Особенные. Элька-2 (СИ) - Ильина Ольга Александровна (онлайн книга без TXT) 📗
— Я понимаю, ты злишься, но не наказывай отца за мои ошибки.
В ответ я послала смс. На большее сейчас просто не способна. Легко сказать «прости». Вот только как это сделать, если внутри все кипит от негодования, и ходишь по комнате, прокручивая все вновь и вновь в голове? Как простить и понять, если сама ничего не понимаешь? Это бесит. Все бесит.
Чтобы хоть как-то успокоиться начала читать легенды о Бьюэрмане. Точнее страшилки о нем. От каждой последующей истории у меня волосы дыбом вставали. И так красочно автор описывал все те ужасные пытки, которые этот чернокнижник применял к бедным женщинам. Правда, не ко всем. Именно в его время пошло это деление на темных и светлых. Те, кто был достаточно жесток, чтобы присоединиться, стали называться темными, а все остальные — светлыми. И их он не щадил. Страшный был маг. Одним словом, чернокнижник.
Очень многие заявляли, что являются потомками этого «демона», но при жизни своей официальных детей он не признавал. Романы с ним приписывали всем ведьмам, которых он отпускал, но в легенде говорилось только об одной. Ведьма, которая украла его сердце. Русская ведьма. И имя у нее было русское — Алена.
Красавица, умница и светлая до кончиков волос. Он заприметил ее еще в Европе. Очень хотел пообщаться лично, а она взяла, да сбежала прямо из-под носа у карателей. В Россию. Конечно, жаждущий власти темный бросился за ней. И был поражен тем, сколько в тогдашней Руси было магии. Сильных иных, которые черпали силу не из людей, но из самой природы. Он не мог понять этого, осознать, что его порядки просто невозможно привить тем, кто воспитан на сказках о русском духе, о бабе Яге — костяной ноге, о молочных реках — кисельных берегах, о домовых, лесовиках, о молодильных яблоках, о Сивке-бурке, о былинных богатырях. И представить, чтобы былинный Добрыня Никитич пошел сжигать ведьму, невозможно. У нас не было шабашей и летающих метел. У нас были знахарки, умные, добрые, живущие в гармонии с природой. Светлые черпают силу извне, а темные — отбирают у других, потому что иное им не доступно.
Пока чернокнижник искал эту сильную ведьму в сельской глуши, пока пытался через леса пробраться, которые путал ушлый леший, пока боролся с местными разумными волками, весь поистрепался. Приехал в тогдашнюю Русь злой, жестокий темный, а к Алене попал худой, изможденный мужчина. Глянула она на него, сжалилось бабье сердце, да и выходила пришлого мужика. О дальнейших событиях в легенде умалчивается. Только вернулся Бальтазар в Европу совсем другим. Пожар безумия уже было не остановить, но именно под его контролем были созданы тайные миры. В каждом крупном городе Европы. В дальнейшем он занимался изучением природных источников силы, создавал артефакты и полностью ушел в исследования. Говорят, из-за одного из своих экспериментов он и погиб, так и не очистив свою душу и совесть от той грязи, которую собрал вокруг своего имени. А еще, говорят, он искал способ растопить надменное сердце русской красавицы ведьмы, и никогда больше его имя не связывали ни с одной женщиной, ни с темной, ни со светлой, ни с какой другой.
Автор этой легенды задавал очень правильные вопросы и отчего-то был уверен, что чернокнижник вовсе не погиб, а нашел, наконец, способ добиться девушки, и вернулся в Россию.
Еще более интересно, что его имя связывают с обоими моими предками. Савойи — считаются самыми реальными потомками великого и ужасного мага, а предки моей бабушки — Угличи считаются потомками той самой ведьмы. А вот приложил ли руку, точнее гены к нашему семейству данный темный остается величайшей загадкой истории. Угличи, конечно, всеми правдами и неправдами открещиваются от такого родства. Чтобы в величайшем светлом семействе наследили презренные темные: «Да никогда!», а Савойи, наоборот, на каждом углу кричат, точнее, кричали о том, что Бальтазар Бьюэрман был и остается их величайшим предком. В общем, ни то, ни это меня не обрадовало.
Я полазила в интернете насчет славного семейства Евы и узнала, что последние Савойи погибли совсем недавно. При очень странных обстоятельствах. Их многовековой замок сгорел вместе со всеми обитателями. Правда, обитателей этих было немного. Всего-то муж и жена Савойи и пара слуг.
