Академия Зож. Часть 1 (СИ) - Буланова Наталья Александровна (книги читать бесплатно без регистрации TXT) 📗
И вот момент истины: меня усадили перед стареньким потертым зеркалом без рамы, со сбитыми краями, дали колбочку с отваром в руки и бумажку.
— Как только прочитаешь вслух, сразу пей до дна зелье, а потом смотри в зеркало. Да смотри, глаз не отводи, а то все исчезнет!
— А моргать можно? — уточнила, не дойдет ли все до иссушения слизистых — ан, нет, зелье милостивое, можно и моргнуть пару раз — получила ответ.
Прочитала бессмысленные строки, написанные пару минут назад лично Урсулой Грин, выпила зелье и тут же посмотрела в зеркало. Отражение было безжалостно — показывало меня во всем непрезентабельном виде: растрепанном, тревожном, но зато без синяка на щеке.
Вдруг отражение подернулось рябью, картинка поплыла вниз и начала проясняться другая, совершенно иная сцена…
Через щербатые просветы в деревянной стене лился свет, отражался от плотного облака пыли в помещении, поглощался тьмой по углам, играл бликами на расставленных на стеллажах баночках. Яма посередине заполнена горящими дровами, а над огнем на трехножке висит котелок. С него сыпется гарь на огонь, вспыхивает и тут же тлеет, пеплом осыпаясь вниз. Прямо на земле под моими ногами небрежно раскинут огромный фолиант, древний, с хрупкими желтыми страницами, с рукописными записями и рисунками. На ценных страницах остался отпечаток ноги, лист смялся от воздействия, а я недовольно поморщилась, смотря на это в зеркальном отражении. Ну, кикимора, кто так с древними книгами обращается? И где только нашла?
Урсула Грин уже стояла рядом с зеркалом, пристально всматривалась в книгу, сжимала и разжимала руки, будто еле сдерживалась, чтобы не схватить рукопись прямо через проекцию моей памяти. Глаза ведьмы будто пожирали книгу, подталкивая к мысли, что Йеся нашла что-то очень ценное. Или своровала…
— Смотри в зеркало! — отчаянно крикнула Урсула, когда из-за того, что я отвлеклась, картинка стала уплывать и рассеиваться.
Мгновенно исправившись, я постаралась больше не отвлекаться, внимательно следя за действом.
Вдруг мой рот открылся, а интонация сменилась до неузнаваемости, я произнесла, против своей воли:
— И как она думает, я его окрутить смогу?! Даже имея тело этой девчонки, я ни лье не смыслю в любви! Сама виновата, что я ее книгу взяла! Если прознает — так и скажу!
Я зажала рот рукой, но, похоже, это никак не влияло на мою болтливость. Я сейчас словно озвучивала или повторяла слова в сцене, в которой кикимора в моем теле вычитывала состав зелья и быстро закидывала в котелок составляющие.
— Хоть тело ведьмино, зелье сварить могу! И на том спасибо, раз из родного болота вытащили!
Кикимора облизала руку и попыталась оттереть отпечаток ноги с книги, но только ухудшила ситуацию, безобразно размазав грязь. Смачно плюнула на пол и встала:
— Может, вырвать?
Урсула сдавлено вскрикнула, когда кикимора без колебаний оторвала испорченный лист и кинула в огонь под котелок. Похлопала в ладоши:
— Умница, Йеся! Голова!
Профессор Грин отчетливо скрипнула зубами и крепко сжала кулаки. Похоже, кое- кого одолевало такое же бешеное желание придушить зеленую нахалку, как и меня. Потребовалась вся концентрация, чтобы не отвести взгляд от зеркала и не начать наблюдать за преподавателем зельеварения.
— Ну вот, как и было! Не придерешься! Дракона сейчас быстренько влюблю, получу свою награду и свободу! Наконец-то!
Картинка запрыгала вверх-вниз, но я была непричастна — это кикимора скакала от радости, да так долго, что проворонила зелье, которое с шипением стало выливаться из котелка.
— Ой-ей-ей! Надо быстрее последний ингредиент добавлять! — кикимора схватила с полки пыльную стеклянную банку и закинула ее прямо в котелок, не открывая.
Сзади раздался ошалелый «ах» Матриэля:
— Теперь понятно, почему куратору так плохо…
Мда, кикимора — та еще ведьма, однако! Ее к котелку и за версту подпускать опасно!
