Соблазнение строптивого (СИ) - Замосковная Анна (книги полные версии бесплатно без регистрации .txt) 📗
Понимая, что вскоре будет не до развлечений, я начала заглядывать в глаза мужчин, будто невзначай касалась, чтобы лучше уловить яркие страстные фантазии обо мне. Уходила быстро, чтобы не успели меня задержать: выехать из Аора надо раньше, чем спохватится тёмный…
В Самране у светлого храма огорожен только внутренний двор с хозяйственными постройками, как говорил Эсин — чтобы мы были ближе к народу. В Аоре храм по классическому образцу был обнесён стеной в радиусе двухсот метров от основного здания. Хорошо ещё, что ворота открыты, а то в некоторых местах, как рассказывал Эсин, в храм светлые пускали людей только в отведённые часы.
Впрочем, посетителей здесь было немного. Во основном — девушки разной степени беременности, но маги у входов были подтянуты, хмуры и будто ожидали нападения.
Проходя под золочёной балкой ворот, ощутила жгучую мощь охранных чар.
«Конфликт с тёмными», — вспомнила я. Торопливо зашагала по дорожке, миновала ответвления к молитвенной и лечебной частям храма.
От ворот во внутренний двор навстречу мне поспешил сурового вида дядька:
— Куда? Кто такая?
— Мне нужно к пресветлому.
Он нахмурился. Похоже, дело могло затянуться. Вздохнув, показала правую ладонь и мысленно потянулась к кристаллу. Через секунду ладонь заколол проступивший знак особых уполномоченных — двенадцатиугольная белая звезда.
Глаза дядьки расширились, он поклонился:
— Добро пожаловать в Аор, светлая госпожа. Следуйте за мной.
Мысленно поблагодарила Эсина за то, что сделал мне эту метку («Используй, только если тебе будет угрожать реальная опасность», — попросил он, и тёмный на реальную опасность тянул). Правда, когда метка исчезла и кожа на её месте стала страшно зудеть, благодарность как-то основательно поблекла.
Начёсывая ладонь, следовала за магом через боковой вход, коридор, крутую лестницу. Кабинет пресветлого располагался на третьем этаже, возле массивных дверей дежурили аж двенадцать служителей с посохами. Похоже, у пресветлого и впрямь паранойя (а тёмный сразу это определил, вот уж точно — рыбак рыбака видит издалека).
Пришлось снова активировать метку, и зуд стал таким сильным, что я не замечала расступавшихся передо мной мужчин.
Один из них постучал в двери и распахнул створку.
Шагнула в богато обставленный кабинет, полный резной золочёной мебели, ковров и подушек.
Жилистый высокий пресветлый подскочил из-за стола и уставился на меня. Показала правую ладонь и наконец убрала злосчастную метку. Зудело до зубовного скрежета (такие метки ставили посвящённым от восьмого уровня, может, у них они не чесались, иначе не знаю, как после их использования можно чем-то заниматься), я упрямо скребла ладонь, разглядывая узкое лицо с тонкими чертами и крупными выразительными глазами жёлтого цвета — ещё один любитель поиграть с внешностью.
Пресветлый улыбнулся:
— Эсин прислал помощь. Безмерно рад тебя видеть.
Что-то я его не припоминаю. Гость игр? Один из тех, кто пристраивался ко мне сзади? Смотрел он почти восторженно. Обошёл широкий стол и сжал мои ладони:
— Сделайте уже что-нибудь с этими тёмными.
Вот Тьма! Хотела попросить о том же. От его рук по коже разливалось тепло, пожатия пальцев будто прощупывали, и я уже улавливала нотки возбуждения, поэтому поторопилась спросить:
— Что они натворили?
К лицу пресветлого прилила кровь, он заметался по кабинету, размахивая руками:
— Они что-то задумали! Так колдовали, что у нас обереги с ума сходили. Откаты и заклятия по всем их оберегам отражались, мы даже точки приложения просчитать не смогли.
Силён тёмный… вздохнула. Пресветлый продолжал размахивать ухоженными руками:
— И конечно, они заявили, что не занимались ничем предосудительным, а лишь разбирались с внутренними проблемами, — он фыркнул. — Я что, дурак в это верить? Какие такие внутренние разборки такого масштаба могли быть в Аоре? Наверняка устраивают какую-нибудь эффектную демонстрацию, чтобы глупые люди искали защиту у них, тараканов вредоносных, а не у нас, служителей Жизни. Ты представляешь, они похоронные обряды для светлых сделали на половину серебряного дороже, чем у остальных. Это просто возмутительно!