А вот из досье Диреева, я выяснила, что эти почившие темные были родителями Евы. Еще восемнадцать лет назад их род процветал. Братья, сестры, кузены и прочие дальние и близкие родственники. А потом все резко начали умирать, один за другим. Словно, кто-то на них проклятье наслал. Пока от славного семейства не осталось только Евы и меня. Пугающая перспектива.
История Евы тоже не внушает оптимизма. Последние восемнадцать лет она провела… в какой-то страшной тюрьме для преступников магов. За убийство. Кого и при каких обстоятельствах она убила, в досье не говорилось и совершенно не упоминалось, что когда-то у Евы был ребенок. Зато было написано, что она состояла в тайном обществе «Темная кровь». Что это за общество? За какую темную кровь они ратуют? Ни автор, ни интернет, ни отчет Диреева, ответов не дали. Даже Крыс, и тот лишь пожал лапами на мои вопросы.
Я решила отложить этот вопрос до лучших времен и «почтить» своим присутствием высокое общество. Тем более, Олеф придет с Генри, а нам с Катей позарез нужно ее увидеть.
Приезд Кирилла был ожидаемо впечатляющим. Это был высокий, статный, очень внушительный мужчина, а его жена была тоненькой и изящной. Она напомнила мне аристократов из давно забытого восемнадцатого века. Немного надменности, немного изящества и много достоинства. Теперь я понимаю, с кого Женевьев копировала свои манеры, только если у Маргариты все выходило легко и непринужденно, то в Женевьев всего было чересчур. Но, быть может, я просто предвзята.
Попав с корабля, а точнее с самолета, на бал, они хорошо держались и даже вполне искренне улыбались, но я заметила, что с куда большим удовольствием они бы провели вечер в кругу семьи без всей этой мишуры.
Катя очень волновалась. Быть представленной родителям, так сказать, жениха, сомнительное удовольствие, но она справилась с честью. Во многом благодаря тому, что Ник все время был рядом.
— Бедная Кэт, сейчас ее замучают вопросами, — вздохнула Грета и с наслаждением пригубила свой мартини.
Мы с Олеф стояли в стороне и искренне переживали. Катя порой бывает очень вспыльчивой и предпочтет сбежать, если припрет. И, кажется, родственники медленно, но верно приближают ее к этому моменту.
Олеф поспешила на помощь.
— Черт, зачем я во все это ввязалась? — прошипела Катерина, когда смогла ускользнуть от своих и чужих родственников.
— Ради любви к одному ясноглазому хвостатому? — предположила я. В ответ меня просверлили недовольным взглядом и уселись рядом за стойку бара. Фишка Женевьев. На любом приеме обязательно должен быть бар.
— Ты только не пей, — предупредила я, памятуя о состоянии Олеф на собственной помолвке.
— Я еще в своем уме. Кстати, а ты чего сидишь?
— А чего? Могу встать.
— Ха, ха. Очень смешно. Ты уже поговорила с Олеф о 22 июля?
— Пока нет, но время-то еще есть. К тому же от нее Генри не отлипает.
— Не нравится он мне, — проговорила подруга и глянула на «сладкую» парочку.
— Тебе тоже? — удивилась я.
— И ладно темный, но есть в нем что-то неправильное.
— Например?
— Не знаю. Это просто чувство. На уровне инстинктов. А тебе-то чем он не угодил?
— У меня тоже есть инстинкты.
— Да неужели?! — съехидничала она. — В каком это месте?
— В таком, — обиделась я. — Ну, тебя.
— Элька, ты чего грустишь? — перехватил меня Марк. Вот мальчишка. Хотя, какой он мальчишка? Мне в отцы годится, судя по возрасту, а по умственному развитию в младшие братья. Парадокс. — Давай лучше потанцуем.
— Так музыки же нет?
— Сейчас будет, — пообещал оборотень.
И правда появилась. Народ уже достиг той самой кондиции, когда можно и потанцевать. А почему, собственно, нет? Марик фонтанирует оптимизмом, а мне его как раз не достает. Так что мы протанцевали весь вечер. Я отвлеклась только на Олеф, когда Генри уединился с Владиславом и Кириллом в библиотеке. По плану Кати, 22 числа мы идем выбирать ткань для платья подружки невесты.
