Три дня до смерти (СИ) - Мединг Келли (читать книги без сокращений .txt) 📗

— Ой, фу, — вырвалось у меня.

Я направилась к шкафу с белыми дверцами. Если вся её одежда розового цвета, то меня стошнит. Но открыв створки, я, к счастью, увидела одежду множества цветов и стилей. Несколько розовых вещичек я просто отбросила в сторону. Бедствие предотвращено. Я копалась в её шмотках, пока не нашла эластичную красную майку и черные джинсы. Комфортная одежда, в которой можно легко двигаться.

Быстренько порывшись в комоде, я нашла подходящую пару нижнего белья и переоделась. Теперь неплохо бы найти деньги. Я осмотрела с полдюжины сумочек, которые нашла в шкафу. Где, чёрт возьми, её бумажник? Я всегда прятала наличку в носке, но в этом ящике их не было, даже ничего хоть отдаленно похожего.

Я порылась в шкатулке. Обычная вещичка из торгового центра, чуть ниже средней рыночной стоимости. Завернутое в розовую ткань, что это? Оказалось изящное ожерелье с серебряным крестиком. С гравировкой на обратной стороне: «С любовью, Алекс». Мило. Я надела его. Кресты в моей работе — старая шутка, пережиток прошлого времени, когда люди на самом деле считали, что те отгоняют злых существ. Глупые суеверия.

С другой стороны, серебро являлось мощным оружием против оборотней во всём мире. У них развивалась странная аллергия на серебро, так же как у кровососов на необработанное дерево. Я наблюдала, как вампиров закалывали щепкой меньше моего мизинца, и они за несколько минут умирали от вампирской версии анафилактического шока.

Маникюрными ножницами я срезала с себя браслет из морга. Засунула эту жуткую вещицу в шкатулку, подальше с глаз, так сказать. А вот в столе Чалис я сорвала джек-пот — там нашелся тонкий кожаный кошелек и три ключа на С-образном брелке. Один из ключей оказался идентичным тому, что я получила от соседской девочки. Они отправились в мой карман. В кошельке лежали водительские права, проездной билет, дебетовые карты и двадцать баксов наличкой. Не так много, но это лишь начало.

Ещё раз быстро осмотрев стол, я обнаружила идеальный порядок, организованность и ни единой личной вещи. Никакого дневника или записной книжки. Всего несколько фотографий Чалис с другими людьми, в том числе еще парочка с мужчиной из рамки для фотографий. Должно быть, её парень.

Ноутбук оказался выключен. Я оставила его в покое, подумав заглянуть туда позже. Время медленно приближалось к пяти часам, и нужно свалить отсюда до того, как её сосед по квартире вернется домой.

Присев на корточки, я заглянула под кровать. Ничего, даже пыли. Я развернулась и, задыхаясь, плюхнулась на пол. Вцепилась пальцами в жесткий ковер. Мне захотелось выбросить его в окно, лишь бы не чувствовать себя настолько беспомощной. От собственного бессилия заехала локтем по матрасу. Изголовье кровати тут же стукнулось об стену.

Разве самоубийца так поступит? Не оставит в комнате ни единого пятнышка, перед тем как перережет себе вены? Она не могла сделать этого, не смогла бы вычистить ковер до такой степени. Ванну, возможно. Убрать следы от потеков воды — не проблема для такой аккуратной девушки. А что насчет этих следов на её руках? Среди её вещей я не нашла ни пакетиков с порошком, ни шприцов.

— Почему ты сделала это, Чалис? — произнесла я, теребя тонкую серебряную цепочку на шее.

Как бы настолько противоречивая, обожающая розовое девушка не заслуживала сочувствия, сегодня я не могу тратить на это время. Её тело не идеальное, но оно на редкость живое и здоровое, и мне придется позаимствовать его на некоторое время. Пункт номер два в моём списке того, что нужно выяснить в первую очередь, — сколько времени у меня осталось?

Я встала и направилась на кухню. Корзина для почты стояла на кухонной стойке. Я пролистала корреспонденцию. Счета и официальные письма, всё на имя Чалис Фрост. На дне корзины обнаружились три письма от некоего Александра Форрестера. То же имя, что выгравировано на кулоне. Я вспомнила, что соседская девочка называла имя моего соседа, и посмотрела на фото в рамке на столе. Он, вроде, похож на Алекса.

Нет времени, Эви, нет времени. Просто возьми наличку и сматывайся.

