Марья-царевна из Детской Областной (СИ) - Баштовая Ксения Николаевна (книги без регистрации .txt) 📗
— Н-нет никакого Ивана… — растеряно пробормотала она. Что-то явно было не так.
— Ага. Понятно, — оторопело протянул незнакомец, выпустил ее руки, отступил на шаг и истаял черным дымом.
Кощею и самому надо было собраться с мыслями.
Дверь захлопнулась.
Советника молодой царь нашел в библиотеке. Огненный Змей стоял, упершись ладонями в столешницу и напряженно выглядывая что-то в огромной инкунабуле. Страницы книги перелистывались самостоятельно — замирали на несколько секунд, а потом вновь начинали переворачиваться сами по себе.
— Как это понимать?! — прошипел Кощей.
Испуганная царским гневом значиха — книгочея, отвечавшая за библиотеку, поспешно шмыгнула за ближайший стеллаж, не рискуя призывать на свою голову все громы небесные.
Змей поднял голову от толстого тома. Кудрявые волосы, перехваченные широким алым очельем, казалось, светились золотом.
— Что именно, мой царь?
— Она согласилась!
— Кто? На что?
— Царевна! — рявкнул он, уже не сдерживаясь. — Замуж! А мне что теперь делать? Чай, жена — не гусли! Наигравшись, на стену не повесишь!
Любопытная значиха, только выглянувшая из-за книжных полок, юркнула обратно, а Змей так и замер, пораженно уставившись на Кощея.
— Царевна из Яви согласилась замуж пойти? Сама? С первого раза?.. А Иван?!
— Спрашивал, — зло буркнул мужчина. — Не знает она никакого Ивана, никто за ней не придет.
Сердце грызла злоба. Это ж надо было такую неудачную царевну подобрать, что ее даже никакой царевич не ищет! Отец, небось, так не ошибался… Хотя нет, в Навь за полонянками обычно никто не приходил… Но ведь они-то и не соглашались замуж идти!
Огненный Змей задумчиво закусил пухлую губу:
— Не знает, значит… — на миг перевел взгляд на книгу, которую листал до этого, и вдруг широко улыбнулся: — Но это же не беда, мой царь. Осталось ведь еще два раза. Откажется хоть один — и можно не печалиться!
— А если не откажется?!
— Девицы, они, существа ветреные… Сегодня говорят одно, завтра передумать могут… — новая улыбка обнажила острые, змеиные, зубы: — Вот и надо, мой царь, помочь твоей полонянке дать правильный ответ…
Стоило двери захлопнуться, как чудовище на створке разразилось хохотом. Не смотря на бас, которым до этого говорил охранник, смех у него больше походил на хихиканье — высокое, девичье и чуточку даже смущенное.
Маша потрясла головой, путаясь собраться с мыслями. Нет, во всем происходящем что-то явно было не так. Впрочем, понять, во что же она, собственно, вляпалась, мешал все тот же хохот, а потому Орлова не придумала ничего лучше, как хмуро поинтересоваться:
— Ну и что смешного?
Толкового ответа она не ждала, но охранник вдруг снизошел до ответа:
— Все! И как ты, царевна, ответила. И как он удивился…
— Да не царевна я! — не выдержала Маша. Если уж попала в какой-то параллельный мир, так надо сразу все точки над I расставить. А то сперва, вот, царевной обзывают, потом и замуж зовут…
А вот тут, кстати, и вопрос возникает. А не из-за этого ли ее, собственно, под венец пригласили?
Нет, конечно, спроси у Маши еще раз, хочет ли она замуж — ответ был бы тот же самый, ничего не изменилось, благо кандидат в мужья был вполне симпатичный, а любовь… Любовь — это штука такая, которой, может и не существует вовсе. А потому — стерпится, слюбится: в этом вопросе Мария была вполне практичной…
Мысли, вот, правда, имели тенденцию скакать, как угорелые тараканы, но это дело десятое.
Сейчас стоило вернуться к ранее заданным вопросам. А именно — что такого смешного, почему Машу упорно называют царевной и, главное, где она, все-таки оказалась? А то за этими вопросами о женитьбе все это из головы вылетело. Тем более, что брак, это, конечно, хорошо, но дома-то кот некормленый!
