Судьбы. Миры вселенной (СИ) - Шмидт Елена (читать книги онлайн полностью без сокращений .txt) 📗
- О боги! - хотела крикнуть Милли, но вместо этого из горла вырвался какой-то клекот.
В сознание закрался испуг, девушка попыталась встать, повернулась и с ужасом увидела изменённое тело, огромные птичьи ноги были у неё вместо привычных своих. Сделав несколько неуверенных шагов, переваливаясь с непривычки с ноги на ногу, выбралась из одежды, и побежала в сторону поляны, а затем, тяжело взмахнув крыльями, оторвалась от земли. Молотя по воздуху, она поднималась всё выше и выше, и только ветер свистел в ушах, да воздух становился всё более плотным. Сколько прошло времени, она от страха не могла понять, только внезапно на горизонте показалась узкая полоска света. Милли поняла, что она летит всю ночь, но даже сейчас боялась опустить вниз глаза. Ей казалось, если она посмотрит вниз, то непременно рухнет. И как же теперь ей опуститься?
«О, мамочка, - пронеслось в её голове, - помоги мне, помоги, - просила она, - пожалуйста. Я не могу опуститься. Не могу», – она бы заплакала, если могла.
«Не бойся, - вдруг пронёсся в голове тихий голос, - не бойся летать, дочь, лети. Небо - это наш мир, он тебе поможет. Лети, любимое дитя. Посмотри на землю, она прекрасна, лети к ней, она встретит тебя. Ничего не бойся, всё будет хорошо».
«Мама? Это ты? Мама? Я слышу тебя?»
В ответ лишь ветер. Кто это? Милли с опаской взглянула вниз, дыхание перехватило. Под крылом простирался величественный лес, рассвет золотил вершины горного хребта. Она сделала круг и полетела назад, к дому. Подлетая, стала спускаться. Земля приближалась. Выставила вперёд лапы, зажмурилась и, ударившись об землю, перекувыркнулась от удара, через мгновение Милли стала человеком. Прячась между деревьями, добежала до одежды, быстро оделась и бросилась к дому. Беатрис не спала, сидела, ждала девушку.
- Милли, ну где, скажи на милость, тебя носит? – набросилась она на Милли. – Я места себе не находила. Вот, где ты была?
- Ну, прости, прости, пожалуйста, - заканючила Милли, - я уснула, сама не поняла, как.
- Что так уснула, что не слышала, как я тебя звала? – Беатрис недоверчиво смотрела на неё. Милли пожала плечами. – Ну, ладно, спать то ещё будешь?
- Конечно, буду, - активно закивала головой девушка, - можно уже пойду?
- Да иди уже, соня.
Милли убежала в комнату, разделась и быстренько легла в кровать. Сна не было ни в одном глазу.
«Говорить Беатрис или нет? – думала она. – А вдруг она не поверит и поднимет на смех? А вдруг больше не получиться?»
И Милли решила никому пока не говорить. Сон, наконец, сморил её, а во сне какая-то женщина с удивительно добрыми и любящими глазами, похожая на странную бабушку Клео из леса, обнимала её и гладила по голове.
С этого дня Милли стала летать, сначала неуверенно, боясь, но с каждым разом всё легче получалось перевоплотиться и взлететь. Небо продолжало манить к себе. Внутри бурлила неведомая ей энергия. Как об этом сказать Беатрис или Бианке она не представляла, но было и ещё одно, но. Что-то внутри неё противилось и не желало, чтобы кто-то об этом знал.
Месяца через три после праздника ей вновь приснился странный сон. Она стоит на высокой скале, и ветер развевает её волосы за спиной, играет платьем. Внизу простирается незнакомый мир, а её переполняет неведомая сила, она бурлит в ней, несётся потоком по венам. Она раскидывает руки в стороны и из ладоней бьёт в небо светящийся белый поток. Милли, вздрогнув, проснулась и долго лежала, уставившись в тёмный потолок. Но пришло утро и скрасило ночной сон, а дневные заботы совсем унесли его из головы.
Прошло несколько дней, и она совсем о нём забыла. Отправляясь, в очередной раз, в лес, теперь залазила в самый бурелом, раздевалась, чтобы вновь взлететь в небо и, мечтая о специальной зачарованной одежде, что меняется с человеком. О такой одежде как-то рассказывала зимним днём Бианка Беатрис, а Милли слушала, открыв рот. Взмыв в воздух, понеслась к горным вершинам, осматривать свои владения. Вволю налетавшись, уже собралась возвращаться назад, как вдруг заметила застрявшего в валежнике оленёнка. Спустилась вниз, перекинулась и, подобравшись к пострадавшему, увидела застрявшую между ветвей ногу.
