Призвать Бездну (СИ) - "NVanina" (книги читать бесплатно без регистрации .txt) 📗
- Да ладно тебе, Потапыч, не ворчи!
Он хмыкнул.
- А у меня сегодня настроение такое, ворчливое. Так что придется тебе, девушка, выслушивать мое брюзжание еще не один час.
Я рассмеялась.
- Потапыч, не наговаривай на себя! Все знают, что ты дольше пяти минут сердиться не умеешь.
- Знают они… – снова буркнул Потапыч. – Все-то они знают… А вот ты, Янка, знаешь, куда мы вообще сейчас едем?
Я слегка замешкалась с ответом.
- Ну? – поторопил Потапыч.
- Стас мне рассказал. В компанию «Тристар Фармасьютикал». У них там пожары были. Два на складах и один сегодня ночью, в лаборатории. И бабочки там летали, – я не сумела удержаться от скептицизма в голосе.
- Все?
- Ну-у-у… еще заказчик – друг нашего Гудвина.
- Понятно. – Потапыч заложил еще один лихой вираж, и я непроизвольно вцепилась в сиденье. – Посмотреть дополнительную информацию по этой компании ты, конечно, не успела.
- Не успела, – покаянно вздохнула я.
- Ну тогда слушай. Компания «Тристар Фармасьютикал» существует уже двадцать семь лет. Ее основал один ушлый американец, правильно рассудивший, что производить лекарства значительно выгоднее, чем потреблять. Его бизнес начался с обычной аптеки, в подсобке которой он смешивал различные порошки и продавал их из-под полы, как чудодейственные препараты. Уж не знаю, насколько они были чудодейственными, но, по крайней мере, от них никто не умер и в суд на хозяина аптеки не подал. Напротив, спрос оказался весьма велик, и аптека процветала, несмотря на жесткую конкуренцию. Накопив достаточно денег, американец, его, кстати, звали Роберт Вокер, нанял нескольких молодых перспективных фармацевтов, и очень скоро они запатентовали лекарство от головной боли под названием «Хэд-ап». Лекарство имело огромный успех и расходилось миллионными партиями. Оно действительно излечивало от головной боли быстрее других аналогичных средств. Вот только в аннотации к нему, производители «забыли» указать, что некоторые компоненты вызывают довольно сильную зависимость к препарату. Естественно, через некоторое время разразился скандал. Кто-то сумел сопоставить данные и Роберту Вокеру со товарищи было бы несдобровать, если бы к тому времени у них не было достаточно денег, чтобы подмазать нужных людей. Побочное действие «Хэд-ап» объявили диверсией со стороны конкурентов и срочно выпустили «Хэд-ап 2». Справедливости ради надо отметить, что на этот раз, препарат был действительно чистый. Основная цель нашего деятеля была достигнута – стартовый капитал, и нехилый такой капитал, для своего дела он добыл. Дальше все было очень просто. Одна аптека превратилась в сеть, затем на их месте возникла компания «Тристар Фармасьютикал». Вокер обладал поистине врожденным чувством ведения бизнеса – он сумел найти и заполучить лучших специалистов в различных областях, понимая, что в его случае кадры решают все. Через десять лет его компания была уже одной из ведущих на фармацевтическом рынке. Им принадлежало множество патентов на самые разнообразные изобретения в лекарственном мире. И тогда же, к ним поступил первый правительственный заказ.
- Что? – перебила я Потапыча. – Я не ослышалась? Ты хочешь сказать, что эта «Тристар» работает на правительство США?
- Ты не ослышалась.
- Интересное кино…
- Куда уж интереснее. Но слушай дальше. В чем именно состоял первый заказ, который «Тристар» получил от дядюшки Сэма, неизвестно. Известно лишь, что после него компания, и без того уверенно державшая свои позиции на рынке, пошла в гору так быстро, что стало ясно – ее лоббируют сверху. С тех пор прошло немало лет, но до сих пор девяносто процентов заказов, выполняемых наследниками Вокера – правительственные. Ходят слухи о каких-то небывалых препаратах, изобретаемых в их лабораториях, разбросанных по всему миру. Вроде бы, за некоторые из них военные разведки других стран продали бы душу дьяволу. Но насколько это верно, сказать не могу. Знаю только, что «Тристар Фармасьютикал» использует для работы самые новейшие современные технологии и разработки, и что собственно на лекарства теперь отводится всего лишь десятая доля их деятельности. Все остальное – строго засекречено. Теперь ты понимаешь, куда мы едем?