— Непростительно, — кивнула и уселась на мягкий диван (кресло для посетителей выглядело жёстким и неудобным).
— А потом, потом, — пресветлый задохнулся, отдышался, стискивая побелевшие кулаки. Выдавил с ненавистью: — Потом явился этот особый уполномоченный Вейлеран.
Надежда, что пресветлый сможет повлиять на моего тёмного, разбилась вдребезги. Хорошо, что не попыталась тёмному пригрозить своей поддельной
уполномоченностью: он бы имел право меня задержать за незаконное использование статуса и написать Его Светлейшеству жалобу на Эсина.
— Никакого уважения, — светлый пригладил волосы. — Завалился ко мне домой, начал уверять, что ничего против нас не планируется. Вопросы задавал о правомерности некоторых моих действий. Меня. Меня! Пресветлого Аора! Допрашивал в моём собственном доме какой-то залётный тёмный!
Он грохнул кулаком по столу. Снова заходил:
— И ведь, гадёныш…
Абсолютно согласна.
— …знает всякое. Бабы ему всё как на духу говорят. Он только улыбнётся, скажет им комплимент, пальцами своими мерзкими прядь волос поправит или из одежды чего — и они тают. И никакой реакции оберегов при этом! Как пить дать: тёмные придумали заклятия, которые нашу защиту обходят.
«Да тёмный просто бабник, — подумала я. — Хороший, опытный».
— Что-то он тут мутит воду, — ворчал пресветлый. — И с Противостоящими у него какие-то дела, они его даже во внутренние покои к зрячему пускали. Ну где это видано, чтобы к зрячему пускали постороннего?! А отговорка-то, отговорка: вопросы безопасности города и вверенных территорий!
— А если они в самом деле занимаются нашей общей безопасностью? Всё же Гранограф пострадал от нападения неизвестных.
Он остановил забег по кабинету. Во взгляде читалось: «И ты туда же, женщина!»
Обмякнув, пресветлый добрёл до дивана и, усевшись рядом со мной, облокотился на колени, спрятал лицо в ладонях:
— Не знаю, что делать. Вечно от тёмных одна головная боль.
Согласна. Особенно от этого тёмного. Сердце преисполнилось сочувствием к пресветлому. Накрыла его острое жилистое плечо ладонью, похлопала:
— Всё наладится.
— Лила, прости, — пресветлый откинулся на спинку дивана и виновато улыбнулся. — Прости, что сваливаю проблему на тебя, но я не представляю, как унять этого тёмного. Мы даже, не поверишь, пытались его припугнуть.
Спросила исключительно из вежливости:
— И как результат?
— Эх, — отмахнулся пресветлый. — Выбитые зубы и сломанные кости. А ведь ребята были из лучших, а он их… как котят нашкодивших по мостовой размазал.
— Этот может, — кивнула.
— Сталкивалась уже?
— А как же, — патетично вздохнула. — Головная боль — самая мягкая его характеристика.
— Как же ты так вляпалась, Лила? — пресветлый задержал взгляд на моём скромном декольте, по коже пробежали тёплые волнительные мурашки.
— Эсин поручил.
— Совсем тебя не бережёт, — он накрыл сухой горячей ладонью моё колено, сжал. — Как он мог послать тебя на сложное задание? Как он посмел рисковать такой красотой, твоей юностью, жизнью.
Заулыбалась, зарделась от этих слов: хоть кто-то меня пожалел в связи с отправкой на задание с тёмным. Пресветлый пододвинулся ближе, я ощутила притягательный жар его тела.
— Лила. — Сиплый голос отзывался во мне дрожью сладкого предчувствия, горячие пальцы восторженно очертили скулы, губы, откинули пряди распущенных волос. — Прекрасная пленница статуи.
Значит, знаком со мной по играм Эсина. Смотрел влюблено. И хотя знал, какая я, всё же хотел увидеть скромность, смущение.
Потупила взор, кожей чувствуя, как его ведёт от возбуждения. Так радостно ощущать себя желанной, впитывать жар его вожделения, знать, чего он хочет: я сцепила пальцы и зажала между бёдрами, продолжая стыдливо смотреть в пол.
