Ртуть (ЛП) - Харт Калли (бесплатные книги полный формат txt, fb2) 📗
— Тебе придется выпустить эту проклятую тварь за пределы дворца. Здесь она не продержится и пяти секунд. Даже в качестве твоей игрушки. А пока она может сидеть здесь и не высовываться, — сказал он, многозначительно посмотрев на клетку. — А ты… — Он снова взмахнул запястьем, и облегающее малиновое платье, в которое Лейн нарядила меня утром, растворилось в воздухе. Впервые за шесть часов я сделала полный, глубокий вдох и чуть не застонала от потока воздуха, наполнившего мои легкие.
На мне была обычная одежда. Моя оде… нет, подождите. Это была не моя одежда. Да, она была похожа, но между одеждой, в которой меня нашел Кингфишер, и этой одеждой были заметные различия. Штаны были толще. Черные, а не грязно-белые. Материал был плотным, но эластичным. Облегающим. Что ж, думаю, я не могла жаловаться на это после того, как была измучена нарядом, который нацепила на меня Лейн. Рубашка была больше похожа на тунику. Черная. Немного длиннее, чем я привыкла. Больше соответствовала моде фей. В ней было так много карманов. На талии был кожаный пояс с многочисленными петлями для инструментов и… оружия? К бедру был пристегнут настоящий нож. Я уставилась на рукоять из черного оникса, пытаясь осмыслить увиденное.
— Тебе нужно объяснить, как это работает?
Я подняла голову. Кингфишер стоял ко мне спиной. О, черт возьми, он стягивал рубашку через свою проклятую богами голову! Когда он повернулся, его грудь была обнажена — море клубящихся черных татуировок, очерчивающих гладкую мускулатуру, — выражение его лица превратилось в непроницаемую маску. В самом центре его груди, рычащая и свирепая, на коже красовалась еще одна волчья голова. Множество татуировок поменьше вились вокруг нее, но я не могла определить, что на них изображено, не осмотрев внимательнее, а я ни за что на свете не стала бы этого делать. Я ждала от Кингфишера подколки, пока боролась с желанием не пялиться, но он выглядел искренним, когда дернул подбородком в сторону ножа, который, как по волшебству, оказался у меня на бедре.
— В умелых руках такой клинок может причинить много вреда. Ренфис — хороший учитель. Он может показать тебе, как им пользоваться, если нужно.
В клетке на конце верстака лисенок стал жадно пить из своей миски.
— Я умею обращаться с ножами, — сказала я, глядя в пол.
— Недавно ты сказала, что разбираешься в кузнечном деле. А потом чуть не сунула палец в раскаленный тигель.
— Я действительно умею работать в кузнице. Просто… я не подумала.
Он вытер руки о рубашку и бросил ее на верстак.
— Таким ножом можно перерезать себе горло, если не думать, Оша.
— Просто дай мне эту чертову ртуть. Давай посмотрим, сможем ли мы связать с ней эту кость и создать что-нибудь полезное.
Мы не смогли.
Мне потребовалось три часа, чтобы понять, как снова пробудить ртуть. К тому времени как я успешно трансмутировала матовый, твердый металл в его возбужденное состояние, я была измотана, мое тело отзывалось болью, и я была слегка травмирована.
Частицы кости вспыхнули, как только Кингфишер опустил порошок в чан с ртутью, и испарились, не успев коснуться поверхности пульсирующего жидкого металла, а ртуть даже не была горячей. Она насмехалась надо мной с издевательским постоянством, и я изо всех сил старалась не закричать от разочарования.
Я вспотела от жара кузницы, устала и злилась с каждой секундой все сильнее. Кингфишер ничего не замечал, а может, и замечал, но не проявлял никаких признаков беспокойства. Он склонился над верстаком, пот ручьем стекал по его спине, мощные мышцы напрягались по обе стороны позвоночника, пока он делал пометки в книге, которую откуда-то достал.
Слишком много обнаженной кожи. Слишком много татуировок. Они переплетались на спине — смелые, размашистые линии, которые, казалось, образовывали пути и рассказывали истории. Я не собиралась лгать себе, я хотела знать о каждой из них — что они означают и когда он их сделал. Однако я не собиралась доставлять ему удовольствие своими расспросами. У меня были дела, о которых нужно было позаботиться.
