надеясь, что она как-то услышит меня. Я услышал, надеясь, что услышу ее. Но было лишь тяжелое дыхание зомби-рабов, их гадкий запах смерти.

Амброзия ножом очень медленно, чтобы боль и агония впивались в меня дольше, отрезала верхний край моего левого уха.

Я кричал, пока не сорвал голос, легкие пылали. Теплая жидкость текла в ухо, по шее.

Она отошла, гордо показала мне кусочек уха. Она вытащила мешочек из-под темной блузки, спрятала кусочек уха внутри. Она улыбнулась мне.

— Я многое могу с этим, я стану новой.

Я едва мог говорить от боли. Ухо горело, яростно пульсируя.

— Ты — чистое зло.

Она пожала плечами и скривила губы.

— Знаешь, когда люди говорят, что ты плохой, что твоя вера плохая, и все поступки плохие… со временем становишься плохим. Почему нет? Почему не дать им то, что они хотят, чтобы они этого больше не хотели?

Я посмотрел на Розу, на ее безжизненное тело. Амброзия поймала мой взгляд и подошла к ней. Она схватила ее за волосы, подняла ее голову. На лбу Розы был вырезан Х, глаза были открытыми и невидящими.

— Мы с Розой никогда не ладили, — сказала мне Амброзия, словно общалась с подругой за напитком. — Мне не нравилось, как Мэрис нянчилась с ней, с такой… обычной. Но у нее есть то, что придало мне моджо. Было забавно подавлять ее. Она привела тебя ко мне, даже не зная об этом.

— Что ты с ней делаешь? — голова кружилась от боли, было сложно удержаться в сознании.

— Я же говорила. То же, что и с тобой. Я уже дала ей дозу яда. Из рыбы фугу. Хорошо заставляет тело думать, что оно мертво, даже врачи так подумают. Ты видел, что было с Таффи Г. А потом я похороню ее на время… Сзади есть горка, что была муравейником. Я закопаю ее на три фута, чтобы вода не затопила гроб, но этого хватит для ритуала. Немного слов, и я выкопаю ее через пару часов, дам ей дурман. И она будет слушать меня. Если я не дам случайно слишком много. В этом проблема эликсира. Если дашь мало, у человека останется воля, но будут ужасные галлюцинации и потеря памяти. Если дать много, потеряешь человека навеки. Он сойдет с ума, и я не смогу им управлять. Это я испытала на Эрике Смите. Я хотела, чтобы он напал на кого-то на парковке, вел себя как зомби, чего люди боялись, о чем говорили бы. Это появилось бы на первых страницах газет. А он укусил меня.

Я не слушал. Комната кружилась, я был близок к обмороку. Я не знал, было это от потери крови и стресса, или она что-то забрала у меня.

Она отпустила голову Розы и подошла ко мне, вытащив флакон из кармана.

— С тобой будет сложно угадать, сколько дать. Я не знаю, сработает ли это, раз ты так сопротивлялся мне. Но у меня теперь почти вся твоя сущность, так что, если я случайно убью тебе мозг, это будет не худшим результатом. Твое тело все еще можно будет немного использовать, сойдешь ты с ума или нет.

Она кивнула рабам-зомби вокруг меня, и они снова схватили мою голову. Они удерживали ее на месте, двое из них сунули ладони мне в рот, один держал верхнюю челюсть, а другой — нижнюю.

— Когда ты проснешься, ты будешь знать только меня. Помнить только меня. Я подниму тебя, спасу от грязи, и ты будешь делать худшее за меня. У тебя не будет Перри. Не будет друзей. Ты не будешь помнить, кто ты. Я надеюсь, ты будешь слушаться, и никто из дорогих тебе не увидит тебя в новом состоянии.

Я пытался двигаться, хотя знал, что это бесполезно. Пытался закрыть горло языком. Но тщетно. Амброзия влила жидкость мне в горло. Я давился им.

Они отошли, и я пытался стошнить, выплеснуть все обратно. Но все уже происходило. Горло сдавило. Пальцы рук и ног, конечности окоченели, словно их держали миллионы воображаемых рук. Сердце в груди колотилось громко, замедлялось, теряло ритм, скорость и звук. Воздух перестал попадать в легкие, я едва дышал.

Мозг отключался. Я терял способность думать. Это была смерть Декса Форея. Конец человека, каким я был.

Я ничего не значил без Перри. Она была моим смыслом жизни. Она была причиной, по которой я выживал.

Жаль, что я понял правду так поздно.

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Шум надо мной разбудил меня. Сознание включилось тускло, медленно познакомило мозг с новой реальностью.

Я был рад узнать, что я еще со своим мозгом. Но не на 100 %. Мысли были медленными, вещества текли во мне, пытаясь подавить жизнеспособность до опасного уровня. Но я все еще был Дексом.

И меня хоронили заживо.

Было темно, а шумом, разбудившим меня, был звук земли, падающей на узкий гроб, в котором я был. Я слышал напевание Амброзии, приглушенное и далекое.

Тут я запаниковал. Я пытался двигаться, но конечности не слушались, яд еще контролировал эту часть меня и не хотел отпускать.