- И вот как тебя угораздило? – спросила она у изнеможённого животного. – Вот что ты сюда полез? – ответом ей послужил печальный взгляд огромных карих глаз.
Измученный оленёнок тяжело дышал, его глаза то и дело покрывались какой- то мутной пеленой. Милли, пробравшись поближе, стала убирать ветки, стремясь как можно быстрее освободить его. Ветви как назло не желали поддаваться. Девушка уже вся изранилась об острые сучья.
- Ну, давай, маленький, давай, - бормотала она, подбадривая его и себя, - потерпи, ещё чуть-чуть.
Наконец, малыш был свободен, но, увы, на ногу встать он не мог. Твёрдые ветви повредили кость и сухожилие.
- Как же так? – не удержавшись, девушка заплакала. – Вот что теперь мне делать? Беатрис с Феодотьей далеко.
Она ревела уже навзрыд, размазывая по щекам грязные разводы.
«А ты сама, - прилетел тихий голос, - сама…», - как ветерок на грани восприятия.
- Что сама? – слёзы лились всё сильнее. - Я ничего не умею, - всхлипывала Милли, - я пустышка. Я не могу.
Она ревела бы и дальше, но внезапное ощущение того, что кому-то хуже было как ушат воды. Она посмотрела на детёныша. Он уже так устал от боли, что не реагировал на завывания девушки. Его шкурка мелко подрагивала, глаза закатывались.
- Эй, ты сошёл с ума? Не вздумай умирать! - закричала она, лихорадочно вспоминая, что знает.
Подскочив к оленёнку, Милли погладила ножку и начала шептать заклинание, что обычно шепчет Беатрис, когда лечит. Но ничего не происходило.
- Ну же, давай, - шептала она, - не сдавайся. О боги, ну как же тебе помочь?
Она снова положила на ножку, на этот раз две руки, закрыла глаза и, вдруг, вспомнила сон. Тогда внутри бурлили потоки энергии, и Милли, глубоко вздохнув, прислушалась к себе и с удивлением ощутила внутри себя что-то горячее. Она представила, что эта жара ползёт по рукам к ладоням, и ощутила, как нагрелись руки, потом ладони, и внезапно яркий свет вырвался из её ладошек. Свет лился и лился, а когда потух, у девушки закружилась голова, и она потеряла сознание. Когда пришла в себя, то увидела, что абсолютно здоровый оленёнок пасётся невдалеке.
Девушка с удивлением рассматривала свои руки. Обычные руки, ничего не изменилось, но у неё появилась дар. Милли раскинула руки и закружилась, смеясь. Она не пустышка, у неё есть своя частица богов - их магия! Слава им, что услышали её просьбы. Она может лечить! Вот удивятся Беатрис, Магда и сёстры. Она так и не начала называть Магду мамой, да та никогда и не настаивала. Милли лишь иногда называла Беатрис Ма и той страшно нравилось.
Она решила пока никому не говорить, научиться самой, а потом поразить их своим умением. Поэтому набрав книг по магии, штудировала их втихаря, чтобы никто не видел. Она определила, что владеет магией жизни и может при определённых знаниях лечить всё живое. Сидя ночами при свече, тихонько мечтала, что пойдёт в магическую школу, а потом будет лечить всех нуждающихся.
А пока летала над лесом и помогала всем, кого видела. Она уже научилась контролировать свою силу и не втыкаться носом, как это с ней происходило первое время.
Канул ещё год. На пороге стояло лето. Природа звенела и гудела на все лады, начиная от мелких насекомых и ручейков, бьющих прямо из-под земли, заканчивая крупными трубящими сохатыми, огромными медведями и дикими гривастыми волками, что старались никому не попадаться на глаза. Всё вокруг пело о зарождающей жизни, любви и нежности. Даже молодая листва на деревьях перешёптывалась в лесу между собой. Приближался праздник Прославления земли, и Милли готовила сёстрам и Магде сюрприз.
С утра она носилась над лесом в поисках кого-нибудь, кто нуждается в лечении. Но погода была ясная, и никто не желал страдать в такой день. Она уже отчаялась кого-либо найти, но вдруг её острый взгляд зацепился за лежащего навзничь мужчину. Она подлетела, и паря над ним, стала разглядывать, а вдруг он просто отдыхает? Но он лежал, не шевелясь, сжимая в руке меч, и не подавал никаких признаков жизни, по его щеке текла кровь, по-видимому, с раны на голове. На тёмной кожаной куртке расплывались пятна, и Миланда решилась подойти, но вспомнив, что будет раздета, сделав круг, понеслась за одеждой.
