Город небесного огня. Часть I - Клэр Кассандра (читать книги регистрация txt) 📗
От увиденного в крошечной голубой комнатушке у нее до предела распахнулись глаза. Тэйви стоял в своей кроватке, вцепившись ручонками в прутья. Весь красный, даже багровый от долгого крика. Друсилла, загораживая брата, заняла оборонительную стойку; обеими руками она стискивала меч – одному Ангелу известно, где только она его раздобыла, – кончик которого был нацелен прямо на Эмму. Руки Дрю ходили ходуном, косички торчали, будто рога у козленка, но в ее типично блэкторновском взгляде ясно читалось: «Попробуй тронь моего брата».
– Дрю, – как можно безмятежнее промолвила Эмма. – Дрю, это я. Джулс меня за вами прислал.
Выпав из рук малышки, меч лязгнул о пол, а сама она зашлась плачем. Эмма скользнула к кроватке, свободной рукой выхватила оттуда карапуза и посадила себе на бедро. Тэйви был маловат для своего возраста, однако весил не меньше десятка кило… вдобавок он тут же вцепился ей в волосы. Девочка только охнула.
– Мемма, – сообщил кроха.
– Да-да, это я. Тс-с, сиди тихо. – Она поцеловала его в макушку, от которой пахло детской присыпкой и слезами. – Так, Дрю, хватайся за мой ремень, ясно? Идем на Командный пункт. Там мы в безопасности.
Дрю сунула обе руки за оружейный пояс Эммы; она уже перестала плакать. Сумеречные охотники вообще не плаксивы, даже если им всего-то восемь лет.
Эмма выглянула в коридор. Шум внизу был еще жутче. По-прежнему раздавались чьи-то вопли и низкий вой, звенело стекло, трещали доски. Эмма двинулась вперед, крепко прижимая Тэйви и бормоча что-то невнятное, но успокоительное, мол, все устроится и все будет хорошо. В этой части Института было особенно много окон, и солнечный свет бил сквозь проемы жестко и грубо, словно специально хотел ослепить.
А ведь она и вправду едва видела перед собой: не только из-за солнца, но и из-за паники. И по этой причине свернула не туда. Не успев сообразить что к чему, вместо знакомого коридора Эмма с детьми оказалась на верхней площадке широкой лестницы, которая вела прямиком в вестибюль с громадной двустворчатой дверью, за которой была улица.
Весь нижний этаж был заполнен Сумеречными охотниками. Кое-кто в черной униформе, что выдавало, как знала Эмма, его принадлежность к нефилимам лос-анджелесского братства, другие – в красной. Статуи, ранее украшавшие вестибюль, были повалены, пол засыпан обломками и мраморной крошкой. Витражное окно, смотревшее на океан, разбито вдребезги, повсюду стекло и кровяные потеки.
В животе у девочки сжался тугой, болезненный ком. Посреди всего этого разгрома высилась одинокая фигура в алом. Белесые, чуть ли не седые волосы, лицо с чеканным профилем, напоминающее лик Разиэля, только без капли милосердия, глаза черные как антрацит, в одной руке меч со звездчатым узором, в другой – кубок из мерцающего адамаса.
При виде чаши что-то шевельнулось в памяти Эммы. Взрослые не очень-то любили обсуждать политику в присутствии малолеток, но девочка знала, что сын Валентина Моргенштерна сменил имя и поклялся отомстить Конклаву. А еще она знала, что он создал свой кубок – абсолютную противоположность Чаши смерти, так как превращал Сумеречных охотников в демонические создания, воплощение зла. Ей доводилось слышать, как мистер Блэкторн именовал переродившихся охотников не Сумеречными, а Помраченными, вроде бы это определение дал Конклав, а еще он говорил, что скорее умрет, чем согласится стать одним из них.
Та к вот он каков, Джонатан Моргенштерн, которого все называли Себастьяном. Персонаж злой сказки, как выясняется, не был всего лишь страшилкой для детей, а оказался фигурой во плоти. Сын самого Валентина…
Эмма ладонью прижала голову Тэйви к своему плечу. Она не могла сойти с места, будто чугунные вериги нацепила. Кругом Себастьяна кишели Сумеречные охотники в красном и черном, да еще какие-то личности в темных плащах – они что, тоже Охотники? Трудно сказать: их лица прятались в глуби капюшонов… Стоп! А вот и Марк! Руки юноши завернуты за спину, в затылок дышит какой-то стражник в красном. Оба метательных ножа валяются на полу, тренировочная униформа перемазана кровью.