Лучшее место для заначки налички — под кухонной раковиной. Я заглянула туда. Под раковиной сильно пахло каким-то моющим средством. Я отодвинула в сторону ведро с всё ещё влажной губкой. Много каких-то бутылок и баночек из-под кофе у стенки. Средство для мытья посуды и коробка с металлическими щетками. Ничего полезного.

Входная дверь с грохотом распахнулась. С головой под раковиной я замерла с бешено колотящимся сердцем. Когда дверь открылась, послышался мужской голос:

— Я ценю это, Тереза, и мне жаль, что я не явился в лабораторию, — сказал он. — Подожди, у меня ещё один звонок на линии. — Что-то запиликало. — Алло?

Дверь закрылась. Осторожно я медленно вылезла из-под раковины, стараясь ничего не опрокинуть и не выдать себя.

— Да, это Алекс Форрестер, — произнес он. — Да, я тот, кто опознал её. Что? — Ключи со звоном упали на пол. — О чём вы говорите? Она жива?

Его потрясенный голос, казалось, доносился из гостиной. Я прокралась к краю кухонной стойки, выглянула и осмотрелась.

— Как такое возможно? Мы оба… — он резко вздохнул. — Да, если я её увижу, перезвоню вам. Я просто… даже не знаю, что сказать. Спасибо.

Щелчок, вероятно, он закрыл телефон. Полнейшая тишина воцарилась в квартире, и лишь с перерывом в несколько секунд слышались вдох и выдох. Я молча призывала его уйти, в ужасе бежать из этой квартиры без оглядки, так чтобы я смогла исчезнуть незамеченной. Но он, прошаркав ногами по ковру, остановился.

— Какого чёрта? — воскликнул он.

Дверь спальни. Я оставила её открытой. Чёрт. Мы могли быстро покончить с этим.

Я встала и вышла из-за кухонной стойки. Широкоплечий мужчина в черных джинсах и обтягивающей торс рубашке поло, сжав руки в кулаки, стоял спиной ко мне и смотрел на открытую дверь в спальню Чалис.

— Алекс? — позвала я.

Он вскрикнул и слишком быстро развернулся, запнувшись о собственные лодыжки, ударился об стену и замер. И уставился на меня. С безумными глазами и покрасневшим лицом, но, безусловно, это был он, парень с фото.

— Чал? — спросил он. Несмотря на красные пятна на щеках, он пугающе сильно побледнел.

— Дыши, — сказала я. — Не нужно сходить с ума из-за меня. Я уже достаточно насмотрелась на это сегодня, спасибо.

Он послушался и начал делать глубокие вдохи и выдохи. Затем выпрямился, оттолкнулся от стены, но всё же не подошёл. Пока всё идет как надо. Заскользил глазами по моему телу, отмечая мельчайшие детали. Уверяя сбитый с толку разум, что ему не мерещится.

— Это действительно ты? — спросил он.

— Это я. — Мне ненавистно было лгать ему, ведь судя по всему, он хороший человек.

— Как?

— Без понятия. Честно, последние несколько дней просто вылетели из памяти. Пустота.

Он с трудом моргнул:

— Ты не помнишь, что случилось вчера?

Покачала головой. Он двинулся ко мне. Я отступила, и он остановился, боль промелькнула в его глазах.

— Мне нужно идти, — проговорила я.

Его руки задрожали.

— Идти куда?

— Я не могу тебе сказать.

Его боль и смятение стали ещё ощутимее. Он казался таким слабым. Напуганным. Отлично, он, видимо, очень чувствительный тип.

— Ты мне доверяешь, Алекс? — спросила я, шагнув к нему.

— Всю свою жизнь, Чал.

— Тогда, пожалуйста, поверь мне сейчас. — Ещё несколько шагов. Он позволил мне сократить расстояние между нами. — Я должна уйти и выяснить кое-что, постараюсь объяснить всё позже. Хорошо?

— Ты вернёшься?

Я остановилась на расстоянии вытянутой руки от него. Чувствовала аромат его одеколона, видела следы от бритвы на его горле. Он оказался выше меня всего на несколько дюймов, с мускулистыми руками, которые, казалось, были готовы заключить меня в оберегающие объятия и никогда не отпускать, что не часто встречалось в моей работе.

— Все мои вещи здесь, не так ли? — ответила я. — Куда мне ещё идти?

— Но сейчас ты уходишь.