А между тем мои губы шептали:
Сердце запертой птицей стучит!
Я так красива? Так пусть говорит!
Взгляда не сводит, рук не отводит,
Душу свяжу, в плен заберу!
Дозу я выпью, красивее стану,
Дозу он выпьет — сражен до упаду!
Слово ложиться на воду росой
И растворится в мужчине одном!
В котелке взорвалась банка, прочь полетели осколки, а к потолку поднялся столб зеленого пара.
— Нормальненько! — довольно пропела кикимора, взяла половник, зачерпнула зелье, понюхала и закашлялась: — Какая гадость эти приворотные зелья! Зато работка сделана будет!
И, даже не подув, эта зеленая мадама выпила залпом буквально еще бурлящее зелье.
— А-э-э-э! — захрипела и она и я от боли. Я от осознания, чему подверглось мое бедное горлышко, она — от собственной глупости.
Я пощупала свое горло, не отрывая взгляд от зеркала, и выдохнула от облегчения — ни малейшего намека на боль. Регенерация здесь показала себя на ура! Не то, что с синяком! А это что выходит, кикимора этим зельем и мой вид в порядок привела? Ну хоть какая-то польза от мерзавки!
Кикимора корчилась на картинке от боли и лила в рот все подряд, заставляя нас каждый раз нервно вздрагивать. Урсула не говорила ни слова, только иногда передергивала плечами при виде очередного непонятного отвара из банки, который от души вливала в мое тело Йеся.
— Ты мне половину оставь, ладно? — холодно спросила профессор Грин. — На препарирование. Не отвечай…
— Ладно… — но я уже ответила, отвлеклась, и зеркало вновь подернулось рябью. — Ай, простите, не хотела.
Профессор Грин была серьезна и сосредоточена, встала на ноги с корточек, на которых сидела у зеркала, а потом махнула мне рукой:
— Главное мы увидели. Я тебе верю.
— Спасибо! — поблагодарила я за доверие. Почувствовала головокружение и потерла лоб.
— Ты сейчас уснешь, зелье сильное, двойное, все силы должно было вычерпать… — что сказала дальше Урсула, я не услышала, глаза закрылись, наливаясь свинцовой тяжестью.
***
— Подъем! Подъем! Подъем!
Что происходит? Кто кричит? Что случилось?
Зрение расплывалось, ресницы слиплись, а веки не хотели раскрываться. Я несколько раз протерла руками глаза, перед тем как нашла виновника ора — на стене сплел паутину паук. И он был бы безумно шикарный своим пушистым мехом и махровыми лапками, если бы не был так ужасающ в размерах — с ладонь, не меньше. И паутина была достойная, под стать размерам, на весь верхний угол у двери.
Он открывал маленький рот, выпучивал черные глазки и прямо из глотки разносился какой-то нечеловеческий вопль.
— Да проснулась я, проснулась! — не зная, как остановить это безобразие, я вскочила с кровати и встала перед паутиной. — И откуда ты такой здоровый взялся?
— Адептка Уверли, этот Джон, — паук открыл рот и оттуда раздался голос профессора Грин. — Можешь считать его моим подарком, будильником, а также экстренным средством связи. Я похлопотала о твоем пропуске, когда брала дополнительный набор формы у вашего куратора, все — на соседней кровати. Твоя форма в ужасном состоянии. И не переживай, переодела тебя я. Зайди в мой кабинет после ужина, нужно поговорить.
Паук закрыл рот, а вот мой так и остался открытым еще с минуту. Потом я тряхнула головой, словно скинула оцепенение, и посмотрела на себя. На мне была пижама, что привезла мама из дома, и я скривилась — как неудобно-то! Меня переодевали! Дожила!
Хотя, не удивительно, памятуя, через что прошла моя форма. Вчера было не до рассматривания одежды, но после «омовения» темными водами, кикимора вряд ли позаботилась о моем внешнем виде. Наверное, выглядела я совсем плохо, раз Урсула решила раздобыть для меня форму. Да-а-а, такими темпами академия только на мой пошив работать будет!
А как она прошла в общежитие? Подождите-ка, о чем это я, она же ведьма! Для нее это не составило никакого труда. А вот для Матриэля? Он тоже тут был? Вряд ли сама профессор тащила меня сюда! Зато она вполне могла наколдовать что-то левитирующее…