Я поежилась.
- В змеиное гнездо.
- Именно. Нам будут усиленно вешать лапшу на уши, рассказывать небылицы, убеждать, что ничего серьезного не произошло. Наше дело – с умным видом кивать и не дать им повода заподозрить нас в излишнем любопытстве. Я их отвлеку, ты же постарайся под каким-нибудь предлогом пробраться в лабораторию, потрогай там вещи, может, что-то сможешь увидеть. Хорошо?
- Договорились. Ты просто побеседуешь с ними или?..
- По обстоятельствам.
Потапыч снова вдавил в пол педаль газа и до самого здания «Тристара» я больше не могла думать ни о чем, кроме как доехать живой до цели нашего путешествия.
Здание лаборатории располагалось на Павелецкой, в промзоне, подальше от жилых домов. Напоминая остро заточенный карандаш, оно уходило вверх на восемнадцать этажей и полностью принадлежало «Тристар Фармасьютикал».
Вокруг до сих пор чувствовалось нездоровое оживление. Невзирая на сыпавшийся с неба мелкий, колючий снег, куривший у входа народ громко обсуждал происшествие, выдвигал версии, опровергал их, одним словом, сплетничал по полной программе. Сегодня слухи и сплетни нас не интересовали, поэтому мы с Потапычем просто прошли внутрь, обходя группки особенно рьяно жестикулировавших людей стороной. Ими мы займемся позже.
На охране пришлось предъявить удостоверения. Как я и предполагала, никаких проблем не возникло – наши корочки и огромный «Никон» на груди у Потапыча, соизмеримый размерами и количеством кнопок разве что с космическим кораблем, убедили охранника, что мы именно те, за кого себя выдаем. Нам выписали пропуск и проводили к лифту. Из восемнадцати этажей лишь два – седьмой и восьмой – не были отданы под исследования. Там располагалось представительство компании. И туда-то нам и было нужно.
Пока лифт тихонько гудел, поднимаясь вверх, я спросила у Потапыча:
- Тебе не кажется странным, что здание не эвакуировано и не закрыто в связи с пожаром? Неужели он был настолько локальным, что пострадал только один этаж, а остальные продолжают нормально функционировать? Ведь говорят, что лаборатория выгорела дотла. Как случилось, что не загорелись другие этажи?
Потапыч потряс рукавом, отряхивая налипшие снежинки, и одобрительно хмыкнул.
- Правильные вопросы задаешь. Это нам и предстоит выяснить. Да и с Павлом этим, заказчиком, тоже неплохо бы побеседовать.
Мелодично звякнув, кабина остановилась. Мы очутились в коридоре перед массивной деревянной дверью. Посередине висела вычурная табличка с надписью на русском и английском языках «Тристар Фармасьютикал».
Мраморный пол сверкал как каток и был таким же скользким. Сделав пару шагов, я была вынуждена ухватиться за Потапыча, чтобы не упасть. Судя по тому, что тот тоже бормотал себе под нос нечто мало-цензурное, он и сам едва удерживался на ногах.
Дверь нам открыла высокая брюнетка на огромных шпильках. Интересно, – мелькнуло у меня в голове, – у нее к ним специальные набойки приделаны, чтобы не скользить, или они тут на коньках перемещаются?
Заученным жестом нас пригласили внутрь, усадили на мягкие кожаные диваны и вежливо попросили подождать минуточку. Незаметно оглядываясь по сторонам, я тоскливо подумала, что терпеть не могу подобные официальные места. Почему-то всегда чувствую себя не в своей тарелке, становлюсь жутко неуклюжей, все роняю и вообще веду себя как слон в посудной лавке. Хорошо Потапычу, его не смущают старенький свитер и грязные ботинки. Сидит и спокойно крутит какие-то рычажки на своем фото-монстре, а вот я тут же вспомнила о том, что с утра как следует не причесалась и брюки погладила кое-как, и накраситься практически не успела. В сравнении с брюнеткой, открывшей нам дверь, я, наверное, выглядела девочкой с окраины деревни.