Себастьян вскинул руку и крючком согнул фарфорово-белый палец.
– Ко мне ее, – приказал он.
По толпе пошла рябь, ряды Охотников раздвинулись, и вперед шагнул мистер Блэкторн, таща за собой Кейт. Наставница его детей отчаянно упиралась, силилась отбиться, но тот был слишком силен. Эмма глазам своим не поверила, когда мистер Блэкторн толкнул Кейт на пол, вынуждая встать на колени.
– Ну а теперь, – прошелестел Себастьян голосом, каким мог бы разговаривать шелк, – испей из Чаши ада.
С этими словами он наклонил кубок, вжимая ободок в стиснутые губы Кейт.
Вот когда Эмма наконец узнала, откуда брался тот страшный вой. Кейт попыталась отвернуться, однако мистер Блэкторн без церемоний вдавил кубок сильнее, заставляя разжать рот, и Эмма увидела, как женщина сделала глоток. Кейт вновь отчаянно дернулась в сторону, но на этот раз Блэкторн дал ей свободу; он хохотал, вторя Себастьяну. Женщина упала на пол, тело забилось в конвульсиях, а из глотки вырвался тот самый вопль, который на самом деле был воем боли, словно саму ее душу разлучали с телом.
По вестибюлю прокатился одобрительный смех; Себастьян усмехнулся, в его лице мелькнуло что-то предельно жуткое и одновременно притягательное: так смертоносная змея может блистать своей красотой, да и большая белая акула тоже.
Эмма увидела кое-что еще: за Себастьяном неотступно следовали двое. Седеющая особа с боевым топором в руках и какая-то высоченная личность, закутанная в угольно-черный плащ. Ничего иного не было видно, разве что мыски темных сапог выглядывали из-под полы. Рост и ширина плеч выдавали в нем мужчину.
– Это все, что осталось от местных Охотников? – спросил Себастьян.
– Еще есть мальчишка, Марк Блэкторн, – ответила женщина, топором показывая на юношу. – По годам вроде подходит.
Себастьян бросил взгляд на Кейт, которая уже не билась в конвульсиях, а лежала у его ног как мертвая; за спутанными волосами лица не было видно.
– Встань, сестрица Кейт, – промолвил он. – Встань и приведи мне этого Марка Блэкторна.
На глазах оцепеневшей Эммы Кейт медленно поднялась. Сколько девочка себя помнила, эта женщина всегда работала в Институте: она вела занятия, когда родился Тэйви, когда умерла мама Джулса, да и когда сама Эмма приступила к курсу боевой подготовки. Кейт преподавала им иностранные языки, перевязывала порезы и прикладывала примочки к ушибленным местам, и именно из ее рук дети получили свое первое оружие. Все это время она была членом семьи, зато сейчас – с пустым взглядом, механически переступая через мусор на полу, – она тянула руки, чтобы схватить Марка.
Дрю всхлипнула, тут же выбив Эмму из ступора. Девочка развернулась и сунула Тэйви в руки сестры; та пошатнулась от неожиданности, но вмиг сориентировалась и прижала к себе малыша.
– Беги, – шепнула Эмма. – Дуй что есть сил на Командный пункт. Скажешь Джулиану, мол, я здесь.
В ее голосе читалось что-то такое, что не допускало возражений. Друсилла и не стала спорить, а просто кивнула и, покрепче обхватив брата, беззвучно, босиком, полетела по коридору.
Проводив ее взглядом, Эмма вновь стала наблюдать жуткое зрелище, что разворачивалось этажом ниже. Кейт подталкивала Марка в спину – не рукой, а кончиком ножа между лопатками. Подростка пошатывало, он едва не упал под ноги Себастьяну. Сейчас было видно, что он побывал в настоящем бою: на руках и запястьях резаные раны, лицо испещрено свежими шрамами; он явно не имел времени для выписывания исцеляющих рун. Правая щека представляла собой один сплошной кровоподтек.
Себастьян критически осмотрел пленника и раздраженно выпятил нижнюю губу.
– Этот экземпляр вовсе не полноценный нефилим, – процедил он. – Смахивает на помесь. Фейрийская кровь, если не ошибаюсь. Почему не доложили?
По толпе пронесся встревоженный шепоток. Женщина с топором опасливо поинтересовалась:
– Лорд Себастьян! Означает ли это, что Чаша на нем не сработает?…