Внутри меня поднялась волна нетерпения, придав мне необходимой смелости. Я глубоко вздохнула и собралась с духом.
— Знаешь… можно я посмотрю на кулон? Подержу его в руках? Если с ним был связан какой-то другой элемент, когда он был создан, я, возможно, смогла бы почувствовать, что именно.
Это была опасная игра. Если все получится, я смогу вернуться домой. Если нет, я столкнусь с яростью Кингфишера, и, скорее всего, окажусь запертой в своих комнатах, пока не умру от старости. Фишер оглянулся, его прищуренные глаза оценивали меня. Боги, на него было приятно смотреть. Каждая черточка его лица была произведением искусства. Полные губы, едва заметная щетина на челюсти, завораживающие глаза и черные как ночь волосы — на него трудно было смотреть без боли. Я выросла в яме страданий, где люди умирали чаще, чем выживали. За свою короткую жизнь я видела не так уж много красивых вещей. Но Фишер превосходил их все.
Было неправильно сравнивать его с мужчинами, с которыми я проводила время в Зилварене. Некоторые из них были привлекательны. Некоторые из них были настолько горячими, что у меня даже поджимались пальцы на ногах. Но Фишер был воплощением силы, мужественности и властности. Он был намного лучше всех, с кем я сталкивалась раньше. Он был прекрасен. Глядя на него, я чувствовала, что у меня перехватывает дыхание.
— Если хочешь, подойди сюда и потрогай, — прорычал он.
Гребаные. Боги.
Кровь прилила к моим щекам, окрасив их в пунцовый цвет, и от желания, и от стыда. Зрачки Кингфишера сузились до размера булавочных головок. На этот раз у него не нашлось ни единого колкого слова в мой адрес. Его губы приоткрылись, а взгляд впился в меня, он наблюдал, ожидая, что я буду делать.
— А может, ты просто снимешь его? — предложила я, нервно рассмеявшись. — Ты же позволил мне носить его целых десять дней, пока я выздоравливала, не так ли? Что такое пара минут?
— Рен держал меня в комнате со стенами толщиной в три фута, запертой железной дверью, все это время, — просто ответил он.
— Ох.
— Да. Ох. Без него со мной не очень весело. Даже пару минут.
Я и не подозревала, что он так страдал, пока кулон был на мне. Я знала, что он очень нуждался в нем, когда получил его обратно, но я думала, что вторая реликвия — кольцо, которое он носил, — служила ему в отсутствие цепочки.
Я кивнула, сделав нерешительный шаг вперед.
— Ну что ж, хорошо. — Я старалась говорить по-деловому, но, конечно, не чувствовала этого. — Я потрогаю его, пока он на тебе.
Выражение лица Кингфишера ни о чем не говорило. Когда я подошла, он выпрямился. На мгновение мне показалось, что он отодвигается от меня, но это было не так. Он взял табуретку из-под верстака и сел на нее, расположившись так, чтобы быть лицом ко мне.
Между нами осталось так мало места.
Он раздвинул ноги, и напряженный, заинтересованный огонь в его глазах побуждал меня встать между ними, чтобы я могла приблизиться. Мое сердце заколотилось, когда я сделала этот шаг, принимая его молчаливый вызов. Он был таким чертовски большим. Его тело излучало энергию, и чем ближе я подходила, тем сильнее чувствовала ее. Как жар. Как дым. Как силу. Фишер положил покрытые татуировками руки на бедра, его ярко-зеленые глаза следили за каждым моим движением, когда я протянула руку и коснулась тонкой серебряной цепочки.
Он сидел неестественно неподвижно. Не дышал. Даже не моргал. Жар его кожи обжег кончики моих пальцев, посылая электрический разряд, пронзивший меня, когда я подцепила пальцами длинную цепочку и повела ими вниз по его груди, по татуировке в виде головы рычащего волка, пока не добралась до массивного кулона.
Он был прямоугольной формы, около дюйма длиной и легче, чем я помнила. Когда он впервые надел его мне на шею в Зеркальном зале, мне показалось, что на шее у меня висит наковальня. Герб на лицевой стороне почти стерся, но я все еще могла различить рисунок — два скрещенных меча, обвитые тонкими виноградными лозами. Я повертела его в руках, прикусив нижнюю губу, и стараясь не думать о том, что блестящий металл был мокрым не от воды, а от пота Кингфишера.
