Оливия Кроу и Кровавый Принц (СИ) - Сорокина Дарья (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
— А что не так? Ты красивая девушка, Милдред. Это надо демонстрировать. Я бы не стеснялась такого богатства, — завистливо проговорила швея и прижала руки к своей груди. — А кожаный корсет? Давай, а?
— Никаких корсетов, госпожа Нит. Поскромнее бы, мне с Фланнаганом работать, а он… — Оливия задумалась, подбирая в голове мудрёный эпитет для надсмотрщика, и выдохнула, слегка покраснев: — Человек свободных нравов!
— Алистер-то? Насмешила ты меня! — Кларисса вытерла несуществующие слёзы.
— Наш начальник и свободные… гхм, нравы — вещи несовместимые. Он слишком правильный для такого. Уверена, он до свадьбы ни-ни, — девушка потыкала иглой в моток с нитками.
— Что «ни-ни»? — невинно смотрела младшая Кроу, вызвав у портнихи громкий смешок.
— О да! Вы нашли друг друга! Святая простота! Ладно, рубашку поскромнее, говоришь? Нет проблем, но если ещё раз назовёшь меня госпожой Нит, то при следующей примерке исколю булавками. Зови меня Клариссой. Всё понятно? — строго спросила девушка и намотала измерительную ленту на кулак.
Судя по выражению лица Милдред Миле и тому, как горячо кивала преступница незримому собеседнику, она явно пребывала в своих мыслях. Алистер, воспользовавшись моментом, позволил себе полюбоваться работой, проделанной талантливой портнихой.
Мужчина невольно ухмыльнулся, глядя на строгую серую блузу с высоким воротом. Он был уверен, что именно новая подопечная настояла на этой детали. Тем лучше, нечего соблазнять студентов из приличных семей!
Широкий потёртый пояс наметил талию у Мил-мил, сделав фигуру ещё аппетитнее. На железной пряжке красовался старый герб академии — лопоухая лисица фенек. Кларисса определённо на что-то намекала, учитывая, что Алистера за глаза звали Серым Лисом. Нужно будет поговорить с девицей и прояснить некоторые моменты, пока она не распустила о нём и пухлой преступнице слухи.
Только для начала определиться похвалить или поругать портную. Даже плотные обтягивающие штаны грязно-серого оттенка сидели на Милдред идеально, а сапожки из некрашеной свиной кожи, обхватывали красивые икры. Толстая удобная подошва добавляла девушке роста. Довершала образ жилетка в тон сапогам на мягкой подкладке.
Алистер коснулся взглядом нежной линии шеи. Мил-мил забрала волосы в небрежный высокий хвост. Несколько невесомых светлых прядок выбилось, и начальник службы безопасности боролся с собой, чтобы не поправить их, как вдруг вновь натолкнулся на серьёзный взгляд новой подопечной. Он попытался напустить на себя равнодушный вид. Поздно! Она заметила, и теперь смотрела на него как на последнего развратника.
— Сама виновата, — буркнул под нос Фланнаган и мысленно пообещал загонять девчонку так, чтобы на такие взгляды у неё просто не оставалось сил. — Подойди.
Во рту пересохло после кофе, а голос выдавал лёгкое волнение. Алистер злился на себя за внезапную слабость перед едва знакомой девчонкой.
Оливия прошагала к столу и встала напротив надзирателя.
— Руку, — прохрипел Серый Лис и как-то недобро усмехнулся, схватив правонарушительницу за запястье.
Лив поморщилась от грубого жеста и отметила, что ладонь у Фланнагана оказалась горячей. Алистер виделся ей холодным и бесчувственным, как и все представители закона, отчего приятная теплота оказалась неожиданной.
Раздалось неприятное лязганье, и под рукавом мужчины началось шевеление. Что-то неумолимо ползло по направлению к Оливии, и она дёрнулась. Безрезультатно. Алистер был куда сильнее, чем казался, а его улыбка стала ещё злораднее.
— Не бойся, Милдред. Оставайся послушной девочкой, и больно не будет, — из- под манжеты появилась первая пара блестящих металлических лапок.
А через секунду кожи Лив коснулся настоящий механический паук. Он осторожно ощупывал тонкими конечностями руку своей жертвы и клацал острыми жвалами. На спине у диковинного изобретения переливалась зелёная субстанция в маленьком резервуаре, напоминающая ампулу ватерпаса. Только юная Кроу очень сомневалась, что внутри плещется безобидная подкрашенная жидкость.