И вот да, все-таки возвращаясь к нежданному жениху. Кто ее замуж-то позвал? А то все это, конечно, прекрасно, но мы же не в каком-нибудь там древнем Китае живем, чтоб имя мужа в день свадьбы узнавать.
— …Вот о чем я поэтому так и говорю, — закончило свою речь чудовище на двери, и Маша поняла, что все это время, пока она была увлечена своими мыслями, фантастический охранник что-то рассказывал, объяснял и доказывал…
Осталось только попросить повторить все это на бис.
Долго ждать не пришлось:
— Царевна, конечно, говорю, — осклабилась клыкастая морда. — Будь ты не царевна, тебя бы разве сюда принесли? Нет, конечно. Вот и получается, как не крути, царевна самая настоящая… Вот я поэтому так и говорю. Третий раз повторить?
— А сюда, это куда? — осторожно уточнила Маша, чувствуя, что она наконец пошла нужным путем.
— Так в Навь же! — будь у надверного чудовища плечи, оно бы ими пожало.
— Куда?!
Слово "Навь" было Маше смутно знакомо. Где-то она его уже слышала или, может, читала… Но что оно означало, Орлова не знала.
— Навь! Навье царство, то есть, — чудовище цыкнуло зубом, понимая, что и новое объяснение ничего пленнице не говорит и попыталось зайти с другой стороны: — Ну, есть Правь — мир богов, есть Явь — мир людей, из него ты, царевна, родом, а есть Навь — мир чародейства.
Сказанное начинало выстраиваться в систему, но все еще было настолько смутно…
— А вот этот… который замуж позвал… Он кто?
Надо ж, в конце концов, узнать имя будущего супруга.
— Царь Кощей! — горделиво обронило чудовище.
— Ка… Какой Кощей?! — оторопело выдохнула Маша. — Который "смерть Кощеева на конце иглы…"?
Охранник на миг скривился, словно размышляя о чем-то, а потом жизнерадостно согласился:
— Можно и так сказать!
— Скальпель мне в ухо… — только и выдохнула потрясенная Маша.
Попала в сказку, называется.
Ругаться Маша умела. По-настоящему, с подвывертом — благо, обучение в мединституте давало свои плоды, — но, когда твои пациенты еще не вышли из нежного возраста, их матери очень трепетно относятся к тому, что могут слышать дети. А уж как радостно они бегут к главврачу, докладывать, что педиатр ляпнул что-то не то… Получать выговор с занесением в личное дело не хочется никому. Так что, по большей части, приходилось фантазировать.
Впрочем, сейчас речь шла совсем не об этом. Маша только-только свыклась с мыслью, что она действительно попала в какой-то параллельно-перпендикулярный мир, и вот на тебе, новая радость. Мир оказался круто замешан на славянской мифологии.
И для полного счастья в женихи сватался Кощей Бессмертный.
Сказки Маша читала еще в детстве, но не знать, кто это мог бы только идиот. А вот то, что было известно, никаких счастливых мыслей не навевало. Даже если на миг предположить, что сказки — это сказки, и верить там особо нечему, образ персонажа был далеко не симпатичным.
Что там можно припомнить? Идет войной на Русь — уже не положительный герой. Якшается со всякими там Змей Горынычами, Бабами-Ягами и прочей нечистью — это кстати, тоже заставляет задуматься. Ворует всяких там Василис да Марий — вот за одно, становится ясно с какого перепугу Машу дверное чудовище царевной называет.
И вот, кстати, учитывая, что навскидку можно назвать десяток сказок, в которых Кощей кого-нибудь похищает, становится ясно, что ничего хорошего здесь пленнице не светит.
Может, он маньяк какой-нибудь?
…И вот за такого "принца на белом коне" Маша резко согласилась выйти замуж.
— Ossa metatarsi! — латынь, кстати, тоже очень хорошо подходит для ругательств. Хоть и не подходит по смыслу.
Но зато эмоции позволяет высказать.
Если первую фразу чудовище пропустило мимо ушей, то второе его заинтересовало:
— Чего баешь, царевна?
— Тихо сама с собой веду беседу, — привычно огрызнулась Маша. — Приятно поговорить с умным человеком.
Охранник осклабился:
— Приятно, оно, конечно, приятно. Только, где ж его найти, умного? Тут окромя тебя та и нет никого.
Орлова скривилась. Кажется, ей только что поведали, что считают ее дурнее таракана…