— Там яд? — хмыкнула девушка, когда холодные лапки обхватили руку.
— Догадливая. Не бойся, каждый вечер буду заводить механизм вот этим.
Алистер продемонстрировал сложный инструмент, и Лив простонала. Такое ей и за месяц не взломать, даже если каждый день будет по несколько часов проводить за разгадыванием замка.
— Смертелен?
— Даже не знаю. Может, смертелен. А, может, вызовет временный паралич, инвалидность или просто внезапную диарею. Желаете испробовать сейчас?
— Нет, — буркнула Оливия и с силой тряхнула заметно потяжелевшей рукой.
Однако паук закрепился основательно и не собирался никуда деваться, только продолжал глухо поскрипывать механизмами.
— А если вы уедете? Что тогда?
— Передам ключ доверенному лицу, или продлю время завода. В любом случае до приезда Салазара Кроу осталось меньше недели. Ведите себя сносно, и ничего не приключится. А теперь, вас ждёт первое поручение, госпожа Миле, — Алистер встал из-за стола и, явно довольный собой, направился к дверям.
Оливия, стиснув зубы, нарочито медленно брела за ним. Она притворилась, что ей интересно убранство академии. На самом деле, откровенно скучала. Вереница портретов, бюсты известных преподавателей и талантливых выпускников. Временами попадались дешёвые настенные часы. Одни спешили, другие отставали. Девушка фыркнула, подавив сильное желание настроить сбившиеся хронометры.
Но в одной из анфилад Оливия не сдержалась и приложила руку к знакомой гравировке с номером патента. Эти часы не сбоили. Отец делал всё на совесть, именно поэтому его компания была признана лучшей. Хорошую конкуренцию составляли лишь братья Говард и Гордон Кнехт.
Долгие годы два семейства вели непримиримую, но благородную вражду. Она напоминала дуэль по всем правилам. Каждый терпеливо ждал выстрела противника, а затем сам взводил курок. Отец относился к Кнехтам без злобы, а они так же достойно держали удар. В этом был определённый азарт до тех пор, пока оба брата не сорвались на тестовой вагонетке в ущелье.
Декард воспринял трагедию слишком близко к сердцу и одним из первых выразил соболезнование вдове Говарда Кнехта и единственному наследнику юному Ленцу.
В отличие от отца маленькая Оливия не питала тёплых чувств к конкурентам и позволила однажды порадоваться из-за того, что теперь на рынке часов почти не осталось никого кроме Кроу. Декард в тот день впервые накричал на десятилетнюю дочь и выгнал из мастерской. Он почти сразу же пожалел о содеянном, но решил проучить девчонку. Лив позже попросила прощения, однако отношения к соперникам не изменила. Слишком хорошо помнила нервные срывы отца, когда Кнехты удивительным образом умудрялись копировать его идеи. Это до определённого времени оставалось загадкой, пока спустя годы, брат не объявил о желании породниться с именитым семейством, используя младшую сестрицу. Тогда-то у Лив и появились первые подозрения в многолетней связи Салазара с Кнехтами.
Ленц немало изменился с похорон отца и дяди. От прежнего тщедушного мальчишки не осталось и следа. Лёгкая седина на висках, и ожоги, расползающиеся по шее, приводили девиц в восторг. Шрамы богатого наследника стали предметом многочисленных почти легендарных историй. Кто-то твердил, что молодой Кнехт самолично испытывал совершенно новый летательный аппарат, не идущий ни в какое сравнение с медлительными аэростатами. Другие поговаривали, Ленц спас погребённых заживо шахтёров на руднике.
Так или иначе, мужчина медленно, но верно становился кумиром юных особ, а его нежелание вести светскую жизнь только подогревало интерес и служило благоприятной почвой для пересудов. Конкуренцию за женские сердца ему составлял только Салазар Кроу. Впрочем, ничего нового. Всё те же две семьи. Старое соперничество.
Несмотря на серьёзную инвалидность, сын Говарда почти не хромал, а когда впервые стиснул руку Оливии искусным протезом и поднёс к губам, девушка едва не упала в обморок. Она слышала, как работают шестерёнки, видела неестественный блеск янтарных глаз.
